© Никита Никисс, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Прошло чуть больше года, как я вернулся в Россию. Кажется, что я прожил одну жизнь и начал другую, но что-то в ней было не так. Мой мир разваливался на кусочки, и я не мог понять, как это – остановить и собрать всё воедино. Схвати за одно, как тут же другое летит в пропасть.

Мы с Алёной уже три дня не разговариваем. Каждый живет своей параллельной жизнью, но сегодня вечером я хочу положить этому конец, расставить все точки над i. Спускаюсь в метро, еду домой, перед глазами мелькают картины недавнего прошлого… Где я ошибся, что сделал не так?..

Перед посадкой в самолет, кажется, все тот же инспектор, что и год назад, увидев мою просроченную визу в паспорте, неодобрительно покачал головой, на что я ему попытался объяснить, что документы на переоформление, что, мол, я поступил в колледж… Но он, не слушая, отковырял мою миграционную карту, поставил красную печать и, с легким пренебрежением, вернул паспорт обратно:

– Хорошего полета…

– Спасибо…

Если честно, мне было всё равно, смогу ли я когда-нибудь вернуться в Штаты или нет, все мысли были там, за горизонтом, где меня ждала любимая. Настроение было на высоте, до которой не мог добраться даже тот самолет, на котором я собирался лететь на Восток, на Родину.

А между тем вылет задерживали. Уже целый час в ожидании полета я смотрел через небольшое овальное окно иллюминатора на размытые огни взлетно-посадочной полосы. Не сдерживая свои эмоции, дождь лил, как из ведра, и мне казалось, что это славный город Нью-Йорк провожал именно меня, по крайней мере, так хотелось думать. Голос почти пропал – результат моих бурных проводов с друзьями. Гуляли до утра, пели, нет, орали песни. И, когда ко мне в самолете подошла стюардесса, предлагая напитки, я еле-еле слышно прошептал:

– Воды… Воды, пожалуйста… А когда мы полетим?

– Уже скоро…

– Спасибо

Сколько раз я, видя пролетающие над небоскребами самолеты, говорил про себя: «Самолет, самолет, забери меня в полет, домой», и вот этот долгожданный момент настал. Загудели двигатели, мы начали потихоньку выруливать на свободную полосу. Я достал плеер, воткнул наушники и под мелодично-ритмичные напевы Лос-Анджелесских армян, погрузился в приятные воспоминания прошлого, предвкушая светлое будущее.

Жизнь удивительная штука. Мы постоянно цепляемся за прошлое: «как было вчера хорошо», «а в наше время было лучше», или ждем будущего: «завтра будет лучше, чем сегодня», «скоро все будет хорошо», но на самом деле мы живем только сегодня, здесь и сейчас. Только в этот момент, в эту секунду мы можем что-то делать, что-то менять, что-то создавать, сегодня, здесь и сейчас. Для вечности, частью которой мы являемся, времени не существует. Есть только бесконечное сейчас. Только нашему физическому облику свойственно существовать в ожидании чего-либо, но мы – не просто наше тело, мы светлые, бессмертные, вечные души, и для тех, кто это осознал, нет ни прошлого, ни будущего, ни времени, есть только бесконечная радость бытия в здесь и сейчас.

Все эти рассуждения, образы, философствования были как будто бы сном, который возник между взлетом и посадкой где-то в глубинах подсознания и, проснувшись, я о них даже не вспомнил. Меня переполняли эмоции, я не мог ощущать себя «здесь и сейчас», все мои мысли были там, в объятиях моей возлюбленной, которая ждала меня в аэропорту. Уже совсем скоро наши сердца зазвучат в унисон. Я летел навстречу солнцу, навстречу новой главе моей жизни.

Ранним утром, выглянув в иллюминатор, я увидел, как лучи света, едва пробиваясь сквозь смог, выдыхаемый в воздух городом, пытались дотянуться до нашего воздушного корабля, под крыльями которого спал могучий Танкоград. Самолет, нырнув в серую дымку, заходил на посадку. Все эти чёрно-белые тона не могли размыть моего красочного настроения, моей радости возвращения домой, возвращения к любимой.

Сердце просто выпрыгивало из груди, оставались считанные мгновения до встречи. Вышли из самолета, сели в автобус. Вокруг хмурые, по-сибирски, лица, а у меня улыбка не сходила с лица. Около здания аэропорта уже сновали незнакомые фигуры, и где-то среди них была она, моя Алёнушка.

Я поспешно вышел из автобуса, цепляясь глазами за слегка растерянные лица, и пробирался вперед. Вдруг увидел её. Она стояла такая нежная, такая родная и по-прежнему излучавшая свой ангельский свет. Мы бросились друг другу в объятья:

– Больше никогда так надолго меня не оставляй! Больше мы никогда не будем расставаться, хорошо?! – говорила она, уткнувшись мне в грудь. Футболка сразу стала мокрой от ее слез. Я гладил Алёнушку по голове, молча кивая головой.

– Да… да… – едва слышно отвечал я.

Я тысячу раз представлял себе этот момент. Все испытания, лишения, трудности, минуты отчаяния, страх и боль – всё померкло в свете этого мгновения долгожданного счастья. Всё было не зря. Я чувствовал, как её сердце бьется, и мое вторило в ответ. Я готов был так стоять целую вечность, мне боле ничего не нужно было.

Все уже разошлись получать свой багаж, а мы всё стояли.

– Тебе же надо багаж получить!

– Хорошо, пойдем… – прошептал я. – Прости, у меня голос пропал…

– Ничего, я тебя вылечу! – сказала Алена и мы, обнимая друг друга, вошли в здание аэропорта.

Я нашел оба своих неподъемных, чемодана, мы вышли на улицу, было раннее летнее утро, загрузились в старую советскую Волгу и поехали.

– Откуда сами-то? – спрашивал водитель, выдыхая сигаретный дым в окно.

– Из Америки… А можно вас попросить пока не курить, пожалуйста, – прохрипел я настолько громко, насколько мог.

– Окей, ноу проблем… Ну, и как там?

– По-разному…

– А чего вернулся-то? – улыбаясь своими редкими зубами, спросил таксист. Тогда я еще не знал, что это будет один из самых популярных вопросов в мой адрес, в последующем он меня всегда удивлял.

– В гостях хорошо, а дома лучше, – ответил я и прислонил голову к Алёнушке, которая уже дремала на моем плече. Водитель усмехнулся, покачал головой, хотел еще что-то спросить, но видя, что я уже закрыл глаза, не стал ничего говорить, выключил музыку и сосредоточился на дороге.

Почему я вернулся… А разве могло быть иначе? Для меня нет. Здесь я родился, здесь жили, трудились, верили, любили мои прадеды, прабабушки, мои бабушки и деды, мои родители, здесь моя любовь. Здесь я учился милосердию и состраданию у самой природы. Здесь почва помнит мои следы, здесь реки и озера всегда держали меня на плаву. Я всегда любил путешествовать, это необычайно расширяет мировоззрение, ощущение себя среди других культур, народов, стран, но есть что-то магическое в том месте, где ты родился, где провел детство, это как станция подзарядки для души и тела. Я всегда помнил: «Если запутался, вернись в начало», и я всегда возвращался, обретая покой и внутреннюю гармонию.

Один французский писатель в своей книге говорил об интересном факте, что большинство великих путешествий было совершено с востока на запад. Одиссей, Колумб, Аттила… «Идти на запад – значит надеяться узнать будущее», – писал автор. Видимо, я тоже поддался этому влечению, этому желанию узнать будущее, но осознав, что оно не где-то там, за горизонтом, а здесь, в сердце, в мыслях, я сменил направление. И в этой же книге говорилось, что идти на Восток – значит искать место рождения солнца, место своего рождения. Я интуитивно всегда двигался в этом направление. Моим желанием всегда было найти, познать, полюбить себя и, в конечном итоге, весь мир, и это было возможно, только двигаясь на Восток. В более глубоком понимании, двигаться на Восток – значит двигаться внутрь себя, внутрь своей Вселенной и через микрокосмос познать макрокосмос.