Светлана, выплеснув все свои эмоции, успокоилась и приняла решение. Она дождется возвращения мужа и только после «душевного» разговора с достоинством уйдет. А пожить какое-то время одной – как раз то, что нужно. Впереди ее ждет другая, совершенно новая жизнь. И к ней нужно подготовиться. Надо все хорошо продумать, чтоб не совершить ошибок и не растерять то, что само плыло в руки. Судьба широко улыбнулась, и портить ей настроение было бы глупо.

Неделя свободной жизни пролетела незаметно. Светлану радовало то, что, придя домой, она не слышит, как за стеной, закрывшись в комнате, сидит и глубоко вздыхает ее никчемный супруг. Сегодня был выходной, и утро для Антоновой наступило ближе к обеду. Проснувшись, женщина не спешила подниматься: она еще долго лежала и планировала свой день. Телефонный звонокзаставил ее вздрогнуть. «Только бы не Антонов», – подумала Светлана. Разговаривать с ним сейчас не было никакого желания.

– Алло, я вас слушаю, – произнесла женщина, взяв трубку.

– Здравствуйте, – услышала она незнакомый мужской голос. – Я могу услышать Антонову Светлану Викторовну?

– Я вас слушаю.

– Светлана Викторовна, у меня для вас печальная новость.

Незнакомец рассказал, что в Волгоградской области вблизи Медведицкой гряды найдены тела Трофимова и Малеева. Насколько Светлана помнила – это были друзья Олега. В их машине находились документы, среди которых имелся паспорт и права на имя Антонова Олега Дмитриевича. Его самого найти не удалось, тщательные поиски результатов не дали. Мужчина спросил, не появлялся ли Олег дома, после чего высказал предположение следственных органов о том, что, скорее всего, ее муж погиб. Правда, пытаясь утешить Светлану, он тут же исправился:

– Всегда есть надежда. Возможно, ваш муж жив и даст о себе знать. Пока что будем считать его без вести пропавшим.

Светлана молчала. Она не знала, что говорить, и находилась в каком-то ступоре. Мужчина оставил свои координаты и попросил обязательно сообщить, если муж вдруг объявится. Он давно положил трубку, а женщина так и сидела, не обращая внимания на короткие гудки. «Боже мой, Антонов, ну почему, почему так? Даже сейчас ты создаешь проблему», – думала она.

– И что теперь? – вырвалось у нее. – Что теперь? Я ни жена, ни вдова получается. Появишься ты или нет, неизвестно. А мне что делать? Ждать? Антонов, ну почему так? Ты даже исчезнуть нормально не можешь. – Светлана была расстроена. Ее до мелочей продуманный план опять рухнул.

Роль безутешной вдовы подошла бы ей лучше. Она бы прекрасно справилась с ней. Похоронив мужа, спустя какое-то время можно было бы спокойно выйти замуж за Меньшикова. Все выглядело бы вполне естественно и достойно. А теперь придется ждать, ждать и ждать, когда Антонова признают погибшим. Находиться в полной неопределенности, между небом и землей, для нее, человека, привыкшего все планировать, – настоящая мука.

– Я тебе что, Пенелопа? – почти прокричала Светлана. – Как же ты меня достал, Антонов! – Женщина, наконец-то, положила трубку.

Надо рассказать обо всем Меньшикову, но это нужно сделать правильно. В глазах своего потенциального мужа нельзя выглядеть бездушной эгоисткой. Сергей может представить себя на месте Антонова и, как знать, к каким выводам придет. Захочет ли он жениться на женщине, которая рада пропаже своего, в будущем бывшего, супруга? Теперь все придется отложить: и рождение ребенка, и счастливое замужество, – все, все откладывается. А ведь все это было так близко. Светлана хорошо подумала, прежде чем набрала номер Меньшикова. Она рассказала ему о беседе со следователем и закончила так:

– Ты сам понимаешь, наши планы на сегодня отменяются. Мне нужно побыть одной. Я возьму неделю отпуска. Ты пока мне не звони. Я приду в себя и сама тебе позвоню, – попрощавшись, Светлана положила трубку. – С этим я справилась. А теперь надо подумать, как жить дальше, – сказала она сама себе.

Лето в этом году не баловало теплом жителей Екатеринбурга. Прошла уже половина июня, а по-настоящему жарких дней так и не было. Серое небо, затянутое тучами, порывы холодного ветра, дождь, который не прекращается уже третий день, – все это портило настроение. У Ксении Шульц и без того оно было на нуле. Ее бывший муж выиграл судебный процесс, и теперь их сын, Кирюша, останется с ним и будет жить в Германии. Да, она имела право с ним видеться, но только с согласия отца, Генриха Шихнера, а тот, естественно, сведет их общение до минимума. Кирюша в свои неполных пять лет пока еще ничего не понимал. Живя у родителей мужа, он думал, что мама скоро приедет, и они снова будут вместе. Ей даже не дали попрощаться с ним перед отъездом. Ксения чувствовала, что вряд ли когда-нибудь сможет увидеть свою любимую кроху.

Вернувшись из Берлина к своим родителям, женщина не нашла никакой поддержки. И отец, и мать были на стороне Генриха. В их глазах она распутная дрянь, посмевшая изменить мужу. Если б, они, хотя бы попытались понять свою дочь, выслушать ее, наверное, Ксении было бы легче. «Ты сама разрушила свою жизнь, ты даже не захотела раскаяться. Генрих прав, что забрал у тебя сына, какая ты мать. Живи, как знаешь, а на нас не рассчитывай», – эти слова отца прозвучали как еще один приговор. Женщина, постояв на пороге, так и не прошла в дом, развернулась и пошла прочь.

Она шла, не раскрывая зонта, волоча за собой чемодан на колесиках, совершенно не замечая ни дождя, ни луж, ни пронизывающего ветра. На автобусной остановке Ксения села на скамейку и достала мобильник. Нужно было где-то остановиться, хотя бы на сегодня. Идти в гостиницу не хотелось, дороговато, ведь теперь ей придется экономить на всем, пока не найдет работу. Женщина набрала номер подруги, Натальи Свиридовой. Та была рада ее слышать, и, слава богу, не только не отказала в приюте, но и решила сама за ней приехать.

– Сиди там, где сидишь, я скоро, – приказала она. Ксения никуда и не спешила уходить, некуда было

Минут через двадцать к остановке подъехала машина, из которой, опустив стекло, махала рукой Наталья. Увидев промокшую до нитки подругу, она вышла ей на встречу и помогла погрузить чемодан в багажник.

– Ты вся промокла. Посмотри, тебя трясет всю. На вот, возьми, – Наталья сняла с себя плащ и подала подруге. Та, поблагодарив ее, накинула плащ на плечи и села в машину. Ее и правда потрясывало.

– Тебе повезло, я ведь собиралась уезжать. Свиридов ждал меня на даче у наших знакомых. Но теперь дача отменяется, я ему позвонила уже.

– Мне так неудобно, – начала оправдываться Ксения.

– Да прекрати, что тут неудобного. Все нормально. И потом, ты не представляешь, как я рада тебя видеть. Когда мы встречались последний раз?

– Наверное, на моей свадьбе.

– Да, точно. Вот видишь, столько лет не виделись, а ей неудобно видите ли. Свиридова не будет два дня, так что можешь не переживать. Меня ты не стеснишь, и мешать нам никто не будет.

– Мне бы только жилье снять, – вздохнув, произнесла Ксения. – Насколько это сейчас дорого, не знаешь?

– Да не дешево. Но у меня есть один вариант. Я думаю, тебе подойдет.

– Спасибо, Наташ, я буду тебе очень благодарна.

– Да ладно, рано еще благодарить. – Наталья въехала во двор знакомого дома и припарковала машину. – Ну, вот мы и приехали. Как видишь, живем все там же.

– Зато живете, а я вот, похоже, жить не умею.

– Так, прекращай. Не умеет она жить. Все у тебя будет, – перебила Ксению подруга. – Пошли, изгнанница.

Четырехкомнатная квартира Свиридовых очень изменилась с тех пор, когда Ксения была здесь в последний раз. Все было переделано, перестроено, все удобно, функционально, современно и уютно. Наталья провела подругу в дальнюю комнату.

– Располагайся. Есть во что переодеться?

– Да. Я думаю, вещи не намокли.

– Ну, смотри. Если что, в моем гардеробе найдется одежда и для тебя.

Ксения стянула с себя мокрые джинсы и водолазку. Нашла в чемодане домашний костюмчик и облачилась в него. К счастью, ничто из вещей не пострадало от дождя. Но сам чемодан придется посушить. Женщина выложила из него все в кресло. Пристроив сушиться мокрую одежду и чемодан, подруги прошли на кухню.