Что же касается тензоров и топологии (как видишь, это мне известно, и тебя не должно удивлять - откуда), а также прочих "премудрых" вещей, которыми ты сейчас увлечен, то могу сказать следующее. Я не поражен твоими способностями, а скорее - насторожен. Видишь ли, понять высшую математику и усвоить азы высшей физики - не сложно. Для этого достаточно обладать - в той или иной степени - известной отвлеченностью мышления. Больше того, в молодые - даже юные - годы восприимчивость к абстракциям весьма высока. Здесь важно понять следующее: переход к практическим обобщениям и конструктивным построениям, скачок от простого восприятия символов к автоматизму в овладении математическим аппаратом, взятие барьеров между ученичеством и гипотезой, с одной стороны, и между гипотезой и созданием теории Нового - с другой, - все это осуществится для тебя отнюдь не скоро. А ведь дистанция между горячим, хотя и трудолюбивым, мечтательным, хотя и жаждущим новичком и истинным ученым столь велика, что не у всех, ох как не у всех, достает воли дойти до финиша. Одно из свойств этой дистанции - на всем протяжении ее раскиданы крупицы опыта, и труд как раз не в том, чтобы одолеть расстояние в кратчайший срок, а в том, чтобы собрать крупицы все до единой, не жалея сил и времени. _Какого_ опыта? - ты, наверное, спросишь. Отвечу: любого. Научного, который состоит, в основном, из _неудач_. ОБЩЕобразовательного. Жизненного. (Не все это, к сожалению, понимают). Как ты знаешь, гениев в пять, десять и даже пятнадцать лет не бывает. В этом возрасте бывают вундеркинды, но залогом их будущего успеха являются не способности, а характер. Кто-то из великих людей прошлого сказал: "Гений есть терпение в высочайшей степени". Запомни это: терпение.
Теперь ты, наверное, поймешь, почему я начал с античности. В твоем возрасте нужно очень много читать. Не обязательно Эйнштейна, Курбатова и Дюбуа - читать _вообще_. Именно из мириад крупиц-книг рождается база любого научного знания: знание человеческое.
Вот ты получил мое письмо. Я получил твои и буду получать дальше. И ты знаешь, с какой скоростью летят эти послания - со скоростью света. Знаешь, как они летят - пучком гамма-лучей. Но ведь книги - те же письма. Только движутся они со "скоростью истории" и летят "пучком мысли". Как свет от звезды Каптейна, который доходит до тебя почти за тринадцать лет, как свет от прочих звезд, так и свет от великих книг достигает тебя и через тринадцать, и через сто, и через тысячи лет после того, как их написали. Какие великие - и великолепные! - пространства открываются перед тобой в книгах. Что по сравнению с ними время, разделяющее нас ныне! Смело путешествуй по космическим просторам человеческих мыслей и чувств. Это же чудо из чудес: открыл том Хемингуэя - шагнул за сто лет, прочитал том Толстого - двухсот лет как не бывало. Удвоим интервал - и вот перед тобой Мольер и любимый еще с дошколярства Дефо. Шекспир и Сервантес - пятьсот лет исчезли без следа, величественный Данте - восемьсот, шагни в царство "Тысячи и одной ночи" - тысячелетие ужимается до мига, из двухтысячелетней дали тебе пишет Плутарх и шлет послания "Хион из Гераклеи" (кстати, знаешь ли ты, что это первый в истории роман в _письмах_? И какой роман!), из четырехтысячелетней - доносится голос Гильгамеша.
Читай, мой мальчик, и да будешь ты осиян прекрасным звездным светом книг!
Напоследок хочу сказать одно: береги маму. Будь ей опорой и стань хорошим братом сестренке. Сейчас ты - и долго еще останешься - Главный Мужчина в семье. Помни об этом, учись воле, терпению и мужеству, и тогда Час Науки пробьет сам собой.
Будь здоров!
22 августа 63 года.
Здравствуй, мой милый, далекий!
Сразу же спешу сообщить тебе о большой-большой радости. Новость эта, в сущности, не будет для тебя новостью: все давно рассчитано. Но тем не менее: у тебя дочка! У _нас_ дочка, наша долгожданная маленькая Машенька. Мне особенно приятно, что известие это ты получишь к своему дню рождения. Ведь никакого другого подарка я тебе сделать не могу, вот и решим: письмо с телефото - подарок для тебя, дочурка - для меня: ты же ее так долго не увидишь въяве!
Ты, наверное, хочешь знать все подробности? Они просты. Дочурке уже больше месяца (как мы ни противимся, а не в наших силах сладить со временем и расстоянием: мне очень хотелось прямо в тот же день, 20 июля, "отбить" тебе "телеграмму", но кто же позволит такой расход энергии в "неурочный" час?! Пришлось ждать обычного обменного сеанса), она, как водится, здорова, весит четыре сто, и рост немаленький - пятьдесят пять. Походит... скорее всего, на тебя. Ты же знаешь, я никогда не умела определять сходство, всем этим разговорам - "глазки в папу, ротик в маму" - не верю, но я каждый день вглядываюсь в Машеньку и, видимо, потому что хочу этого, отыскиваю в ней все новые и новые твои черты. Только, ради всего святого, пусть никогда не будет звездолетчицей! Не женское это дело. Да и не мужское, впрочем, тоже... Это я так, к слову...
Когда я вернулась из роддома... Нет, не так. Даже когда рожала, меня почему-то не покидало какое-то угнетенное настроение. Я долго не могла понять, в чем дело: вроде бы, счастливое событие, желанный миг, и вдруг новые выкрутасы психики. А потом разобралась и теперь не знаю, что делать: смеяться над собой или грустить над всеми матерями. Такое со мной - в первый раз. Ведь когда рождался Славик, подобных мыслей и в помине не было. Соображения же мои вот какие: не годится это, чтобы при родах мы боли не чувствовали. Как-то противоестественно это. Чуть схватки начнутся - сразу же инъекция, и - все... Такое ощущение, будто бы объелась сверх меры, не больше, честное слово! А уж самих родов и вовсе не чувствуешь: цветные сны, музыка... Не знаю, как другие, а мне было противно. _Должна_ женщина боль чувствовать, должна, хотя бы там мильон профессоров о гуманности рассуждать принялись! Я не говорю о предупредительной роли боли, об обратной связи и прочем - в медицине я не сильна. Чисто по-женски думаю: роды - это муки, это материнская память на всю жизнь, это связь с ребенком и через страдание тоже. Такая уж наша "бабья" доля, и ничего не поделаешь, и делать никому ничего не нужно: нельзя лишать человека человеческого, женщину - женского. И потом: малышке-то разве не больно на свет появляться? Разве не мучается она, выдираясь из тела материнского в холодный и ослепительный мир? Ее ведь не обезболишь, укольчик ей не сделаешь, почему тогда я должна оказываться в лучшем положении, я мать?!! Игра не на равных. Ах, какие-то нездоровые у меня мысли, какая-то не такая я, как раньше. Тебя нет - в этом причина. Ты все дальше, дальше, дальше...
