Наказать могут – казнить, например. Я же не знаю где оказался и какие здесь порядки.

Пусть себе поют, а я тем временем осмотрю тоннель, приведший меня сюда – мне же по нему назад возвращаться. А может самое время домой рвануть, пока меня не заметили?».

Стена отделялась от водоёма невысоким парапетом, шириной в пару метров.

Сразу за водопадом была ниша, а в ней сиял яркий квадрат 3х3 метра отливающий серебром.

По нему частыми волнами, сверху вниз, пробегали энергетические всполохи.

– Вот и выход из тоннеля, – определил он, решив подойти поближе, чтобы более внимательно обследовать проход.

Шум падающей воды заглушил пение и повернувшись к центру зала Влад увидел, что головы монахов обращены в сторону водоёма, а тот, в белых одеждах, которого он принял за руководителя, быстро приближался к нему…

«Надо было сразу покинуть бассейн, – с досадой подумал Влад, направившись ему навстречу. – Как знать, может находясь в нём я оскверняю их святыню».

Шёл он нарочито медленно, стараясь не уронить достоинства и ничем не выказать своё беспокойство.

Монах убавил резвость и постепенно замедлил шаг. Не дойдя несколько метров, он остановился и молча, не отрывая глаз уставился на Влада как бы чего-то ожидая.

От этого тяжёлого взгляда у того по коже побежали мурашки, а в верхней части головы явственно ощутилось лёгкое покалывание…

– 13 —

Открыв глаза Иван Петрович увидел небо.

Из-за горизонта показались первые лучи солнца. Летний день только начинался.

Пытаясь согреться, он поёжился и опёршись на локоть приподнялся чтобы осмотреться.

«Что произошло? Как я сюда попал и почему лежу на земле?», – недоумевал Петрович и начав вставать почувствовал, как из его руки что-то выскользнуло и глухо стукнулось о землю.

Опустив голову вниз, он увидел упавший под ноги фонарик. Неподалёку, лежала плёночная камера.

Наконец сообразив где находится, подобрав камеру и фонарик, шатаясь, Петрович неторопливо спустился на тропу и пошёл в направлении грота, пытаясь вспомнить подробности минувшего дня: «Пирамидка зарядилась и заработала, что же было потом, где Влад?».

Возле входа в грот, среди камней заиграл солнечный отблеск.

«Что бы это могло быть?», – попытался угадать Петрович всматриваясь в блестящий предмет и подойдя ближе увидел свою цифровую камеру.

– Вот засранец, «цифровик» забыл забрать, – всматриваясь в полумрак пещеры, заворчал он. – Я за него столько денег отвалил, а этот мальчишка… Куда ж его унесло?

– Владя, ты где?

Вдруг, обрадовавшись своей идее, Петрович кинулся к цифровой камере, установленной у входа на камнях: «Вот только, записалось ли…».

– Сдохла, – огорчённо вздохнул он, и что-то вспомнив лихорадочно начал шарить по карманам.

– Где-то должен быть запасной аккумулятор. Я же брал…

– Ага, нашёл! – его лицо просияло, а в глазах мелькнули искорки надежды.

«Это я помню… дальше… дальше… стоп», – он увидел себя теряющего сознание и то, как Влад помогает ему выбраться наружу.

– Значит пещеру мы покинули вместе, – видя, что изображение долгое время остаётся без изменений, предположил Петрович и переключил воспроизведение записи в режим ускоренного просмотра.

– Погоди, а это что? Почему он вернулся? Куда тебя понесло дурында?

Всматриваясь в откидной дисплей камеры, доктор прислушался:

– Ругается что ли, уж не на меня ли? Плохо слышно, фонендоскоп бы…

Убедившись, что Влад спустился в проход и не вернулся, Петрович сник: «Что же я мамке твоей скажу? Зачем потащил тебя сюда?».

Первое время тоннель пытались исследовать – пробовали узнать куда он ведёт, но с каждым разом попытки становились всё реже. Слишком часто приключались несчастные случаи среди желающих спуститься в проход на разведку.

Даже не спускаясь в него, а находясь у входа в грот, некоторые туристы испытывали чувство дискомфорта.

Приезжающие экспедиции различных научных работников, уфологов, или просто почитателей аномальных зон, знающие об этом, редко совались в тоннель…

– Эх, Владя … – переживая увиденное Петрович отложил камеру. – Я же тебе рассказывал, нельзя туда…

– Нужно хоть тело вынуть, негоже его там оставлять, – наконец решил он и стал соображать, как поступить, обдумывая разные варианты своих действий:

– Найти Владислава живым нереально – прошло слишком много времени…

Как далеко, он мог зайти? Предположим на километр или ближе.

Он шагом шёл, а я побегу.

По молодости километр за 3,5 минуты пробегал, думаю справлюсь.

Сначала найду, а уж потом, за несколько раз, с передыхом вытащу. Самому бы там не остаться.

Я не боюсь, но тогда никто ничего не узнает про инопланетян…

Может в село вернуться. Камеры Лене передать и обратно…

А вдруг Влад ещё жив? Тогда чего зря время терять?».

Перед спуском в проход Петрович проверил шнуровку ботинок и работу фонарика, затем глубоко и часто дыша провентилировал лёгкие.

«Вперёд», – скомандовал он себе и начав считать, опрометью бросился в тоннель…

Доктор бежал быстро, стараясь не обращать внимания на противное хлюпанье под ногами.

Прямой тоннель позволял фонарику доброкачественно высвечивать внутреннее пространство и вскоре он увидел, что луч упёрся в стену.

– Правду значит говорили – тупик. А я-то думал, что этот ход длиннее, под всей «грядой» идёт. Где же Владюха?

Обстукивая свободной рукой поверхность тупиковой стены, он закричал, зовя Влада, но никто не отозвался…

Чувствуя, как быстро кончается отведённое на поиски время, Петрович решил не задерживаться на одном месте, а идти назад шагом и более подробно осмотреть внутренности тоннеля.

Наплевав на осторожность, он медленно продвигался в обратную сторону, высвечивая фонарём все неровности, пытаясь обнаружить боковые ответвления и скрытые проходы, которые мог пропустить во время быстрого бега.

«На видео хорошо видно, что Влад не возвращался, – размышлял доктор. – Тут и деться-то некуда. Где ж его тогда искать?».

«А как всё удачно сложилось – пирамидку даже заряжать не пришлось, вошли в грот она и включилась, – вспомнил он. – В город с ним собирались ехать, к Санычу…».

Внезапно Петрович почувствовал, как в груди занимается огонь, распространяя свой жар по всему организму. В теле появилась тяжесть, в ушах зашумело, а в голове зазвонил колокол, каждым своим ударом вызывая сильнейшие приступы острой боли.

«Пора на выход, что-то я здесь подзадержался…», – смахнув рукавом, выступивший на лбу пот он ускорил шаг, с трудом переставляя ноги словно налившиеся свинцом.

Ощутив сильное головокружение Петрович припал к стене скрючившись от приступа тошноты, который немного облегчил его мучение – боль отступила. Голова прояснилась и нахлынувшие воспоминания из далекой и буйной молодости, бурной рекой понеслись внутри неё, стараясь подменить собой все другие мысли. Стремясь размыть и унести в своём потоке, желание выбраться наружу…

Неожиданно в его воображении всплыл образ Лены.

– Леночка!? Прости дорогая, не уследил я за твоим парнем, – как бы оправдываясь пробормотал он, пытаясь объяснить свою, как теперь оказалось, непростительную глупость.

– Я ж как лучше хотел… Думал так быстрее будет…

Придём, зарядим пирамидку и дослушаем до конца послание…

Кто ж знал, что так получится…

Нет его здесь, хорошая ты моя…