Железный Жан собрал оружие и забросил его подальше в кусты. Затем подошел к тихо стонавшей под плащом девушке. Разрезав веревки и отбросив тяжелую ткань, он мягко произнес:
— Вам нечего бояться, сеньорита! Я вас охраняю… и, пока жив, никто вас не тронет!
Удивленная, восхищенная девушка, устремив на своего спасителя большие красивые глаза, улыбнулась и пролепетала:
— Спасибо! От всего сердца спасибо! Прошу, уведите меня отсюда!
Мгновенно ослепленный красотой амазонки, с бьющимся сердцем, Жан взволновался более, чем если б ему пришлось столкнуться с полком бандитов. Он помог подняться девушке, затем поклонился и ответил:
— Таково и мое желание, сеньорита. Вначале я схожу…
Второй взрыв, еще более мощный, чем первый, прогремел в районе плантации. Затем послышались частые ружейные выстрелы.
— Идемте! Прошу вас! — девушка, придя в ужас от шума сражения. — Боже мой! Сохрани моего отца и мою мать!
— Я к вашим услугам, сеньорита! — Жан. Он пронзительно свистнул, затем с неподражаемым искусством трижды пролаял словно койот[32]. Тут же из-за кустарника выскочила и нежно потерлась о плечо хозяина великолепная пегая лошадь.
— Хорошо, Боб, — произнес молодой человек, — ты храбрый и добрый конь.
Затем, повернувшись к девушке, Жан спросил:
— Сеньорита, вы сможете удержаться в седле? Девушка, с сомнением поглядев на коня, ответила:
— Я постараюсь! Это падение меня просто убило, но надо во что бы то ни стало вернуться туда, к моим. Они в опасности!
— Я посажу вас в седло, а сам пойду пешком чуть впереди. Боб, умнейшая лошадь, последует за мной. Он ходит неслышно, плавно, вы увидите. А мексиканское приподнятое седло очень удобно для седока.
Легко, словно ребенка, Жан поднял девушку и сказал:
— Вы будете сидеть как в кресле. Впрочем, если хотите, можно и привязать вас.
Выстрел прервал его слова. Жан присел, вздрогнул всем телом, однако быстро выпрямился.
— Вы ранены? — спросила молодая женщина.
— Нет, сеньорита! Пустяки! Благодарю вас!
В тот же миг с разных сторон послышались дикие крики и из-за кустов, размахивая томагавками[33] и ружьями, появились полуобнаженные и размалеванные всадники.
Несмотря на ржание лошадей и крики людей, великолепно тренированный Боб только фыркнул и даже не шелохнулся.
— Я-а-а! У-у-у! Я-я-я-у-у-у! Это был боевой клич апачей[34].
Бандиты, увидев своих союзников, торжествующе вскинули руки:
— Индейцы! Это индейцы! Мы спасены! К нам, краснокожие! К нам!
ГЛАВА 2
Хорошая работа. — Подвиг человека и лошади. — Преследование и стрельба. — Мимолетная слабость. — Ранен? — Перед первой баррикадой. — Стрелок Джо. — Прочь лапы! — Спасены. — Счастье и страхи.
Хотя положение и было отчаянным, Железный Жан сохранил удивительное хладнокровие.
Сверкая глазами из-под нахмуренных бровей, он спокойно огляделся. Такой взгляд, который схватывает все, вплоть до мельчайших подробностей в минуту опасности, присущ действительно бесстрашным людям.
Прежде всего следовало разобраться с индейцами. Их было не менее полудюжины. Размалеванные в красные цвета войны, они, угрожающе вскидывая оружие, гарцевали вокруг наших героев.
Нельзя упускать из виду и поверженных бандитов, в том числе и приподнявшегося на колено Андреса, держащего в руке револьвер с дымящимся стволом. И наконец, четверых разбойников, которых Железный Жан пощадил. Теперь те в полный голос звали на помощь краснокожих.
Итак, молодой человек был окружен. Кольцо вот-вот начнет сжиматься. Одна-две минуты, и все будет кончено.
Быстро оценив ситуацию, Жан произнес:
— Боб, нам, кажется, предстоит здорово поработать! Девушка не могла оторвать испуганного взгляда от индейцев. Ее с детства пугали дикарями! Вздрогнув, она прошептала:
— О! Оказаться в руках этих монстров!.. Лучше убейте меня… да, убейте меня… поклянитесь в этом!
Жан улыбнулся и с оптимизмом, который, казалось, никогда не покидал его, ответил:
— Что вы, сеньорита! Смерть — не лучшее лекарство… это хуже, чем просто плохо… мы поступим иначе… сейчас увидите!
У молодого человека созрел простой и единственный в сложившейся ситуации план. Надо устремиться вперед, прорвать кольцо и попытаться скрыться!
Немного поколебавшись и словно желая подбодрить себя, индейцы вновь закричали:
— Я-а-а! У-у-у-у!
Пока краснокожие сжимали ощетинившееся томагавками кольцо, Жан, совершив бесподобный прыжок, опустился на круп своей лошади позади девушки и щелкнул языком. Услышав знакомый сигнал, Боб прижал уши и с громким ржанием устремился вперед.
Андрее бешено вскрикнул и выстрелил второй раз. Но поздно! Пуля прошла между девушкой и Жаном. Тот воскликнул:
— А с тебя я сниму скальп[35]!
Перед Бобом оказалась большая лошадь, скорее похожая на охотничью собаку — пегая, вся в пятнах. Пронзительно заржав, конь Жана, точно ядро, рванулся ей навстречу.
— Смелей! Боб! Смелей! — молодой человек.
Ударом крупа Боб, словно корову, сбил мустанга[36], успев укусить мимоходом за бедро индейца. Выдрав кусок мяса у краснокожего и отбросив его на десяток метров в сторону, жеребец заржал и с окровавленными ноздрями бешеным галопом устремился вперед. Кольцо было прорвано.
Разъяренные индейцы оглушительно закричали и пустились в погоню. Началось беспощадное, захватывающее преследование.
Несмотря на двух седоков, Боб стрелой несся вперед. Крики преследователей, казалось, еще больше возбуждали его. Он мчался и мчался, не сбавляя скорости… Хрипя от ярости, оскалив пасть. Настоящая боевая лошадь, бесстрашный и преданный друг человека, жизнь которого всегда — борьба.
Инстинктивно конь бежал по аллее в направлении имения. Вот уже показались большие белые строения в тени гигантских акаций, огромных манговых и великолепных банановых деревьев с широкими атласными листьями.
Одновременно все отчетливей стали слышны ружейные выстрелы, усиливая тревогу молодой женщины.
Осторожно придерживая ее в седле, Жан тихо произнес:
— Спокойно, сеньорита! Мы у цели!
— Я спокойна, но у меня нет сил! О! Я больше не могу!
— Вам больно? Потерпите! Конечно, это ужасное падение… и потом, смертельный страх за судьбу ваших родителей!
— Я одна во всем виновата! Надо было послушать бедного Торрибьо! Господи, что с ним случилось? А как другие мои несчастные и дорогие друзья?
— Успокойтесь! Они, должно быть, скрылись. Вы совсем скоро увидите своих родителей. С Бобом нам не страшны никакие преграды. Главное — спокойствие, сеньорита!
Внезапно сзади раздался выстрел. Через секунду — еще три подряд. Просвистели пули. Боб, не видя противника, яростно заржал.
Преисполненный гордости за свою лошадь, Жан крикнул:
— Смелей! Дорогой, смелей! Вы видите, сеньорита, его ничто не пугает! Через пять минут мы будем в безопасности! К счастью, эти краснокожие стреляют как сапожники!
Несмотря на внешнюю веселость Жана, голос его ослаб. Девушка это заметила. До сих пор он говорил резко, с едва уловимым акцентом, выдающим в нем иностранца. На последних словах молодой человек явно сбился. Да и поддерживал ее Жан не столь крепко и ловко, как несколько минут назад.
Она обернулась и вздрогнула, заметив кровавое пятно на серой шерстяной рубашке ковбоя.
— Вы ранены? Бог мой, что же делать? Желая ее успокоить, Жан улыбнулся и ответил:
— Не обращайте внимания! Всего лишь царапина. Я нечаянно напоролся на какую-то ветку. У этих кустарников колючки длинные и острые, как лезвие кинжала.
Сеньорита Хуана почувствовала, что ее спаситель сказал неправду. Она собралась расспросить его. Вдруг Жану стало хуже. Он побледнел, сжал зубы и покачнулся.
