- Вовсе нет. Отработаю два года и уйду в аспирантуру.

Левин посмотрел на него, покачал головой.

- Ладно, допустим. Тогда тем более, какой вам резон взваливать на себя такую обузу? Или от вас требуют?

- Нет. Дело я могу сдать хоть завтра. А резон?..- он посмотрел на Левина. - Простите за нескромность:

этот вопрос задан для изучения, так сказать, психологии молодого поколения?

- Совершенно справедливо. У меня, знаете ли, дочь вашего возраста. Так что интерес естественный. Что вами движет: человечность, служебный долг, порядочность?

- Не знаю, - сказал Валерий медленно. - Не знаю.

Наверное, все проще. Когда мы разговаривали... мне показалось, что она говорит правду. И я подумал, какой это ужас, когда ты не виноват, а тебя осудили. Так бывало, я знаю. Но больше не будет. Если каждый... В общем, вы понимаете...

- Понимаю. Теперь вас, очевидно, интересует вопрос практический: где и как искать этот таинственный икс?

- Да, конечно.

- Сделать нужно многое.

Левин притянул блокнот, вынул из подставки карандаш. В нижнем углу листа возник силуэт вышки. От нее потянулись линии к ступенчатым башенкам и дальше, к домикам резервуаров. Линии раздвигались, уходили и сходились вновь, постепенно сдвигаясь вверх и вправо-к миниатюрным колоннам нефтеперерабатывающего завода.

Начало здесь, - острие карандаша уперлось в вышку. - Отсюда нефть поступает на сборный пункт, который обслуживает группу скважин или промысел в целом. Затам - резервуарный парк промыслового управления и петековские резервуары...

- Простите?

ПТК - производственно-товарная контора. Сюда сходится нефть всех районов. В нашем случае - объединения. Следующий этап: резервуары товарно-сырьевой базы завода. Наконец, установка. Потом идут: призаводская база, эстакада... Правда, все, что после установки, нас сейчас не интересует. Но остальное надо знать назубок, если вы, конечно, не передумали.

- Нет.

- В таком случае любите книгу - источник знания.

- Благодарю. Но я не совсем понимаю, почему не предотвратили взрыв. Разве нефть не берут на анализ?

Ее состав нигде не проверяется?

Наоборот, проверяется везде. И на промыслах и по всей системе резервуаров. Но анализы стандартные:

удельный вес, процент воды, механические примеси.

Одним словом, поисками икса никто, естественно, не занимается. Я бы вам советовал начинать не со скважин - их тысячи, а в обратном порядке - с заводских резервуаров. Потом резервуары ПТК и так далее. - Он долго смотрел на Валерия, сказал почему-то грустно: - Молодые люди легко загораются и легко гаснут. М-да...

Мне будет очень жаль, если такое случится и с вами.

* * *

На базе ("Товарно-сырьевая"-мысленно определив ее назначение Валерий) его встретили сдержанно. По телефону директор завода распорядился: "Предоставьте товарищу возможность"... и на базе, видимо, решили, что он ревизор из треста, а может быть, даже из совнархоза. На третий день об этом рассказала Валерию девушка из конторы. "А вдруг я в самом деле ревизор?" - улыбнулся он. Девушка покачала головой. "Нет, они другие, а вы совсем другие". "Так кто же я?" "Аспирант или, наверно, корреспондент".

Он взял документы. Сидел часами, читая все эти разрешения на откачку, журналы анализов, справки, накладные. Он начал издалека: за три месяца до взрыва. Хотел привыкнуть, войти в будничный ритм этих букаг, чтобы резче ощутить отклонение.

Конец февраля. Март. Апрель. Начался май. Приближалось 17-ое, день взрыва. Валерий двигался все медленнее. Верил: в документах за этот день удастся найти что-то особенное, необычное. Но верил не очень крепко. Справки, записи в журналах были похожи, как близнецы. В колонках цифр, в перечислении сортов нефти не оставалось места для чуда.

Он прошел 17-е мая. И 18-е. Кончил май, начал июнь.

Теперь он не читал, присматривал, небрежно бросав страницы. Подолгу курил, вспоминал веселое университетское время, думал, что пора, наконец, заняться английским - года через полтора можно подавать в аспирантуру.

Когда становилось совсем уж тошно, он выходил и скучными глазами смотрел на резервуары. Ему показали резервуар, связанный с той установкой. Он был до зевоты похож на все остальные...

Однажды он увидел Таирову. Она стояла у диспетчерской и смеялась, объясняя что-то девушке в сером халате. Ему стало вдруг ужасно горько. Он переживает за нее, листает скучнейшие бумаги, а она уже забыла.

И снова забудет - через неделю после суда.

- Что с тобой? Назима! - это кричит другая, в сером халате.

Он смотрел в сторону, мимо нее. Но боковым зрением он успел заметить открытые, очень бледные губы, и плечо - неестественно высокое, будто она хотела спрятать голову.

"Ее настроение тебя не касается", - уверил он себя.

И в тот же день поехал в ПТК. Здесь резервуаров было еще больше. Документы другие, но в общем похожие.

Он полистал бумаги за май и, не дождавшись конца дня, вернулся в прокуратуру.

Тут его осенило: Женька. Он отыскал в записной книжке Женькин служебный телефон и позвонил. "Погосян в лаборатории, - сказал неприступный женский голос. - А это откуда?" "Из прокуратуры города!" - зло ответил Валерий и с удовольствием почувствовал, что тон сразу стал другим.

- Слушаю вас, - голос у Женьки растерянный.

- Во-первых, не вас, а тебя. Это Валерий. Во-вторых, звоню по делу. Нужно произвести анализ нефти.

- Ну... - Женька явно проглотил черта. - Какой анализ: количественный, качественный? На что?

- Пожалуйста, не глуши меня терминами. Анализ, по-моему, качественный. На что - пока сам не знаю.

На что-нибудь такое... необыкновенное.

Трубка нахально расхохоталась.

- Поздравляю прокуратуру с новой классификацией элементов: обыкновенные и необыкновенные. А что такое?

- Не по телефону. Честное слово, нужно.

- Хорошо еще, что качественный... Ладно, волоки завтра. Привет!

...Женька повертел в руках бутылку с нефтью.

- Рассказывай.

- На одном заводе... - начал Валерий. Названий он избегал. За разглашение материалов следствия можно было здорово влипнуть.

- Ну тебя к черту, - сказал Женька беззлобно. - Тоже мне военная тайна. Завод я и без тебя знаю. Давай подробности.