Ночь Бледная ночь, засучив рукава Снова стирает костюмы дневные. Вязнут в дремоте густые слова: Все мы друг другу на свете чужие. Графика
О, музы, я бегу, я ваш, Скорее в руки спящий карандаш! Хочу я разорвать быстрей пределы, С которыми срослись и ум и тело. 26.11.03. Ремонт Мир снова на ремонте, тут и там Разбросаны орудья производства. Ремонт всегда предполагает хлам. Меняют мебель или руководство. Покрасят потолок – замажут пол, Покроют пол, но отпадут обои, И если где-то ураган прошёл. Знать крыши цвет природу не устроил. Жук точит лес, пожар сжигает торф, А человек везде возводит стены, Что ж будь и ты когда-нибудь готов Себя пустить на слом для новой смены. Обтрепишься, местами обветшаешь, И устарел неяркий твой фасад, Идёт ремонт, а ты ему мешаешь, Души твоей не плодоносит сад. Идёт ремонт, наверное, с Адама, А мир никак не выглядит новей, И нет в душе не мастерской, ни храма, А только производство нудных дней. Быть может дело просто в материале? Первооснову надо поменять? Ну, что за слово было там вначале? Сотрём его, потом начнём опять. 14.06.03. Голод Моя душа изъедена мечтой, И мысль бежит по тем же сладким точкам. Недостижимою измучен красотой, Я чувствую, как эта ночь непрочна. Лукавая невинность слов, ладонь — Всё в дело пущено, и всё достигнет цели, А я – так нет, меня чуть пальцем тронь — Душа не сможет удержаться в теле. Из будущего строю лабиринт, Далёкое могу достать лишь взглядом, С несбывшимся, как с Богом говорить, Я научился, большего – не надо. О, господи, зачем пришла весна, Я в ней своей ненужностью отравлен, Душа моя как дьявол голодна, И не найдёт любви по силе равной. 21.04.03. Пустота, темнота Впереди пустота. Впереди темнота, Если жизнь, то – не то, А любовь – так не та. Лёгкий шорох ночных сожалений: Я не гений, я больше не гений. Я в плену неуютного быта, Моё солнце за тучами скрыто. Никогда не заглянет оно В город – серый колодец на дно. Никогда мне по скользкой стене Не добраться к рассвету в окне. В суету я пускаюсь, как в пляс, Чтобы, вспыхнув, огонь мой погас. Потому что не вынести мне Ни побега, ни жизни на дне. 28.10.03. Ледяная колыбель Ничего не осталось во мне, Только боль, только хмарь, только хмель. И качается тихо во мгле Ледяная моя колыбель. Я ребёнок, я снова в раю, Никаких тебе страшных уроков. Сквозняки растанцуют свечу, Тьма окутает каменный кокон. Ну, а тихая жизнь не умрёт, Будет солнце стучать и во сне, Пока снова любовь не всплеснёт Спелым фруктом в кровавом вине. 10.11.03. Вторая половина Кожа становится древесиной, Всё запутанней лабиринт лица, И кажется – лучшая половина Прожита, без достатка и без венца. Хоть криком кричи истошным, Хоть улыбайся – легко, свободно, — Под ногами проклятое бездорожье, И одежда вышла из моды. И чувства – последний атлас, И слово – последний компас, И я убегаю плакать К тебе, словно капля в лотос. 10.11.03. Новые танцоры Они уже плетут венки своих улыбок, И наши танцы их заполнили тела, Их плотная судьба – нетёсанная глыба, И розовой души не треснула кора. Завидую ли я их радостному плеску? Смотрю ли я на них, как замок на дворцы? Нет, я им – брат и знак, они, как я, – исчезнут, Одна у нас печаль, начала и творцы. 11.11.03. Убежище Я оплакать себя не решаюсь, Так бывает, что я расширяюсь До размеров далёкой звезды, А бывает, что я удивляюсь, Как же я в этот день помещаюсь, И хватает тепла и еды. Скоро я растворюсь в своей дрёме, В этой дрёме в своём полудоме, Где лишь книги – в иное ходы. Моё сердце – еврей при погроме, Где убежище сыщется кроме Заоконной и ясной звезды. 11.11.03. Возвращение Ясона Я вернулся с руном золочённым. Без Медеи, но всё же Ясоном. Эту шерсть, что подземные воды Пропитали пыльцою породы Соплеменникам всем в утешенье Я хотел подарить украшенье, Но отвергли кудрявые строки И музеи и местные боги, И теперь этой шерстью я сам Укрываюсь один по ночам. Аномальная зона Язона Или сон бесноватый Ясона, Без жены, корабля и детей, На мечту посмотревший Орфей. Горевать ли под остовом ветхим, Или лирой закрыться, как клеткой, Оградить себя струнной преградой. Ни любви, ни награды не надо. Я-то знаю – был правдой дракон, Из зубов его встал легион, Этот Цербер хранил дарованье, За которое плата – изгнанье, Непризнанье, забота с нуждой. Я теперь всем на свете – чужой. 11.11.03. |
