Вечером 23 мая из туманной дымки, стелющейся вдоль берегов Исландии, с мостиков немецких кораблей замечают силуэт английского тяжелого крейсера. Затем еще одного. Это «Суффолк» и «Норфолк». Их радиостанции, подобно охотничьим рогам, возвещающим о подъеме крупного зверя, взрывают эфир, наводя на противника соединение адмирала Холланда.

Из Скапа-Флоу адмирал Тови выводит свой флагманский линкор «Кинг Джордж V» и авианосец «Викториэс». В море к ним присоединяется линейный крейсер «Рипалс», отозванный из охранения конвоя. На полном ходу корабли спешат занять позицию южнее отряда адмирала Холланда, если тем не удастся перехватить немцев на выходе из Датского пролива.

Всю ночь «Худ» и «Принс оф Уэлс», сверяя свой курс с сообщениями сторожевых крейсеров, идут тридцатиузловым ходом, чтобы к утру перехватить противника.

Поздно ночью из далекого Гибралтара выходит эскадра адмирала Сомервилля в составе авианосца «Арк Ронял», линейного крейсера «Ринаун» и легкого крейсера «Шеффилд». Корабли Сомервилля спешат на север, чтобы отрезать «Бисмарку» пути отхода на Брест.

На рассвете 24 мая на дистанции 17 миль сигнальщики «Бисмарка» замечают на горизонте корабли отряда адмирала Холланда.

Адмирал Лютьенс воочию убеждается в надежности германской военно-морской разведки: «Худ», который по данным разведки должен находиться у западного побережья Африки, уже держит «Бисмарк» в прицелах своих орудий у южного выхода из Датского пролива. Кроме того, разведка уверяла его, что в море вообще нет английских линкоров. Они все стоят в Скапа-Флоу!

На английских кораблях также царит неразбериха.

Сигнальщики не могут опознать где «Бисмарк», а где – «Принц Ойген».

Ошибочно приняв «Принц Ойген» за «Бисмарк», «Худ» обрушивает на крейсер первый залп своих пятнадцатидюймовых орудий. Снаряды ложатся со значительным перелетом.

В тот же момент «Принс оф Уэлс» взрывается залпом своих десяти четырнадцатидюймовок. Снаряды также падают с большим перелетом.

Секундой позже заревели пятнаддатидюймовки «Бисмарка», направленные на «Худ». По «Худу» открыл огонь и «Принц Ойген» из своих восьмидюймовок.

Подтвердив свото блестящую репутацию, немецкие комендоры первым же залпом накрывают противника.

Английские снаряды снова ложатся с перелетом. После второго немецкого залпа на «Худе» вспыхивает пожар.

Английские снаряды падают с недолетом.

Внезапно за носовой надстройкой английского линейного крейсера поднимается огромный язык пламени, принимающий форму огненного шара. Затем высоко в воздух взлетают облака пара, черного дыма, сверкающие полошища огня и обломков. Гигантский корабль, задирая в воздух нос и корму, медленно и страшно переламывается пополам.

На такой большой дистанции не слышно грохота взрыва. Артиллерийские офицеры на «Бисмарке» и «Принце Ойгене», прильнув к двалцатикратным цейсовским дальномерам, не веря своим глазам, наблюдают эту невероятную картину.

«Бисмарк» и «Принц Ойген» перенесли огонь на «Принс оф Уэлс», который был вынужден резко изменить курс, чтобы не врезаться в обломки «Худа».

Только что вышедший с завода английский линкор, получив несколько попаданий с «Бисмарка», отходит, укрывшись дымовой завесой.

Опомнившись от шока, английские эсминцы прочесывают место гибели «Худа». Из экипажа в 2000 человек им удается подобрать из воды лишь троих. Адмирал Холланд и все офицеры его штаба погибли. Ликование и боевой подъем царят на немецких кораблях. Особенно ликуют на «Принце Ойгене». Тяжелый крейсер не получил попаданий и не понес никаких жертв.

«Бисмарк» был не так удачлив. «Принс оф Уэлc» на прощание всадил в немецкий линкор три снаряда. Один из этих снарядов причинил «Бисмарку» достаточно серьезное повреждение. Попав в носовую часть в районе ватерлинии, он вскрыл две топливные цистерны и разбил насосную систему, отрезав от машин тысячи тонн горючего, которое стало выливаться в море, оставляя за линкором многомильный предательский след. Его скорость упала, но не настолько, конечно, чтобы потерять боеспособность.

Продолжая двигаться на юг, навстречу более длинным ночам и бескрайнему океану, адмирал Лютьенс решает отпустить «Принц Ойген» в самостоятельное рейдерство в океан, а самому следовать в Сент-Назер, где имеется линкорный док.

Линкор остался один, продолжая двигаться на юг. Топливо хлещет из разбитых цистерн. Вода, несмотря на все усилия, продолжает затоплять носовые отсеки. Контрзатопление приводит к тому, что скорость «Бисмарка» падает до 26 узлов.

Между тем, англичане, опомнившись от шока, вызванного гибелью «Худа», принимают все меры для нового перехвата и уничтожения «Бисмарка».

Практически весь английский флот уходит в океан за одним немецким линкором, следующим без всякого охранения и прикрытия с моря и воздуха.

Адмирал Тови бросает в атаку самолеты-торпедоносцы с авианосца «Викториэс». Незадолго до полуночи торпедоносцы обнаруживают «Бисмарк» и, пробившись через его зенитный огонь, пытаются атаковать. Одна из торпед попадает в цель, но, разорвавшись у броневого пояса по правому борту, не причиняет ему никакого вреда.

На рассвете 25 мая английские крейсеры теряют «Бисмарк» из вида, его поиск не дает результата.

На английских кораблях кончается горючее, противник исчез, и адмирал Тови склоняется к мысли прекратить погоню.

26 мая в 10 часов 30 минут утра по Гринвичу американская летающая лодка «Каталина», управляемая американским экипажем в американской военной форме, вылетев с северного побережья Ирландии, снова обнаруживает «Бисмарк» по стелющемуся за ним мазутному следу.

Не обращая внимания на зенитный огонь, «Каталина», лениво развернувшись, сделала круг над немецким линкором, передавая англичанам данные о месте, курсе и скорости противника. Это был первый случай прямого участия американцев в войне с Германией за 7 месяцев до ее официального начала.

Не обращая внимания на кошмарные валы, шквальный ветер и дождь, бипланы «Свордфиш» – десять машин одна за другой – вышли в воздух, построились и ринулись через сплошные тучи на поиск «Бисмарка». Путаница в сигналах привела к тому, что торпедоносцы чуть не утопили выдвинутый вперед собственный крейсер «Шеффилд» и вернулись на авианосец ни с чем.

Погода продолжала портиться. Видимость упала до такой степени, что с мостика авианосца было невозможно различить сигналы, подаваемые с флагманского «Ринауна».

Уточнив место противника, торпедоносцы взлетели снова. На этот раз их было 14.

Вывалившись из облаков над самым «Бисмарком», «Свордфиши», гудя растяжками крыльев и стрекоча моторами, ринулись на линкор, как стая бабочек на ревущего тигра.

Захлебывались от огня зенитные орудия отчаянно маневрирующего линкора, пытающегося избежать предназначенных ему торпед.

Десяти торпед удалось избежать, но две попали в цель.

Одна попадает в броневой пояс и не причиняет линкору какого-либо вреда. Но вторая – оказывается роковой.

Разорвавшись в корме, она заклинила руль корабля, положенный на борт.

«Бисмарк» потерял управление и мог теперь двигаться только по кругу.

События принимают поистине драматический оборот. К этому времени адмирал Тови принял решение ровно в полночь преследование прекратить. На кораблях начался расход неприкосновенного запаса горючего, а район боя неумолимо приближался к границе действия немецкой авиации. Но узнав о роковой торпеде, Тови принял решение продолжать бой, «даже если на базу придется возвращаться на буксире».

После полуночи к «Бисмарку» на полном ходу подходит дивизион английских эсминцев. Как гончие, терзающие медведя до подхода охотников, они всю ночь кружатся вокруг «Бисмарка», пытаясь выйти на позицию для торпедной атаки. Но у подбитого чудовища еще достаточно сил, чтобы отгонять их. Из 16 выпущенных в «Бисмарк» торпед не попадает ни одна. Но и эсминцам удается увертываться от артиллерийского огня неуправляемого линкора.

Заключительный акт этой трагедии разыгрывается утром 27 мая. К месту боя подходят линкоры адмирала Тови, к которым ночью присоединился «Родней», несущий девять шестнадцатидюймовых орудий.