— Ну, женщина, ты можешь вынудить меня сделать ошибку! — пробормотал он себе под нос.

— Это Окойя, — прошептала она. — Сын моей самой младшей дочери. Должно быть, эти люди напали на их деревню.

— Где он?

— Вон там! — Она указала рукой на молодого раба, которому только что поставили клеймо. Он лежал, задыхаясь, прямо на земле, весь грязный, в синяках и ушибах, которые получил, сопротивляясь раскаленному железу.

— Я подойду к нему, — тихо сказала Энинву, — хотя он и не знает меня.

— Хорошо, иди, — сказал ей Доро. Затем он опять перешел на английский. — У меня есть еще одно дело к тебе, Дейли. Вот этот парень.

— Но… он уже запродан. Корабль компании…

— Какая жалость, — заметил Доро. — Значит, ты не получишь от него никакой выгоды.

Белый поднял обрубок руки, чтобы почесать заросший подбородок. — А что ты предлагаешь? — У него уже вошло в привычку пополнять свое скудное жалованье, приторговывая с посторонними, не относящимися к компании людьми, такими как Доро. Это было опасное занятие, но Англия была далеко, и он, вероятнее всего, вряд ли мог быть пойман.

— Подожди минуту, — сказал ему Доро, а затем перешел на другой язык. — Энинву, он здесь один, или есть еще кто-то из твоей семьи?

— Он один, других уже увезли куда-то.

— Когда?

Она очень быстро заговорила о чем-то со своим внуком, а затем вновь повернулась к Доро.

— Последние из них были проданы белым уже много дней назад.

Доро вздохнул. Это было ему знакомо. Родственники этого юноши, совершенно незнакомые ему, исчезли точно так же, как и люди из деревни его племени. Он повернулся и сделал Дейли предложение, которое заставило того облизнуть губы. Он и так отдал бы этого раба без всяких принуждений и нашел бы замену для тех, кто уже купил его. Но вот это темное выжженное на юношеской груди клеймо выглядело теперь бессмысленным.

— Сними с него цепи, — приказал Доро.

Дейли махнул одному из своих людей, и тот снял цепи.

— Я пришлю тебе своего человека с деньгами, — пообещал Доро.

Дейли лишь покачал головой, и вышел из-под навеса.

— Я отправлюсь с тобой, — сказал он. — Ведь это не так далеко. К тому же один из твоих людей может пристрелить тебя, если увидит в этом обличье, да еще в компании с двумя чернокожими.

Доро рассмеялся и принял предложение. Ему так или иначе хотелось поговорить с Дейли о той деревне, где оставалось его племя.

— Неужели ты думаешь, что я обману тебя? — спросил он. — После стольких лет?

Дейли улыбнулся, оглянувшись на юношу, который шел теперь рядом с Энинву.

— Ты вполне можешь обмануть меня, — сказал он. — Ты можешь ограбить меня всякий раз, когда что-то выбираешь, хотя ты хорошо платишь при этом. Почему?

— Возможно потому, что ты достаточно умен, чтобы принимать как существующее то, чего не в состоянии понять.

— Тебя?

— Меня. Кто я такой, по-твоему? Как ты себе это объясняешь?

— Чаще всего я думал, что ты сущий дьявол.

Доро вновь рассмеялся. Он обычно позволял своим людям говорить все, что они думают — до тех пор, пока они не останавливались по его знаку и не подчинялись его командам. Дейли достаточно долго был связан с ним, чтобы не знать этого.

— А кто же тогда ты? — спросил он рабовладельца. — Иов?

— Нет. — Дейли лишь печально покачал головой. — Иов был гораздо сильнее меня.

Тут Доро остановился, повернулся и взглянул на него.

— Ты должен радоваться, что живешь на свете, — сказал он.

Дейли отвернулся, не желая встречаться с взглядом Доро. Но когда тот вновь двинулся вперед, Дейли последовал за ним. Он последует вслед за Доро на корабль, и если Доро предложит ему деньги за раба, он должен будет от них отказаться. Этот негр должен стать подарком. Дейли никогда не брал деньги непосредственно из рук Доро, но всегда был готов разделить его общество.

— А почему этот белый зверь следует за нами? — спросил юноша достаточно громко, чтобы Доро услышал его слова. — Что он теперь собирается сделать с нами?

— Мой хозяин должен заплатить ему за тебя, — сказала Энинву. Она представилась молодому человеку дальней родственницей его матери. — И кроме того, мне кажется, этот человек хочет услужить ему.

— Но если этот белый человек раб, то почему ему следует платить?

На этот раз ответил сам Доро.

— Потому что я хочу заплатить ему, Окойя. Ведь может же человек сам решить, как ему поступать со своими рабами.

— Так значит, это ты послал своих рабов, чтобы убить наших родственников и забрать нас?

— Нет, — сказал Доро. — Мои люди только покупают и продают рабов. — Он не добавил, что покупает только вполне определенных рабов. Конечно, если Дейли по-прежнему ему повинуется. Скоро это будет известно.

— И они посылают других, чтобы нас грабить и убивать. Это то же самое!

— То, что я разрешаю своим людям, это мое дело, — отрезал Доро.

— Но они!..

Доро неожиданно резко остановился, повернулся лицом к молодому негру, тот тоже был вынужден остановиться.

— То, что я разрешаю им делать, это мое дело, Окойя. Вот и все.

Вероятно, недолгое время, проведенное в рабстве, научило его терпению. Окойя ничего не ответил на эти слова. Энинву пристально посмотрела на Доро, но тоже промолчала.

— О чем они говорят? — спросил Дейли у Доро.

— Они не одобряют твоей профессии, — пояснил ему Доро.

— Проклятые дикари, — пробормотал тот. — Это настоящие животные, и к тому же сплошь сущие людоеды.

— Вот эти как раз нет, — сказал Доро, — хотя некоторые из их соседей — несомненно.

— Все они, все, — настаивал Дейли. — Дай им только случай.

Доро улыбнулся.

— Конечно, нет сомнения, миссионеры со временем доберутся и к ним, чтобы обучить их практике символического людоедства.

Дейли даже подскочил на месте. Он считал себя набожным человеком, несмотря на свое занятие.

— Ты не должен говорить подобные вещи, — зашептал он. — Даже если ты и не досягаем для Бога.

— Только избавь меня от твоей мифологии, — сказал ему Доро, — и от твоего праведного негодования.

Дейли слишком долго вел дела с Доро, чтобы не быть искушенным в подобных вопросах.

— По крайней мере, мы честно говорим о том, что делаем, — продолжал Доро. — Мы не претендуем, как делаете это вы, рабовладельцы, на то, что делаем это ради спасения души наших жертв. И уж никогда не убеждаем самих себя, что ловим их только для того, чтобы обучить их цивилизованной религии.

У Дейли округлились глаза.

— Но… Ведь я не имел в виду, что именно ты… и являешься… этим… Я не имел в виду…

— А почему нет? — Доро продолжал глядеть на него, забавляясь его смущением. — Уверяю тебя, я самый способный из всех людоедов, которых тебе только доводилось встречать.

Дейли промолчал. Он вытер пот с бровей и стал смотреть в сторону моря. Доро проследил за его взглядом и заметил корабль, стоявший на якоре в маленькой бухте. Это был собственный корабль Доро, «Серебряная Звезда». Небольшой, но очень крепкий, он подходил гораздо лучше, чем его более крупные корабли, для того чтобы проходить в запрещенные места и вывозить рабов, принадлежавших Королевской Компании. Подойдя чуть ближе, Доро смог разглядеть возле него своих людей, которые грузили в длинную лодку батат. Очень скоро он должен быть на пути к дому.

Доро пригласил Дейли подняться на корабль. Там он прежде всего разместил Энинву и ее внука в собственной каюте, а уже затем уселся за еду и выпивку с Дейли, чтобы расспросить его о своей деревне.

— Нет, это не жители побережья, — сказал Доро. — Это племя из внутренних районов страны. Они жили в долинах, окруженных лесами. Я показывал тебе некоторых из них несколько лет назад, когда мы с тобой первый раз встретились.

— Эти черномазые для меня все на одно лицо, — сказал Дейли. — Мне трудно что-либо сказать. — Он глотнул бренди.

Доро быстро схватил его за единственную оставшуюся руку повыше запястья.

— Если ты не сделаешь этого, ты будешь для меня просто бесполезен, — сказал он.