Дежурный: - Алло! Комендатура? Тут у нас ваш клиент, да, отпускник. Ярославский вокзал. Забирайте. Через три часа? А что так долго? Ладно, ждем... Ну не смотри ты на меня, мать, не смотри! Ну не могу я, не могу! Он задержан нарядом милиции за перевозку боеприпасов, понимаешь? У него патроны нашли.
Сидельников: - Мы от них прикуриваем, товарищ капитан. У нас спичек не было. Я забыл просто.
Дежурный: - Забыл. Думать надо было.
Сидельников: - Что мне теперь будет?
Дежурный: - Что будет, что будет. Тюрьма будет. Надолго.
Мать: - Он в Грозном был. У них всю роту поубивало. На похороны он едет, отец умер у него. На похороны он...
Мать стоит в коридоре, на неё никто не обращает внимания, мимо водят бомжей, задержанных, она прижимается к стенке. Смотрит на дежурного.
Дежурный: - Алло! Комендатура? Это с Ярославского вокзала, мы машину вашу ждем. Не вышла еще? Вот и хорошо. Да тут все уладилось, отменяем вызов... Да ошиблись просто. Нет, все в порядке... Иди. Не попадайся больше.
Сидельников: - Спасибо.
ЗТМ.
Дома у него какие-то люди, поминки.
Гражданин: - Давайте помянем покойного добрым словом. Это был замечательный человек.
Он ходит по квартире, смотрит на них.
Гражданин: - Можно вас на минутку, молодой человек.
Они выходят в коридор, Сидельников закуривает.
Гражданин: - Я конечно, не слышал, как пули над головой свистят. Я вообще не слышал, как они свистят, но хочу сказать тебе... Твой отец был замечательный человек, замечательный. Мужайся. Такое горе, такое горе, правда?
Сидельников: - Нет. Горе - это когда тебе отрежут все пальцы, уши и гениталии и повесят тебе на шею на веревочках, как на новогоднюю елку. Вот это горе.
ЗТМ.
Комендатура. Сидельников стоит около окошка. Его документы проверяет дежурный капитан.
Капитан: - Почему отметку о прибытии не поставили?
Сидельников: - Я ж болел. Вон справка, там написано все. Дизентерия у меня. Я на похороны еле успел, а потом загнулся сразу. Товарищ капитан, я в полк еду, вы мне только печать поставьте и все. У меня уже и билеты есть.
Капитан: - Пошли со мной.
Они идут по коридорам, приходят к кабинету коменданта Москвы.
Капитан: - Жди здесь.
Он заходит в кабинет, виден шикарный стол, ковровые дорожки. Сидельников ждет. Капитан выходит.
Капитан: - Пошли.
Сидельников: - Все в порядке?
Капитан: - Да.
Они спускаются в подвал, там камера, дежурный. Капитан отдает дежурному документы.
Капитан: - Вот, еще один лыжник. Держи.
Сидельников: - Какой лыжник! Я ж сам пришел! Товарищ капитан, что ж вы делаете? Я ж сам обратно еду, мне печать только поставить.
Капитан: - Следователю расскажешь.
Он уходит.
Дежурный: - Так, снимай ремень, шнурки, смертник, че там еще у тебя. Деньги, личные вещи.
Сидельников: - Товарищ лейтенант, я ж не отказываюсь...
Дежурный: - Товарищ солдат, я сказал шнурки, ремень и смертник на стол!
Сидельников все снимает, достает из карманов мелочь, сигареты, зажигалку. Дежурный убирает все в сейф.
Потом запирает Сидельникова в камеру.
Сидельников в камере.
Его выводят. Лицом к стене, руки за спину. Передают конвою.
Конвой сажает его в УАЗик.
Старший конвоя: - Это не твоя мать у ворот стоит?
Сидельников: - Не знаю. Наверное.
Старший: - Ложись на пол. Отъедем, пересядешь.
Сидельников ложится, его прижимают ногами. УАЗик выезжает из ворот комендатуры. На улице стоит мама Сидельникова.
Старший: - Че, отпуск просрочил?
Сидельников: - Да.
- на много?
- На двенадцать дней.
Солдаты ржут: - Ох, ни фига себе! Тут люди на десять минут из увольнения опаздывают, их без слов на губу сразу, а ты на двенадцать дней!
Сидельников: - У нас по четыре месяца не возвращались.
Старший: - Где служил?
Сидельников: - В Моздоке.
- Да... Дисбат тебя ждет, братан.
Восьмая серия.
Камера для допроса. За столом сидят Сидельников и рыжий капитан-следователь.
Следователь: - Почему сбежал?
Сидельников: - Я не сбегал.
Следователь: - Как не сбегал. Вот (копается в бумагах) Вот - тебя доставили с нарядом милиции.
Сидельников: - Нет. Я сам пришел.
Следователь: - Как сам? Вот, рапорт - тебя задержал наряд милиции на Белорусском вокзале.
Сидельников: - Это не моя фамилия. Я - Сидельников.
Следак: - Да? Да, правда, не твоя. Так. На тебя ничего нет. Ну ладно, пиши рапорт. Я, рядовой Сидельников, явился в пункт сбора военнослужащих добровольно. От службы в армии не уклоняюсь. Согласен продолжить службу в любой точке России... В любой точке России. Подписывай.
Прогулочный дворик. Осень, зарешеченное небо. Сидельникова выгуливают.
Камера. Пятеро арестантов, Сидельников. Дверь открывается. Арестанты вскакивают, строятся у стены. Входит начкар.
Начкар : - Сидельников!
Сидельников: - Аркадий Аркадьевич, 1977, под следствием!
Начкар: - Не слышу!
Сидельников: - Аркадий Аркадьевич, 1977, под следствием!
Начкар: - Че, отвечать разучились, товарищ сержант? Выходи!
Конвойный: - Лицом к стене, руки за спину. Вперед.
Сидельникова выводят на улицу. Конвойный ведет его через плац, на котором тренируется рота почетного караула.
Сидельников: - Меня куда?
Конвойный: - В дизелятник.
Сидельников: - В дисбат?
Конвойный: - Нет еще. В казарму. Покантуешься здесь, пока на тебя дело не закроют. Или пока не посадят. Не раненный?
Сидельников: - Нет.
Конвойный: - Не повезло. Значит посадят. Здесь просто. Каличей обратно дослуживать, а здоровых на кичу.
ЗТМ.
Плац, на плацу шагистикой занимается рота почетного караула. Красивые нарядные солдаты, все движения отточены - парад, одним словом.
За кадром: Первый комендантский полк. Тот самый полк, который почетным караулом встречает в аэропортах президентов разных стран. Показательная часть. Лучший полк в стране.
В кадре: У самого дальнего угла казармы толпой идет разношерстно одетое стадо то ли солдат, то ли бомжей - это "дизеля".
За кадром: Но есть в этом показательном полку еще одна казарма, от КПП наискось направо. Это пункт сбора военнослужащих, или, как его здесь называют - "дизелятник". Здесь ждут своей участи "дизеля", подследственные, потенциальные дисбатовцы. Почти все мы из Чечни. Кто после ранения, кто из плена, кто просто сбежал. Нам давно уже на все плевать и мы просто ждем, что будет дальше с нами.
