Следует также отметить, что неразграничение этих понятий, отсутствие жёсткой закрепленности номена «терминообразование» за соответствующей самостоятельной языковой сферой (явлением) свидетельствуют о недостаточной разработанности и непредставленности этого специфического лингвистического феномена как в языковой системе в целом, так и в системе дисциплин науки о языке.

Как отмечается в литературе вопроса, с начала 1980-х годов приоритетными направлениями терминологических исследований становятся разработки теории терминографии и терминологических банков данных (А.Я. Шайкевич, А.С. Герд, С.В. Гринев, Ю.Н. Марчук); прикладных вопросов терминологического редактирования (В.М. Лейчик), перевода (Ю.Н. Марчук) и информационно-терминологического обслуживания; философских и социолингвистических аспектов терминоведения (В.М. Лейчик, С.Е. Никитина); сопоставительного (Ф.А. Циткина), отраслевого (Э.И. Хан-Пира) и гносеологического (Н.Б. Гвишиани, С.В. Гринев) терминоведения (Гринев 19936: 286).

Проблемы общей теории термиологической деривации, терминообразования как системы, не включены в этот реестр основных направлений терминоведческих исследований, что косвенным образом свидетельствует о сохраняющейся в лингвистике тенденции относить эти аспекты к периферийным областям языковедческих интересов. В результате такого подхода общая теория (концепция) функционального терминообразования, конституированного нами как деятельностно-динамическая многоуровневая система, подменяется иногда фрагментарными, логично и концептуально не связанными друг с другом в одну когнитивную парадигму, разрозненными исследованиями отдельных терминологических блоков и элементов в традиционном – словообразовательном – русле и на самом гетерогенном материале. Например, Горьковская школа терминоведения (Б.Н. Головин, Р.Ю Кобрин, В.Н. Немченко, К.Я. Авербух, О.А. Макарихина и др.) известна в данной связи разработками в основном проблемы поиска наиболее распространённых моделей терминообразования, преимущественно в области филологической терминологии. К ней примыкает в этом плане Воронежская школа (С.З. Иванов, Е.С. Анюшкин и др.), активно занимающаяся выявлением также наиболее продуктивных моделей терминов – с использованием статистических методов – в основном на материале основных европейских языков, а не русского, причем объектом исследования являются различные подъязыки технических терминологий.

Наиболее рельефно фрагментарность и тематико-концептуальная дробность в направлениях исследований терминологической деривации обнаруживается, на наш взгляд, при анализе диссертационных работ терминоведческого характера. По данным 90-х годов прошлого века (1993–1994 гг.), в период с 1940-х по конец 1980-х годов, т. е. примерно за 50 лет, по терминологической (терминоведческой) проблематике подготовлено 2162 работы (данные для нашего анализа взяты из: Гринев 19936: 288–297).

В хронологическом плане прогрессирующая тенденция к увеличению объема исследований отражена в следующей таблице:

Таблица 1

Следует учитывать относительность, приблизительность данного статистического материала ввиду очень широкого объекта выборки и некоторой размытости самих критериев отбора: для анализа отбирались не только работы, название которых прямо «соотносило» объект исследования с терминоведением, но также диссертации, «названия которых позволяли с определенной степенью вероятности предполагать отнесенность к терминологической проблематике…» (Гринев 19936: 288). Но в целом динамика роста исследований по терминоведческим аспектам сохранена и отражена адекватно.

Из всех 50 линий тематических исследований С.В. Гриневым обобщено и выделено 9 наиболее крупных терминоведческих блоков, среди которых не представлено дериватологическое, или терминообразовательное, направление в качестве самостоятельного целостного объекта изучения, что видно из списка тематики блоков диссертационных работ за период с 1940-х по конец 1980-х гг.:

1. Общее терминоведение.

2. Типологическое терминоведение.

3. Описательное терминоведение.

4. Семасиологическое терминоведение.

5. Ономасиологическое терминоведение.

6. Функциональное терминоведение.

7. Прикладное терминоведение.

8. Когнитивное терминоведение.

9. Терминография.

(Гринев 19936: 296)

Как видно из дальнейшего анализа, в блоке «Ономасиологическое терминоведение» объединены тематические исследования, относящиеся к различным аспектам терминообразования: а) семантическое терминообразование (1,4 % работ от общего числа диссертационных исследований терминоведческого характера); б) морфологическое терминообразование (соответственно 3 %); в) синтаксическое терминообразование (4 %); г) морфолого-синтаксическое терминообразование (1,2 %); д) терминоэлементы (0,7 %); е) мотивированность терминов (1 %); ж) терминообразование в общем (2,7 %; все процентные соотношения определены нами. – Л.Б.).

Такой тематический «разброс» свидетельствует о сохраняющейся до сих пор тенденции к осмыслению и изучению не целостного лингвистического объекта – терминологической деривации как системы, а лишь его ингредиентов, элементов различных уровней:

– способы образования терминов в их дифференциации;

– аспекты мотивированности терминов;

– формантный инвентарь (терминоэлементы).

Именно к этим трем позициям – иногда в отрыве друг от друга – сводятся в основном почти все тематические линии диссертационных исследований терминологической аспектуальности за 50 лет развития отечественного терминоведения, причем разработке этих и всех других терминологических проблем на материале русского языка посвящена только 1/3 всех диссертаций (667 работ за 50 лет).

Все эти данные и многие другие факты убедительно свидетельствуют, что русское терминообразование – как целостная самостоятельная функционально-стилевая система – еще всесторонне не исследовано, не описано, не представлено в системе лингвистических уровней и концептуальных парадигм. Изучение отдельных явлений и фрагментов терминообразования до настоящего времени шло в основном по пути констатации и инвентаризации терминообразовательных типов, приемов и способов, причем в терминах теории словообразования, что не совсем корректно с научной точки зрения: «… ведь лингвистически это целая проблема – обиходное слово и термин» (Реформатский 1968: 113). Связи и корреляции между ними, общие принципы и закономерности аффиксации и терминосложения и их взаимодействие, производящий фонд, специфика терминообразовательного значения, а также зависимости между всеми указанными явлениями и системой языка науки, – а также системой русского национального языка – в целом все еще не привлекли к себе достаточного внимания, и в функциональной терминологической дериватологии еще предстоит большая работа по глубинному, всестороннему осмыслению и адекватной презентации проблемы системной организации элементов терминообразовательного уровня языка как специфичной «системы в системе». Необходимо «разрешить» противоречие между огромным фактическим материалом, накопленным за 60 лет в процессе весьма фрагментарного и часто бессистемного изучения частных явлений терминообразования в различных подъязыках (микроязыках) научного стиля изложения, преимущественно лингвистической и технической спецификации, и неразработанностью основ общей теории терминологической деривации, терминообразования.

Решение этих задач особенно актуально в связи с дальнейшим развитием теории термина, теории познания; напрямую связано с теорией речевых реализаций знаков языка и, следовательно, с семиотикой и прагматикой метаязыкового образования. Такой подход выводит проблему терминологической деривации языка науки на качественно иной концептуальный уровень, отграничивая её от собственно (и исключительно) ономасиологического терминоведения, в рамках которого в некоторых работах рассматриваются вопросы терминообразования (см.: Гринев 19936: 295–296). Актуальность всех этих задач поддерживается и диктуется объективной необходимостью принципиальной коррекции и введения в парадигму лингвотерминологического исследования деривационного и метаязыкового аспектов языка научного стиля изложения в их функциональном единстве.