Звучит песня? Звучит! Тихая, чуть грустная песня звучит сверхгромко, бодро, вовсе не грустно и беспокоит всех вокруг. Люди отдыхают - она гремит. Люди спят - она неистовствует. Люди думают - она и думать мешает. Зачем ее занесли сюда люди? Зачем?
Море как люди. И люди как море. В чем-то море сильнее людей, а в чем-то люди сильнее моря. Море ведет себя по-разному, как разные люди. Море приносит радость, и море приносит беды. Люди создают новые моря, а иногда они же, люди, губят старые, и все же люди становятся лучше рядом с морем. И море платит им добром и красотой, потому что оно - море! Оно вечно! Оно всю жизнь работает!
Отец возвращался в пять. Иногда раньше, но в пять - обязательно. Сегодня он не пришел и в шесть...
Таня оставила Тошку и побежала в санаторий.
Кабинет отца был заперт, сестра, знакомая Тане, Ольга Михайловна, сказала:
- А разве он не дома? Ушел давно. Может, он у главврача...
У главного врача сказали:
- Был. Ушел. Возможно, он у директора. Он собирался.
У директора:
- Заходил. С час назад заходил. Быстро ушел.
Сестра-хозяйка встретила Таню у бельевой:
- Я его на улице видела, минут двадцать назад. С рынка шел, с цветами...
Она вернулась, взяла Тошку и помчалась в гору. Тошка, чувствуя, что они встретят отца здесь, рвал поводок.
Они нашли отца там.
- Почему ты мне не сказал, пап?
Отец, кажется, смутился:
- Просто сегодня пять месяцев ровно. Вот я и пришел...
- А мне, почему же ты мне не сказал?..
- Зачем, Татьян? Ты... Зачем тебе это?..
Они спускались втроем. Тошка уже не тянул поводок, а лишь посматривал изредка на хозяина, и сопел носом, обнюхивая тропинку, и тяжело дышал.
Облака повисли над горами, начинало смеркаться, и только над морем было солнечно и ясно. Вода серебрилась.
- А они часто гибнут? - вдруг спросила Таня.
- Кто?
- Геодезисты. Это очень опасно, да?
- Да, Татьян, - сказал отец, - часто. Мама как-то говорила, что у них за год больше двадцати человек погибло. Но...
- Что "но", пап?
- Нужно это, Татьян, понимаешь, нужно! Работа эта очень нужна! Понимаешь, очень!
Ночью Таня опять почти не спала. Думала. Это, наверно, плохо, что не спала. Это, наверно, нужно - думать...
А иногда и по ночам слышно море - оно плещется. Легко и таинственно плещется. Не шумит галькой, не грохает волнами, не бьется о берег, а плещется, будто ласкает этот берег. И понятно почему: ведь море - оно такое разное.
Море для каждого свое, и каждый видит его по-своему. Одно море вызывает у разных людей разное: радость, беспокойство, фантазию, грусть, воспоминания, отчаяние, мечту...
А в эту ночь оно еще и ленивое. Ленивое не по собственной лени, а потому, что таким его чувствуешь, потому, что тебя самого одолевает ленивое спокойствие и беспокойные мысли.
Каждый человек видит в море свое море. И это хорошо.
- Татьян!
- Что, пап?
- А тебе не кажется, что ты скучаешь?
Таня скучает? Нет, кажется, она совсем не скучает. Они приехали сюда - это хорошо...
Ее поразило то, что случилось с мамой. Нет, она, конечно, не понимала этого - ни тогда в мае, когда пришла телеграмма и отец в тот же вечер вылетел на Кавказ, ни потом, когда он вернулся, ни еще потом - в июне, июле, августе...
Но тринадцать лет - тринадцать лет. В тринадцать ты уже не маленькая. В тринадцать ты еще и не большая. В тринадцать ты не поймешь, что будет в двадцать три, и в тридцать три, и в сорок три, и в пятьдесят три... И дальше - не поймешь, потому что до этого надо дожить.
- Что ты! - сказала Таня. - Почему я скучаю? И Тошка у нас, и школа...
Тошка действительно был. И школа была - новая школа, к которой не так скоро привыкнешь.
- Нет, я просто так, Татьян! Да и не мне, собственно, принадлежит инициатива. В общем, мальчик здесь есть один, сын нашего рентгенолога. Они тоже недавно сюда приехали, из Еревана, кажется. Говорят, скучает тоже. Ровесник твой почти - в восьмом классе. Мать его говорит: "Вот им познакомиться!" Ну, я и предложил тебе...
В теплые солнечные дни пляж был переполнен. Люди, уже почувствовавшие наступление осени, старались побольше влить в себя солнечного света, надышаться соленым воздухом так, чтобы хватило на всю зиму, и, конечно, побольше побыть с морем.
Море и в эти дни было разное.
Небо меняло цвета моря и облака, плывшие над ним. Горы меняли цвет моря и ветры. Но и не будь их - неба, солнца, облаков, гор, ветров, - море все равно не было бы одинаковым. На то оно и море.
На пляже работала женщина-художница. Не молодая, в шортах, с жилистыми, в синих прожилках, волосатыми ногами, и шляпе сомбреро на голове. Она выходила на пляж вчера, и толпа любопытных окружала ее. Она рисовала море какой-то чернильной краской, неприятно чернильной, хотя море было спокойное и синее и над ним светило солнце. Она вышла на пляж сегодня утром, и опять толпа купальщиков сгрудилась вокруг. Она рисовала море грязными оранжево-зелеными мазками, а море вместе с погодой хмурилось, и белело барашками, и накатывалось на пологий берег пенистыми волнами. Она вышла на пляж и сейчас, после обеда, когда людей почти не было. Море почернело, закиселило, забурлило, а на новом холсте у художницы появились бледно-голубые и желтые тона.
...После школы Таня всегда приходила на пляж. Вместе с Тошкой.
Тошка деловито колесил по гальке, обнюхивал каждый камушек, косился на шум прибоя, а потом, утомившись, ложился рядом с Таней и с мольбой поглядывал на нее: "Поведешь меня купаться или нет? Уж лучше бы ты сейчас одна. А я вечером, когда вернется он..."
Сейчас Тошка был растерян. Отца не было. А Таня пришла на пляж не одна - с Геворгом.
"Идти с этим человеком в воду или не идти?" - размышлял Тошка. Его смущало, что у человека гремит под боком музыка, чего никогда не было у хозяина. И потом то, что он чужой...
- А у нас в школе, по-моему, учителя хорошие, - говорила Таня. - Я, правда, мало их знаю, но мне нравится... Лучше, по-моему, когда сразу нравится в новой школе... А ребята как у вас?
- Что ребята! Подумаешь!
Он без конца крутил приемник. Из приемника вырывались звуки ревущие, стонущие, какие-то вопли и крики под несуразную музыку.
- Все ерунда! Ничего интересного! А знаешь "Бродягу"? - вдруг спросил он. - Так это сейчас самый модный танец на Западе - "Бродяга-твист". Хочешь, покажу? Это - блеск!
