В своей работе он мог рассчитывать на свои старые связи – перед войной он учился в столице Белоруссии и прекрасно знал город, ну и тех, кого сумеет «завербовать». С партизанами, бригады которых окружали город, он установил контакт случайно. После того, как с двумя радистками обосновался в Минске, отправился в лес за спрятанной рацией, ну и наткнулся на «народных мстителей». Сначала те хотели его расстрелять, а потом отвели к своему командиру. Вот так и установил связь военный разведчик с отрядами чекистов. В дальнейшем эти люди не раз выручали его.12

С разведгруппой «Голос» была аналогичная ситуация. Используя связи третьего члена, собирать разведывательную информацию и передавать ее в штаб наступающей Красной Армии.

Мы не будем подробно рассказывать о действиях армейских разведчиков, а сообщим лишь несколько фактов, которые иллюстрируют деятельность группы Алексея Ботяна.

Во-первых, объем собранной в Кракове с помощью местных подпольщиков информации был таким большим, что радист передавал его в течение двух суток. Хотя, справедливости ради можно предположить, что такой продолжительный сеанс связи был связан не только с объемом радиограмм, но и помехами затрудняющими работу. Ведь в том районе работало множество армейских радиостанций.

Во-вторых, гарнизон Вермахта, прикрывавший Краков с юго-востока, располагался в нескольких десятках километров в городе Новы-Сонч. Его командование намеревалось заминировать город и при отступлении взорвать. Велась подготовка к взрыву Куровского моста, перекинутого через реку Дунаец в семи километрах от города вниз по течению, а также Рожнавской плотины, запрудившей Дунаец еще на десять километров дальше к северу. Немцы уже завезли несколько вагонов взрывчатки в подвалы Ягеллонского замка, расположенного на северной окраине города. Старинную резиденцию польских королей, польскую святыню, нацисты превратили в огромное вместилище смерти. Здесь они складировали снаряды, а в последнее время буквально завалили замок фаустпатронами, которыми надеялись остановить колонны советской бронетехники. Взрывчатки же хватило бы не только на Новы-Сонч, но, может быть, и на два Кракова.

Тогда было принято взорвать сами импровизированные «арсеналы». Во время обсуждения этой операции кто-то из членов разведгруппы высказался против этого, мотивируя это тем, что нельзя разрушать памятники архитектуры мирового значения. На что командир возразил: «а что немцы взорвут город, а замок пощадят?». После такого аргумента боец согласился с предложенным планом.

В качестве исполнителя выбрали… офицера СС, который служил в местном гарнизоне. О том, как советские диверсанты завербовали этого человека, Алексей Ботян, спустя много лет, рассказал журналисту Сергею Маслову:

Причина, по которой офицер СС согласился сотрудничать с чекистами, звучит не очень убедительно. Спасая свою жизнь он мог что-нибудь рассказать, но вот вернуться на место службы и выполнять указания партизан. Возможно, что в обмен на сотрудничество он хотел сохранить себе свободу после окончания войны. В том, что Германия проиграла, мало кто сомневался. Слишком стремительно наступала Красная Армия и войска союзников.

Советский разведчик Константин Пинч, бывший «на связи» с этим гестаповцем, организовал взрыв склада накануне взятия советскими войсками Кракова. Именно благодаря этому танки с красными звездами на башнях смогли оперативно ворваться в город. Именно это стало одной из причин того, что гитлеровцы не смогли взорвать Краков. Достаточно вспомнить финальную сцену фильма «Майор „Вихрь“». Главный персонаж «перерезал» кабель и в течение нескольких часов оборонял место повреждения провода. Что могло помешать немцам уничтожить диверсанта и восстановить связь? Только стремительное наступление Красной Армии.

В истории партизанского движения было немало случаев, когда «народные мстители захватывали отдельные населенные пункты. Редко такие операции обходились без потерь. А вот что бы на территории сопредельного государства и при этом без единого выстрела…

Именно такую операцию в ночь с 14 на 15 мая 1944 года провела разведывательно-диверсионная группа Алексея Ботяна («Алеши») совместно с небольшим отрядом (300 человек) Армии Людовой14, которым командовал советский летчик, в небольшом городке Илжа Радомского воеводства.

Ближайший крупный немецкий гарнизон располагался в 15 километрах. В самом населенном пункте гитлеровцы жили в казарме, которую и блокировали советские бойцы. А их польские коллеги освободили своих коллег из местной тюрьмы, разгромили склады, почту и банк. Всю ночь город был в руках партизан! А утром группа Алексея Ботяна продолжила свой путь к Кракову. Ведь, участвуя в этой операции, они нарушили приказ командования.

В этом районе советским бойцам довелось встретиться с отрядами «Армии крайовой» (АК).15 Дружеской встречи не получилось. Аковцы решили, что русские заброшены к ним на парашютах, и велели убираться, выставив при этом пулеметы. Аналогично поступили и советские бойцы. Ботян вместе с одним из партизан, польским коммунистом Юзефом, пошел на переговоры с командиром аковцев. Договорились об уходе через сутки. Поляки снабдили советских партизан картой, продуктами и сигаретами. С командиром отряда аковцев Ботян встретился через 35 лет в Польше, где был в гостях у своего бывшего бойца Станислава Бронского, ставшего министром в правительстве ПНР. Аковский же командир стал к тому времени председателем польского общества охотников. Встреча вышла на этот раз более дружественной.

А тогда, в 1944 году, проходя в ночь по 40 км, действуя, где было надо для добывания продовольствия, под видом поляков (в районах с преобладанием фольксдойчей – немцев, живших вне пределов Германии), отряд Ботяна, насчитывавший уже 45 человек, двигался к югу. Наткнулись на поляков из «Батальонов хлопских»16 (крестьянских партизан). Командир отряда, бывший профессор краковского университета, помог Ботяну и его бойцу, уже упоминавшемуся польскому коммунисту Юзефу, переправиться на другой берег Вислы, для разведки местности и поиска места для базы. В близлежащей деревне они встретились с местным крестьянином, задержали его и допросили, но отпустили, дав денег и попросив принести хлеба и молока, что тот и сделал. Затем Ботян и Юзеф двинулись дальше, обходя немецкие и власовские части, заминировав по пути участок железной дороги и обнаружив около границы со Словакией полигон для запуска немецких ракет ФАУ-2, о чем и сообщили в Центр по рации. Южнее Кракова выбрали место для базы, туда потом передислоцировался отряд Ботяна.

В этом районе в горах находилась польская пограничная застава («пляцувка»). Ее командир, бывший штабс-капитан царской армии Генрих Бусилович, сразу пошел на контакт с советским отрядом. Через него Ботян встретился с немцем-лесничим (один из его сыновей служил в гестапо). На встречу вместе с Ботяном направились 10 бойцов с двумя пулеметами. После двухчасовой беседы с водкой и закуской советский командир и немецкий лесник, опасавшийся за свое будущее (Красная Армия была уже во Львове) договорились о взаимной помощи. Лесник сдержал слово и, по словам Алексея Николаевича, «помогал очень здорово». Когда в отряде испортилась радиостанция, помог ее отремонтировать.