— Покажи мне!

Она бросилась вниз прямо в ночной рубашке, но Луиза нашла в спальне какой-то халат и накинула ей на плечи. Находясь рядом с Энинву, она заметила, что девочка на кровати очень беспокойно мечется во сне и тихо стонет. Что ее мучило? Ночной кошмар?

Снаружи уже доносился шум — другие люди тоже обнаружили тело Стивена. В стороне стояли двое детей, глядя на него широко открытыми глазами, а рядом с телом опустилась на колени женщина, которая, в отличие от Энинву, не могла удержаться от рыданий.

Женщину звали Айе. Она была высокой и красивой, ее происхождение было довольно странным: среди ее предков были французы, африканцы, испанцы и даже индейцы. Вся эта смесь очень удачно в ней соединилась. Луиза знала, что ей было тридцать шесть, но выглядела она лет на десять моложе. Двое детей поодаль были ее сын и дочка, а ребенок, которого она сейчас носила, был ребенком Стивена. Когда-то она вышла замуж за человека, который любил вино гораздо больше, чем женщин, в конце концов это его и убило. Энинву нашла ее бедствовавшей с двумя детьми, ей приходилось даже торговать собой, чтобы их прокормить. Айе тогда уже подумывала о том, чтобы взять ржавый нож, оставшийся еще от мужа, перерезать обоим детям горло, а потом и себе.

Энинву дала ей дом и надежду. Стивен, став постарше, дал ей кое-что другое. Луиза могла еще припомнить, как Энинву, покачивая головой, говорила об этой связи:

— Она как пригревшаяся сука вьется возле него! По ее поведению не скажешь, что она относится к нему как мать.

Луиза тогда лишь рассмеялась.

— Ты должна прислушиваться к своим словам, Энинву. Лучше бы ты взглянула на себя, когда встречаешь понравившегося тебе мужчину.

— Но я никогда не веду себя подобным образом! — с негодованием отвечала Энинву.

— Конечно, нет. Потому что ты гораздо лучше и намного старше.

И нависшую было угрожающую тишину нарушил веселый смех Энинву.

— Нет сомнения, со временем он поймет, что является гораздо лучшим мужем, чем Айе того заслуживает, — заметила она.

— Или, что тоже возможно, он доставит тебе удивление и женится на ней, — заключила Луиза. — Несмотря на разницу в возрасте, между ними есть что-то гораздо большее, чем простое влечение. Ведь она в чем-то похожа на него. У нее, как и у него, есть определенная сила. Она не может ее использовать, но эта сила существует. Временами я даже могу ее чувствовать, особенно когда эта женщина бегает за твоим сыном.

Энинву старалась не обращать на это внимания, предпочитая думать, что со временем ее сын сможет жениться надлежащим образом. Даже сейчас Луиза не была уверена, что Энинву знает о еще не родившемся ребенке. Она не могла ниоткуда узнать, ведь Айе сама сказала об этом Луизе, но никогда не сказала бы Энинву.

И вот теперь Энинву подошла к телу и склонилась, чтобы дотронуться до холодной шеи. Айе, заметив ее, хотела было отойти в сторону, но Энинву ухватила женщину за руку. — Мы обе должны оплакивать его, — тихо сказала она.

Айе закрыла лицо и вновь зарыдала. В это время крики ее младшего сына, которому было всего восемь лет, остановили стоны обеих женщин.

Все повернулись на звуки его голоса, а затем взглянули вверх, на галерею, куда не отрываясь смотрел мальчик. Там через ограду медленно перелезала Элен.

В одно мгновение Энинву оказалась на ногах. Луиза еще ни разу в жизни не видела, чтобы женщина двигалась так быстро. Когда Элен прыгнула вниз, Энинву была уже прямо под ней. Она осторожно и так ловко поймала ребенка, что даже если бы девочка прыгнула с галереи вниз головой, ее голова все равно не ударилась бы об землю. Ее дочь нисколько не пострадала. К тому моменту, когда Луиза сообразила, что именно произошло, все было кончено: Энинву лишь успокаивала плачущую девочку.

— Почему она сделала это? — спросила Луиза. — Что произошло?

Энинву лишь покачала головой, испуганная и сбитая с толку.

— Это все Джозеф, — сказала наконец Элен. — Он опять вошел в мое сознание. Я все время думала, что это сон, пока… — Она взглянула вверх на галерею, затем на свою мать, которая продолжала держать ее, и вновь расплакалась.

— Абигейл, — сказала Энинву. — Оставайся здесь с Луизой. Оставайся здесь, а я поднимусь наверх и проверю его.

Но ребенок вцепился в Энинву и с криками сопротивлялся, когда Луиза попыталась высвободить ее. Энинву могла бы очень легко высвободиться из ее объятий, но она предпочла потратить еще несколько мгновений, чтобы дочь немного успокоилась. Когда плач утих, ее забрала Айе, а не Луиза.

— Побудь с ней, — сказала Энинву. — Только не пускай ее в дом, и вообще не пускай туда никого.

— Что ты собираешься делать? — спросила Айе.

Энинву ничего не ответила. Ее тело уже начало изменяться. Она сбросила с себя одежду, и в тот момент, когда одежда упала, Энинву уже потеряла человеческий облик. Она преобразилась в большую кошку. В огромную пятнистую кошку.

Когда превращение было полностью завершено, она подошла к двери. Луиза открыла ее перед ней и собралась идти следом, потому что там была по крайней мере еще одна дверь, которую следовало открыть. Но кошка повернулась и издала громкий хриплый крик, и преграждала Луизе путь, пока та не вернулась назад во двор.

— Боже мой, — прошептала Айе, когда Луиза вернулась. — Я никогда не боялась ее, пока она не сделала это прямо у меня на глазах.

Луиза пропустила ее слова мимо ушей, подошла к Стивену, поправила его шею и тело, а затем накрыла халатом, который сбросила Энинву.

— Что она собирается делать? — спросила Айе.

— Убить Джозефа, — спокойно сказала Элен.

— Убить? — Айе непонимающе уставилась в серьезное детское лицо.

— Да, — сказал ребенок. — И еще она должна убить Доро, пока он не прислал к нам кого-нибудь похуже.

В облике леопарда Энинву миновала холл, затем поднялась по главной лестнице, и наконец по узкой лесенке добралась до чердака. Она была голодна. Она слишком быстро совершила это превращение. Однако ей нужно следить за собой. Она не должна съесть ни кусочка этого отвратительного тела Джозефа. Лучше съесть тухлое мясо, покрытое червями! Как только мог Доро привести к ней подобного человеческого паразита?

Дверь в комнату Джозефа была закрыта, но Энинву открыла ее одним ударом своей лапы. И тут же внутри раздался хриплый крик удивления. Как только она вошла в комнату, что-то словно схватило ее за передние лапы. Она направилась вперед, припадая на грудь и подбородок, и уткнулась мордой в умывальник. Она могла не обращать внимания на боль. Но она не могла сейчас избавиться от страха. Она надеялась застать Джозефа врасплох, схватить его раньше, чем он сможет воспользоваться своими способностями. Она даже надеялась, что ему вообще не удастся ее остановить, поскольку она не имела человеческого облика. Она издала ужасное хриплое рычанье, но это скорее от страха перед возможной ошибкой.

На мгновение ее ноги освободились. Возможно, она его напугала, и он потерял над ней контроль. В конце концов, это не имеет значения. Она прыгнула, выпустив когти, словно на охоте за бегущим оленем.

Джозеф вскрикнул и быстро поднял руки вверх, пытаясь защитить свое горло. В тот же самый момент ему вновь удалось подчинить ее лапы своим мысленным приказам. В своем безрассудстве он был нечеловечески быстр. Энинву поняла это, потому что и сама всегда отличалась отменной реакцией.

Она вновь испытала страх, когда он парализовал ее ноги, и едва не опрокинулась на пол. Однако в своих попытках добраться до его горла она все-таки схватила его зубами, прокусила одну руку.

Почувствовав, что вновь стоит на ногах, она неожиданно ощутила, что не может дышать. Ее горло блокировано и не пропускало воздух.

Мгновенно она проделала отверстие чуть ниже того места, где спазмы сжали ее горло, и вновь вздохнула. И на этот раз вонзила свои зубы в его глотку.

Действуя в крайнем отчаянии и спешке, он сунул свои пальцы в только что проделанное дыхательное отверстие.

В другое время и с другой добычей она, возможно, и свалилась бы в неожиданной агонии удушья. Но сейчас перед ее глазами было лишь тело мертвого сына, и ее дочь, которую едва не постигла та же участь. Что если он перекрыл им горло точно так же, как только что пытался проделать с ней? Наверное, она никогда этого не узнает. А он может ускользнуть от нее.