– У нас все хорошо, – сказала миссис Рейчел. – Я начала переживать по поводу вас, когда увидела, как Мэтью куда-то ехал сегодня. Я подумала, может быть, он едет к врачу.

Марилла понимающе улыбнулась. Она ожидала, что миссис Рейчел придёт всё разузнать, что вид проезжающего мимо Мэтью будет так необъясним для неё, что только разожжёт любопытство соседки.

– О, нет, я достаточно хорошо себя чувствую, хотя у меня ужасно болела голова вчера, – сказала она. – Мэтью поехал в Брайт Ривер. Мы берём мальчика из детского дома в Новой Шотландии, и он приезжает на поезде сегодня вечером.

Если бы Марилла сказал, что Мэтью уехал в Брайт Ривер, чтобы встретить кенгуру из Австралии – миссис Рейчел и то не была бы настолько удивлена. Она просто потеряла дар речи на несколько секунд. Было невозможно представить, что Марилла издевается над ней, но миссис Рейчел была почти уверена, что это глупая шутка.

– Вы это серьезно, Марилла? – спросила она, когда голос вернулся к ней.

– Да, конечно, – сказала Марилла, как будто брать мальчиков из детских домов в Новой Шотландии было обычным делом для любой приличной фермы в Эйвонли, а не странным новшеством.

Миссис Рейчел почувствовала себя растерянной. В мыслях её были сплошь восклицательные знаки: «Мальчик! Марилла и Мэтью Касберт берут себе мальчика! Из детского дома! Положительно, мир сошёл с ума! Её больше ничего не удивит после этого! Ничего!»

– Да как вам вообще пришла такая мысль в голову? – спросила она неодобрительно. Ведь это решение было принято без консультации с ней, значит, надо было показать своё недовольство.

– Ну, мы думали об этом некоторое время – точнее, всю зиму, – ответила Марилла. – Миссис Спенсер приезжала к нам перед Рождеством, и рассказала, что весной она собирается принять у себя в Хоуптоне маленькую девочку из приюта. Ее двоюродный брат живет в Хоуптоне, и миссис Спенсер навещала его и разузнала всё об этом. С тех пор мы с Мэтью только и говорили на эту тему. Мы решили, что возьмём мальчика. Мэтью уже в возрасте, вы знаете – ему за шестьдесят и он уже не так энергичен, как когда-то. И сердце его беспокоит. А вы знаете, как трудно найти хороших наемных работников. Тут можно нанять разве что глупых французских мальчишек; причём только кого-то возьмёшь и чему-то научишь – он сбежит на консервный завод или в Америку. Сначала Мэтью предложил взять английского мальчика. Но я сказала – нет. – С ними может быть все в порядке, – я не отрицаю, но лондонские бродяжки не для меня, – сказала я.

Пусть будет хотя бы местный. В любом случае мы рискуем, независимо от того, кого мы возьмем. Но мне будет легче и я буду спокойнее спать, если мы примем канадского мальчика. В конце концов, мы решили попросить миссис Спенсер, чтобы она выбрала нам мальчика, когда поедет за своей маленькой девочкой. На прошлой неделе мы услышали, что она собирается ехать, поэтому мы передали через родственников Ричарда Спенсера в Кармоди нашу просьбу о том, чтобы она привезла нам умненького мальчика лет десяти – одиннадцати. Мы решили, что это будет оптимальный возраст – достаточно взрослый, чтобы помогать нам по дому и достаточно юный, чтобы его можно было правильно воспитать. Мы дадим ему крышу над головой и хорошее образование. Сегодня мы получили телеграмму от миссис Спенсер – почтальон принес её со станции – там указано, что они приедут на поезде в пять-тридцать сегодня вечером. Так что Мэтью отправился в Брайт Ривер, чтобы встретить мальчика. Миссис Спенсер высадит его на станции, а сама поедет до остановки Уайт Сэндс.

Миссис Рейчел гордилась тем, что всегда прямо высказывала свое мнение. Она собиралась сделать это и сейчас, т. к. уже определилась с отношением к этой удивительной новости.

– Что ж, Марилла, я просто скажу вам прямо, что я думаю, вы делаете большую глупость и очень рискуете. Вы ведь даже не знаете, кого берёте. Вы приглашаете чужого ребенка в свой дом, ничего не зная о нем, ни о его характере, ни о его родителях, ни о том, что из него получится. Только на прошлой неделе я прочитала в газете, как один мужчина и его жена с западной части острова взяли мальчика из приюта, так он поджег ночью дом – причём поджег нарочно, Марилла, и почти сжег их дотла в их собственных кроватях. А ещё знаю другой случай, когда приёмный мальчик съедал все сырые яйца и семья не могла ничего поделать с этим. Если бы вы спросили моего совета в этом деле – чего вы не сделали, Марилла, я бы сказала: «Ради бога, даже не думайте об этом, вот так-то!»

Эта пылкая речь, казалось, ни обидела, ни встревожила Мариллу. Она продолжала вязать.

– Я не отрицаю, что частично вы правы, Рэйчел. Я немного сомневалась в этой затее. Но Мэтью очень хотел этого. Я уважаю его желание, поэтому приняла это. Так редко Мэтью чего-то по-настоящему хочет, что, когда он это делает, я чувствую, что мой долг – уступить. А по поводу риска – так риск есть в любом деле. Так же рискуют и семьи, когда рожают своих собственных детей. Если уж на то пошло – они тоже не всегда вырастают хорошими людьми. И потом, Новая Шотландия находится рядом с нашим островом. Было бы другое дело, если б мы брали мальчика из Англии или Америки. А этот ребёнок не может сильно отличаться от нас самих.

– Ну, я надеюсь, что все в будет порядке, – сказала миссис Рейчел тоном, явно указывавшем на её сильные сомнения в этом. – Только не говорите, что я вас не предупреждала, если он подожжёт Зеленые крыши или отравит колодец – я слышала о таком случае в Нью-Брансуик, где приёмный ребенок сделал это, и вся семья погибла в страшных муках. Только это была девочка.

– Ну, мы же не берём девочку, – сказала Марилла, как будто отравление колодцев было чисто женским делом и не касалось мальчиков. – Я никогда не мечтала взять девочку на воспитание. Интересно, зачем миссис Спенсер это делает. Впрочем, она может взять себе весь детский приют, если такая мысль придёт ей в голову.

Миссис Рейчел хотелось бы остаться до приезда Мэтью с приёмным мальчиком. Но, сообразив, что это займёт по крайней мере два часа, она решила пойти к дому Роберта Белла и рассказать все новости. Это, безусловно, будет сенсацией, а миссис Рейчел очень любила делать сенсации. Итак, она ушла – к немалому облегчению Мариллы, которая за последний час почувствовала, что ее сомнения и страхи возрождаются под влиянием пессимизма миссис Рейчел.

– Вот это да! – воскликнула миссис Рейчел, когда вышла на тропинку. – Это действительно похоже на сон. Жалко мне этого бедного ребёнка. Мэтью и Марилла ничего не знают о детях, и они ожидают, что он будет мудрее и рассудительнее его собственного дедушки, если у него когда-либо был дедушка, что сомнительно. Кажется как-то странно думать о ребенке в Зеленых крышах – там никогда не было детей. Мэтью и Марилла были уже взрослыми, когда строился этот дом. Если они и были когда-нибудь детьми, то в это трудно поверить, когда смотришь на них. Я бы ни за что не хотела оказаться на месте этого сироты. Серьёзно, мне его жалко!

Так от всего сердца сказала миссис Рейчел кустам дикой розы. Но если б она могла видеть ребенка, который в это время терпеливо ждал на станции Брайт Ривер – ее жалость была бы еще больше.

Мэтью Касберт и гнедая кобыла неспешной трусцой проехали восемь миль до Брайт Ривер. Дорога была хорошая, она проходила мимо аккуратных домиков, чередовавшихся с душистыми пихтами и долинами, где цвели дикие сливы. Воздух был сладким от аромата яблоневых садов и лугов, исчезающих на горизонте в жемчужных и багряных сполохах; а

Мэтью получал удовольствие от поездки, за исключением тех моментов, когда он встречал женщин и ему приходилось кивать им – на Острове Принца Эдуарда вы должны кивать всем встречным, независимо от того, знаете ли вы их или нет.