– Прости, вырвалось.

– Кто сутенеров жалует? Сам понимаешь, какое отношение у нормальных людей к этой публике.

Обед закончен. Кофе допили, пора уходить, а совсем не хочется. Было предчувствие, что эта встреча станет последней. Кто захочет встречаться с нищим. Лёгкий перекус в ресторанчике не высшего класса ясно показал, кто есть кто. Салат и два кофе обошлись в пятьсот рублей. Я просто не представляю, какую зарплату надо иметь, чтобы ежедневно питаться в таком заведении, а в выходные посещать ночной клуб, не говоря уже о насущных проблемах, о том же бензине. Зациклился я на этом бензине, просто кошмар какой-то. Вот и женись после этого. Сама-то женитьба – вещь не сложная, может быть, даже приятная. А как потом жить на деньги, которые платит контора? Тот же начальник нашего отделения получает всего в два раза больше, чем я. Так он майор и начальник, а то, что ездит на свежем джипе, совсем не показатель. Это его возможные проблемы в будущем и, возможно, неподъёмные. Я, наверное, не смогу сотрудничать с противоборствующей стороной. Предательство оно и есть предательство, как ни крути, самое гнусное дело в этой жизни.

А сейчас пора прощаться и уходить. Предлагаю отвезти девушку домой. Но она отказалась. У неё встреча, и она ещё посидит в этом уютном заведении. Если честно, я бы здесь задержался. В такой красивой и уютной обстановке душой отдыхаешь, все проблемы остаются где-то там, на улице. Прощаюсь, девушка улыбнулась дежурной улыбкой, я понял, не будет провожать взглядом до выхода. Что-то кофе разбудил аппетит. Заеду домой на полчасика, перекушу и отправлюсь опрашивать жильцов. У меня появилось предчувствие, что Максим при делах, наркотики – вещь серьезная. А вот с какого бока подойти – это задача с тремя неизвестными. А вдруг он заказчик? Вполне может быть, отомстил за унижения. Надо с собой парочку бутербродов прихватить, сегодня ещё заступать на дежурство.

Оставшись одна, Виктория заказала кофе, который слегка восстановил её душевное равновесие. Зачем он рассказал ей о своих денежных проблемах? Как зачем, ведь они шли в кафе. Ну, нет денег сегодня, будут завтра, вот проблема-то. А может быть и проблема… Он-то знает, что и завтра их у него много не будет. Может позволить себе разок сходить в клуб, но это усугубит его финансовое положение. Сказал же, что уже назанимался. Кошмар, такой симпатичный парень и на тебе, не имеет карманных денег. А может, он специально это всё выложил, чтобы раз и навсегда закрыть вопрос о встречах. Хотя было видно, что отсутствие возможности пригласить девушку в кафе, его огорчает так, что он готов отойти в сторону. Она вспомнила, как он слегка покраснел, когда она платила за обед. Второй раз парень не переживёт такого. Стоит ли комплексовать по такому пустяку? Собственно, почему пустяк? Откуда она знает, как чувствуют себя люди, когда у них нет денег. Виктория с такой проблемой не сталкивалась. Её родители – обеспеченные люди. Зачем ей забивать этим голову? Он молодой, руки и голова на месте. От него зависит, жить он будет или существовать. Сейчас миллион возможностей. Она просто уверена, что этот молодой мент ни за что не поехал бы на природу с её компанией, узнай, что все они едут не на родительских, а на собственных джипах. Сколько можно расстраиваться по поводу бедности, надо просто решать этот вопрос. Почему бы работу не найти с нормальной оплатой? Самое обидное, что он, скорее всего не позвонит больше. А жаль, он ей понравился. Она обратила внимание, как все девчонки в универе смотрели на них и завидовали. Жалко, мальчик оказался не её круга. Хотя… что ей мешает самой с ним созвониться? Ладно, время покажет, как развернутся события.

Итак, я знаю, что в Доме Молодежи торгуют наркотой. И что теперь? Где этой дурью сегодня не торгуют? В этом очаге молодежной культуры добровольно никто про Максима не расскажет. Надо принудить к откровенности кого-то из тех, кто контактировал, а может даже, и дружил с парнем. Надо запустить в этот мутный «очаг культуры» Олежку. Пускай пару раз потусуется среди завсегдатаев, узнает, кто на острие продаж. Опять нужны деньги, чтобы «зарядить» пацана. Хорошо бы ему там с компанией появиться. Толпа молодняка вызывает меньше подозрений. Денежный вопрос снова решаю с Надеждой Петровной, правда пришлось открыть карты. Она, в приципе, не против, но не уверена в дивидендах от этой акции. Я, кстати, вяло начал убеждать, что если всё получится, то стукачок нам лишним не будет. Да и перепродать его можно ребятам из отдела по борьбе с наркотиками. Они люди финансово обеспеченные, так что мы можем спокойно все затраты вернуть. И снова из ящика стола она выуживает десять тысяч рублей. Интересно, сколько у нее в столе денег? Наверняка, эти не последние до зарплаты.

Для меня это была огромная сумма, а для Олежки – мизер. Он их за три дня спустил, да ещё столько же его кореша прогуляли. Но задачу за эти деньги пацан выполнил. Узнал, что приобретение «порошка» гарантировано, если швейцар (парень лет двадцати пяти спортивного вида) слово замолвит. Но можно прикупить и напрямую у диск-жокея, если тот к концу вечера нажрётся. Коньяк его слабость. Надо сказать, это случается с ним частенько, почти через день. Подходить к нему надо в самом конце, когда уходишь.

– Торгует, правда, малец порошком не очень высокого качества, – поделился секретом Олежка. – Кстати, диск-жокей Лёня – лучший друг Макса. Идти туда надо компанией. У тамошних ребят глаз набит на посетителей. Одного, да ещё не знающего молодежного сленга, не похожего на торчка, сразу вычислят. Уйдёшь, не солоно хлебавши.

Так наставлял меня секретный сотрудник уголовки, то бишь Олежка.

– Можно с подружкой, ну такой, поприкольней.

Я сходу определил на роль прикольной подружки старшего следователя Семенову. Оденемся в джинсу – и вперёд. Главное, влиться в этот праздник жизни, стать своими среди чужих.

Капитан Семенова была категорически против этого задания. Но куда она денется, если Надежда Петровна приказала. Приказ есть приказ. Моя напарница была очень даже соблазнительна в короткой юбочке, бледно-розовой маечке, вызывающе обтянувшей её соблазнительные выпуклости, которые слегка скрывала потёртая по моде голубая джинсовая курточка. Парик с копной темно-рыжих волос натянут на самые глаза – и никто не определит, сколько лет моей спутнице. Её фигурке восемнадцатилетние позавидуют.

В первый вечер мы не форсировали событий. Просидев два часа в дальнем полутёмном углу бара, прикидывались нежно воркующими любовниками. Ещё через час выпили по паре не самых слабых коктейлей, и нас потянуло на танцы. Продолжение могло быть совсем не плановым, нас уже закружил яркий праздник. Но в последний момент, когда я хотел было заказать по третьему коктейлю, после которого всё бы пошло как надо (конечно, для меня лично), капитан Семенова напряглась, видимо вспомнила о служебном и супружеском долге, строго глянула на младшего по званию и приказала сворачиваться. Хорошего помаленьку.

Второй вечер прошёл по сюжету первого. Правда, задержались мы почти до конца дискотеки. Диск-жокей, присвоивший себе имя легендарного налётчика, худосочный Лёнька Пантелеев накачивался коньяком и всё никак не мог накачаться. В этот же вечер мои руки как-то непроизвольно легли на прелести напарницы, такие соблазнительно упругие. Женщина дернулась, но не отстранилась. Доигрывая роль, вытерпела поцелуй в шею, а потом сверкнула глазами так, что всё вокруг могло запросто загореться. Я, разогретый коньяком, не придал этому значения. Операция продвигалась более чем успешно. В моем кармане лежат две дозы от диск-жокея. Он «накачался» конкретно и потерял чувство страха. Напоследок я планирую рвануть «дури» в присутствии Семеновой. И снова всё получилось просто идеально. Утром сдал пакетики с вещественным доказательством Надежде Петровне. Она их документально оформила и благословила на продолжение операции. Всё прошло просто отлично, паренёк сам лез в расставленные сети.