Вскоре в числе других меня направили в школу прапорщиков. Из нашей части отправлялись в Тифлис на учебу всего три человека: я, мой школьный товарищ Николай Перелыгин и тифлисский армянин по фамилии Акопов.
Так закончилась моя фронтовая жизнь в рядах Экспедиционного корпуса в Иране. Мне, восемнадцатилетнему юноше, в положении рядового солдата пришлось испытать все тяготы войны в очень своеобразном и крайне знойном, почти тропическом районе. Здесь я получил боевое крещение и представление о действиях пехоты. Здесь же подружился с солдатами, познал их многотрудную фронтовую жизнь, воочию убедился в нелегкой доле защитников «царя и отечества».
Тепло распрощавшись с товарищами и нашим любимым взводным командиром Савельичем, мы двинулись в дорогу. Предстояло пройти пешком свыше 750 верст до порта Энзели. Мы с Николаем Перелыгиным были молоды и относительно легко прошагали этот долгий путь. Несколько труднее было Акопову, который по возрасту был намного старше нас.
На каком-то невзрачном суденышке добрались до Баку.
Мне и Николаю Перелыгину начальство разрешило остаться на несколько дней у родных в Елизаветполе. До сего времени я хорошо помню проникнутое глубокой любовью отношение ко мне моей матери. Она в те дни не знала покоя, все интересовалась, где я побывал, какие перенес лишения. Я уже не говорю о ее стремлении вкусно накормить меня любимыми национальными блюдами, привести в порядок мое обмундирование и белье, выкроить для меня хоть немного денег на всякие мелкие расходы.
Десять дней пролетели быстро, и мы с Николаем Перелыгиным, распрощавшись с родными и друзьями детства, уехали в Тифлис, где должны были явиться в штаб 218-го запасного пехотного полка. Надо сказать, что тогда в войсковых частях всеми делами, касавшимися рядовых солдат, занимались опытные писари канцелярий, на плечи которых ложился учет и распределение личного состава, обеспечение его всеми видами довольствия.
Прибыв в назначенное время в канцелярию полка, мы сдали необходимые документы старшему писарю, который обещал представить их полковому адъютанту. Когда же через несколько дней явились узнать о результатах, писарь нам объявил, что, поскольку у меня и Перелыгина нет необходимого общеобразовательного ценза, нам в приеме в школу прапорщиков отказано. Для поступления в нее нужно было иметь четырехклассное гимназическое образование. Неужели, думал я, окончание двух учебных заведений – двухклассного железнодорожного и трехклассного технического училищ, в которых я в общей сложности проучился восемь лет, – не дает право поступления в школу прапорщиков?
Мы с Перелыгиным получили предписание убыть в Армавир, в Кавказский запасной кавалерийский полк. Там нас зачислили во второй маршевый эскадрон и поспешно стали обучать верховой езде.
На протяжении нескольких месяцев под руководством корнета Тухарели мы довольно успешно одолели это искусство, и, кроме того, я попутно совсем неплохо сдал экзамены за четыре класса армавирской гимназии. К сожалению, мой друг Николай Перелыгин не смог осилить эту программу.
Меня снова направили в Тифлис. На этот раз я был зачислен юнкером в 1-ю Тифлисскую школу прапорщиков.
Надо сказать, что это произошло в феврале месяце 1917 года, ровно за две недели до весьма важного политического события – Февральской революции в России. Все народы Российского государства горячо встретили отречение русского царя от престола и с нетерпением ожидали наступления более решительных перемен в политической и социально-экономической жизни России. Лично я с большой радостью встретил падение царского режима, ставшего, как тогда говорили большевики, тюрьмой для всех народов России.
Срок обучения в школе был четыре месяца. В программу, кроме строевой подготовки и изучения основных уставов, были включены: тактика подразделений пехоты, огневая подготовка, военная топография, полевая фортификация, методика обучения отделения и взвода, стрельба из револьвера «наган» и владение шашкой в бою. Курсовым офицером у нас стал капитан Гришин, который только что прибыл в школу прапорщиков с фронта, имел за плечами хороший боевой опыт и за храбрость был отмечен несколькими орденами. Особенно хорошо Гришин знал тактику, был вежлив в обращении с юнкерами, всегда приходил на помощь отстающим в учебе.
Выпуск из школы состоялся в последних числах июля. После короткого отпуска я в августе был назначен младшим офицером одной из рот запасного пехотного полка, дислоцировавшегося в Елизаветполе.
В армии того периода бурно нарастали революционные настроения, солдаты активно выступали против продолжения войны, затеянной империалистами. Не желая оставаться под командованием реакционно настроенных царских генералов и офицеров и используя некоторые права, которые им предоставило, хотя и ненадолго, Временное правительство, они выбирали командиров из наиболее прогрессивной части офицерского состава. Откровенно говоря, я был очень удивлен, когда спустя неделю после моего появления в полку солдатское собрание по предложению ротного солдатского комитета избрало меня командиром роты.
Однако командование части не хотело признавать такой демократии: уже на следующий день меня включили в состав маршевой роты, состоявшей из армян, и направили всех на укомплектование 3-го армянского стрелкового полка, который сражался против турок в Иране, вблизи озера Урмия.
Вскоре после прибытия в этот полк солдаты 3-го батальона избрали меня, младшего офицера 8-й роты, в состав батальонного солдатского комитета.
На фронте в это время активные боевые действия не велись, шли бои местного значения, в которых пришлось мне принять участие в составе роты.
Между тем в России назревали новые грандиозные по масштабам и последствиям революционные события, развивавшиеся под руководством партии большевиков во главе с В.И. Лениным и завершившиеся установлением власти рабочих и крестьян.
Я упоминал уже кратко о Февральской революции. Это была буржуазно-демократическая революция, явившаяся закономерным завершением глубокого революционного кризиса русской самодержавной монархии. Решительная борьба рабочих и солдат уничтожила царизм и создала новые органы власти – Советы. Но во главе их встали меньшевики и эсеры, передавшие власть в руки буржуазного Временного правительства, которое сразу же стало проводить антинародную политику в угоду крупному капиталу. Временное правительство подтвердило все царские обязательства перед империалистами Антанты и 6 марта в своем обращении «К гражданам России!» объявило о продолжении войны до победного конца, скрывая ее грабительский характер, обманывая народ заверениями, будто речь идет о защите завоеваний революции, так называемом революционном оборончестве.
Широкие массы, прежде всего мелкобуржуазные элементы, вначале поверили в идею оборончества. Понадобилась большая самоотверженная и многогранная работа партии большевиков, чтобы показать массам действительную сущность предательской политики соглашателей. Эта работа большевиков под неослабным руководством В.И. Ленина увенчалась успехом. Добросовестно заблуждавшиеся оборонцы, поверившие первоначально меньшевикам и эсерам, поняли, что соглашательские партии, спекулируя на революционных настроениях масс, в действительности стремятся, не стесняясь в средствах, помочь буржуазии продолжать империалистическую войну, доведшую трудящихся до грани крайнего обнищания, а страну – экономической катастрофы.
Оказалось, что в таком важнейшем вопросе, как война и мир, министры-капиталисты продолжали политику царя вопреки интересам народа, требующего мира, измученного войной и бессмысленными жертвами.
Временное правительство во многом продолжало курс царизма также во внутренней политике. Земля осталась за помещиками, предприятия – в руках буржуазии, не был введен восьмичасовой рабочий день. Промышленность приходила в упадок – за два месяца было закрыто 120 предприятий. Сельское хозяйство не могло выйти из нужды: размеры посевных площадей резко сократились, катастрофически падала урожайность. Пришел в упадок и железнодорожный транспорт, не хватало топлива. Покупательная способность рубля с каждым днем падала. В стране назревал голод, разруха. Решение земельного вопроса оттягивалось до созыва Учредительного собрания, а крестьянам грозили жестокими карами за захват помещичьих земель.
