С этими словами Василий пошел в комнату и принес оттуда новый Рафийский уголовный кодекс и Конституцию.

– Извините, Андрей Валерьевич, не успел купить гражданский и административный.

Но лейтенанта имперской закалки это интересовало мало. Он уже как с десяток лет забыл, что есть такие книжки, где пишут законы. Он даже не знал, что они почти каждый год обновляются и в них вносят поправки. Правда, еще через стакан, он все-таки открыл новый уголовный кодекс и нашел нужные ему страницы. Мутным взором он уткнулся в книгу и стал вслух читать всем присутствующим законы. Но чем больше он читал, тем больше терял надежду, а у «сельского криминала» появлялись улыбки на лицах. Сходку «наркобаронов» брать явно было не за что. В уголовном кодексе не было ни слова о том, что нельзя выращивать наркотические вещества. Законодатели почему-то этот пункт упустили. Но лейтенант не сдавался: были статьи о сбыте и хранении.

– Поняли? Вот так вы нас всех в тюрягу и загоните, идиоты! – уже разорался Андрей Валерьевич.

Но тут слово взял Василий с Петровичем. Точнее, Василий говорил, а Петрович поддакивал. Речь была простая. Посев конопли никак не запрещался, поэтому колхозу «Взлет» и поселку в целом опасности не угрожало. За сбыт отвечал Василий, хотя Петровичу это и не нравилось. Но только он мог отвезти всю партию в Москвабад. А лейтенанту обещали быстрый карьерный рост в течение ближайших пару лет и новенький пистолет вместо древнего карабина.

– Взятку предлагаешь? Мне, офицеру?!!! Да ты совсем страх потерял?! – переходил на визг лейтенант.

Петрович был хорошим начальником и дипломатом. Он умел вести беседу с людьми и мог объяснить, что они затеяли верное дело, хотя и сам не был уверен в успехе предприятия до конца. Но приехал Вася, и ему надо показать, что он, Петрович, все еще умеет решать вопросы. Меры были приняты правильные. Председатель прекрасно видел, что участковый начинает торговаться и набивать себе дополнительные бонусы за потерянное звание. Чтобы ускорить процесс переговоров, он принял решение наливать всем, кроме Андрея Валерьевича, у которого вновь проснулась алкожажда. Лейтенант продолжал свои воззвания к совести, однако собравшийся народ просто терпеливо его слушал. Было видно, что слуга правопорядка просто хочет немного высказаться по профессии, так как у него давно не было такой возможности, а заодно и вновь нажраться. Но нажраться почему-то не давали. Поэтому он предпринял новое наступление, чтобы разобраться с «мафией».

– А о местных вы подумали? В поселке живет около тысячи человек! Вы все деньги попилите между собой, а затем смоетесь. А остальные ни с чем останутся, даже если все пройдет по вашему плану, – продолжал возмущаться лейтенант, хотя он и до этого уже был согласен лишь на один пистолет, лишь бы дали еще выпить.

– Местные будут в доле. Андрей Валерьевич, вы слышали что-нибудь об акционерных обществах? Во-первых, мы планируем этот бизнес на много лет, а во-вторых, не хотим никого обидеть. Поднимется каждый житель. Гномы сами нам золото потащат. А мне много не надо, но жизни хорошей хочется. И в отдельно взятом поселке мы это сможем сделать. Какие гарантии? Да мой отец тут живет. Вот вам и все гарантии. В любой момент сможете сдать всех, если захотите, но поверьте, что вам будет выгоднее промолчать. А с населением мы проведем беседу и, конечно, своих односельчан, каждого из них, без денег не оставим.

С последними словами Василия милиционеру протянули полный стакан самогонки. Тот ненадолго задумался, и приступил к употреблению. После того, как жидкость в стакане закончилась, Андрей Валерьевич сделал театральную паузу и заговорил лишь через минуту.

– Ладно, хрен с вами, Василий и Петрович! Но вы головой за все отвечаете, иначе шкуру спущу! – уже сдержанно заявлял лейтенант. – Не дай боги кинете всех нас, так вам мало не покажется! И в Москвабаде найду.

После пламенной речи Климов дал свое согласие на непосредственное участие в предстоящем бизнес-проекте, однако взял с Василия обещание, что тот лично разъяснит каждому жителю деревни плюсы будущего предприятия. Правда, перед тем, как все перетекло в общую пьянку, обещанный Василием пистолет участковый все-таки забрал в качестве аванса.

Хотя Василий немного обманул Андрея Валерьевича. Он отдал ему не свой, а принес из своей сумки вместе с кодексами модель попроще, зато патронов Василий не пожалел и вручил участковому три полных коробки. В общем, в обиде тот не остался, а через несколько стаканов горячительного и думать про это забыл.

Несмотря на то, что участковый дал добро на проведение дел темного плана в огромных масштабах, оставалось убедить в выгодности предприятия и других жителей. Как показала практика, кое-кто сомневался в правильности выбранной колхозной стратегии по привлечению клиентов к производимой продукции. Поэтому было решено пообщаться с каждым лично. Петрович намеревался созвать собрание и объявить о решении на публике, но сын его от этого отговорил. По его мнению, тогда информация разошлась бы по соседним селам быстрее, чем они ожидают. А лишняя реклама «Взлету» пока что была не нужна. В итоге все просто вышли пахать поля для засева зерна. Во время работы в полях Петрович и его сын Василий подходили к каждому участнику и наедине объясняли все плюсы и минусы участия в авантюрном предприятии. Сельские не привыкли к деньгам, поэтому вначале относились к затее больше отрицательно, но Василий и Петрович были в ударе и могли впарить от дохлого осла уши.

Особенно, этим славился Василий. Он обещал каждому жителю все, что он захочет и не забывал об имперских амбициях, заявляя, что их край поднимется так, как никогда прежде не поднимался. Последнее срабатывало даже больше, чем приобретение каких-то личных материальных благ. К тому же Василий обещал подключить к делу всех родственников односельчан, которые находились в Москвабаде и пытались там выжить. И народ соглашался. С их точки зрения все было по-честному. Весь поселок и привлеченные лица были в равных долях. Да и Василий с Петровичем не намерены были жадничать и смело шли на уступки. Однако оба затейника требовали от будущей организации строгой конспирации, иначе все пошло бы коту под хвост. Как это странно не звучало бы, но тысяча человек через три дня не рассказывала о происходящем в поселке никому. Даже друг другу. Все просто молчали и готовились к посадкам нового сорта. Такого единства не видели даже гномы за океаном, хотя оно и не было полностью основано на золоте. Местные больше переживали как-то идейно, хотя и надеялись, что предприятие принесет им дивиденды.

Однако дело шло. Злаковые засеяли и собирались сажать коноплю. Народ готов был участвовать, однако случилась неприятность. Тракторист Кирьянов, посадив злаковые, решил, что ему можно месяц бухать и ушел в запой. Он поставил трактор на стоянку и отправился бороться с зеленым змеем. Но у местных уже загорелась сера в одном месте. Они вошли в раж, особенно когда тракторист не вышел на вспашку поля под новые экспериментальные культуры колхоза «Взлет». Каждый односельчанин помнил обещания председателя и его сына. Каждый просил разное, и им все гарантировали, хотя и в устной форме. А тут срывался график из-за одного тракториста, с которым (единственным из всего Мальково) Василий и Петрович не успели переговорить, так как он постоянно вспахивал поля.

Когда Василий и Петрович прибежали на центральную площадь поселка, бедного Кирьянова уже собирались линчевать. Но он отпинывался и не сдавался, заявляя, что не будет вспахивать то, что никому даже для одного места не надо. Толпа ревела, но каждому было обещано что-то индивидуальное, поэтому раскрыть план операции трактористу никто не решался. А тракторист не понимал, почему его вдруг так резко и невежливо выдернули из ежегодного запоя после посадки.

Улаживать вопрос взялся заместитель Иван Дементьевич. Правда, получилось у него это не сразу. Вначале лейтенант Климов, Вася, Петрович и еще пару человек из уважаемых людей, должны были его отбить от народа. Стволы, были у каждого, поэтому народ как-то не боялся своего начальства. Но Василий достал свой пистолет и выстрелил в воздух. Поселок встал без звука. Затем он потянулся к пластиковой штуковине на поясе и что-то начал в нее говорить.