Вся сияющая, Валя обратилась к товарищу Сталину:
- Товарищ Сталин, разрешите вас поцеловать!
Он улыбнулся и спросил Ворошилова:
- Что же, разрешим?
Валя поцеловала товарища Сталина первая, затем Полина и я. А внутри у нас все горело от крайнего волнения.
Нам протягивали руки товарищи Ворошилов, Молотов. А я, как сейчас помню, все время думала: сяду я рядом с товарищем Сталиным, или Валя забудет о нашем уговоре? Я толкнула ее и говорю:
- Я сяду рядом с товарищем Сталиным.
- Садись.
Я стала рядом, не отхожу и думаю: он будет садиться, и я сяду. Потом спросила:
- Можно сесть рядом с вами?
- Пожалуйста, - ответил мне Сталин.
И я села между Сталиным и Ворошиловым: с правой стороны Ворошилов, с левой-Сталин, рядом со Сталиным-Молотов, потом Валя и Полина.
Как только мы сели, товарищ Сталин обратился в мою сторону. Он смотрел на меня слегка прищурившись, таким характерным, проникновенным взглядом и спрашивал: как я чувствовала себя в тайге, как там ночевала. А я была ошеломлена этой встречей, чувством, что товарищ Сталин сидит рядом, и совершенно ничего связного не могла ему ответить. С трудом подбирала слова, и, кроме: "Да, товарищ Сталин", "Нет, товарищ Сталин", у меня ничего не получалось.
Увидев, что я никак не могу притти в себя, товарищ Сталин завел за столом общий разговор. Я думаю, что он просто решил выручить меня и дать мне возможность оправиться. Через несколько минут товарищ Сталин спросил:
- Где же ваши ребята?
Мы показали, где сидит Валин Соколик, где моя Татьяна.
- Давайте их сюда, - сказал Сталин.
Ребята подбежали к столу. Товарищ Сталин привстал к ним навстречу, взял маленького Соколика на руки. Потом подбежала Таня. Сталин и ее усадил к себе на колени.
Дети на руках у товарища Сталина! Не только мы, матери, но и все остальные, не сводя глаз, смотрели на Сталина с ребятами на коленях.
Сталин среди детей на Щелковском аэродроме.
Соколик посидел немножко и убежал-он маленький еще, не понимает, а Татьяна прямо на Сталина смотрит, подает ему руку и здоровается.
- Ай, ай, ай, что ты мне сделала с рукой! -воскликнул Сталин и показал, что у него пальцы на руке склеились. - Как же я теперь буду работать!
Таня, поняв шутку; расшалилась, стала раздвигать ему паль
пы и говорит смеясь:
- Нет, я вам руку не сломала!
Потом обращается к товарищу Ворошилову и говорит:
- А я видела вашу лошадь на параде...
Ворошилов рассмеялся и, обращаясь к товарищу Сталину, сказал:
- Она видела мою лошадь на параде, а меня не заметила.
- Нет, вы сидели на вашей лошади, а на другойБуденный.
Все весело смеялись.
Я посадила Таню между собой и Ворошиловым. Она очень быстро освоилась. Если ей что-нибудь нужно было передать со стола, она обращалась к товарищу Ворошилову таким тоном, словно это сидел ее папа.
Сталин начал рассказывать Тане о своей дочке Светлане. Говорил, что Светлана с первого класса учится отлично. Татьяна торопливо перебила:
- И я на "отлично" учусь.
Она пригнулась ко мне и на ухо спрашивает:
- А почему он такой простой, товарищ Сталин?
Я ничего не смогла ответить, кроме:
- Потому, что это товарищ Сталин.
Ответила я коротко, но Таня, кажется, поняла меня.
Моя дочка разговаривала с товарищем Сталиным просто, очень спокойно отвечала на все вопросы, и я подумала: почему же я нс могу отвечать так же просто, как она?
Председательствовал за столом товарищ Молотов. Он приветствовал нас очень теплой речью, поздравил с перелетом и открыл ужин тостом за наше здоровье. Первой отвечала на приветствие товарища Молотова Валя Гризодубова. Как и все мы, она очень волновалась, говоря о большой заботе партии и правительства, давшей возможность совершить этот перелет, вырастившей советских девушек такими, что они могут так летать.
После Гризодубовой взяла слово Полина. Она подошла к репродуктору и заговорила деловито, важно, - она всегда так говорила, - а сама все время косилась одним глазом на товарища Сталина. Конца ее речи я уже не слышала, так как сама попросила слова и обдумывала, что я буду говорить. Очень многое хотелось мне сказать всем собравшимся и товарищу Сталину.
Я подошла к репродуктору. Рядом со мной стал товарищ Сталин. Я хотела ему и всем, кто сидел в зале, передать особенное спасибо за то, что меня одну искали в тайге, когда всех уже нашли. Из-за одного человека продолжали такие гигантские поиски! Товарищ Сталин лично следил, как велись розыски, давал самые конкретные указания, как искать, приказал выбросить десантников-парашютистов. Мне хотелось особенно поблагодарить товарища Сталина за такую заботу об одном человеке. Помнить стольких людей и каждого человека в отдельности, столько внимания уделить поискам одного советского человека! Невольно вся моя речь оказалась посвященной товарищу Сталину.
Я повернулась к нему лицом и говорила ему одному. Я говорила просто Сталину, а он, опустив глаза, смотрел на стол и слушал.
Когда я кончила, товарищ Сталин пожал мне руку, протянул мне стакан с вином, и мы чокнулись. Я снова села рядом со Сталиным. Но тут он поднялся и пошел к репродуктору.
Стало совсем тихо.
Просто, с исключительной ясностью и остроумием товарищ Сталин рассказывал о матриархате: каким образом получилось, с точки зрения социальной и материальной, что ведущими были женщины, как произошел переход к земледелию и т. д.
- Вслед за матриархатом последовали годы угнетения, рабства, неравенства с мужчинами.
В заключение Сталин сказал:
- Вот сегодня девушки отомстили за все тяжкие века угнетения женщин.
И поднял бокал за наше здоровье.
Не выдержав, наши родные повскакали со своих мест, побежали к Сталину. Но он сам пошел к ним навстречу, чтобы чокнуться с ними. Потом возвратился к своему столу. Не скрывая счастливых слез на глазах, к Сталину подошла мать Полины Осипенко. Она передала ему подарок от земляков-колхозников Новоспаеовки: большой альбом с рисунками прошлого и настоящего этого села. Она тоже многое хотела сказать Сталину, но не могла. Сталин поцеловался с ней, и старушка уже ничего не смогла выговорить...
