- Звали, гражданин начальник? - приоткрыл дверь Ильин.
- Да, заходите, садитесь.
Заключенный пристроился на стуле напротив Тишкина, вопросительно посмотрел на капитана.
- Вы как-то говорили, - произнес Николай Михайлович, - что никого из родных у вас нет. Так вот ваша сестра нашлась, приехала сюда.
- Шутите, гражданин начальник? - Ильин взволнованно вскочил.
- Разве этим шутят, - капитан тоже встал, прошелся по комнате. - Тут дело в другом. Что я ей скажу о вас? Хвалить пока не за что, а ругать вроде неудобно.
- Не говорите ей о моем прошлом, - голос заключенного дрогнул. - Я на нем крест ставлю.
Николай Михайлович легонько подтолкнул Ильина к выходу:
- Идите! Сестра ждет вас в комнате свиданий.
- Спасибо! - уже из-за двери крикнул Ильин.
Шло время. Разговор с сестрой, ее письма помогли Ильину разобраться в своих ошибках. Он начал интересоваться жизнью коллектива, записался в библиотеку. Теперь после работы его всегда можно было встретить с книгой в руках. Новый, светлый мир открывался его глазам. Впервые он почувствовал, что вокруг много интересного.
Ильин успешно освоил столярное дело и вскоре стал передовиком производства. Особенно ему запомнился день, когда он впервые перевыполнил норму. После работы увидел "Молнию": "Сегодня столяр Ильин дал 120 процентов!"
Однажды Тишкин встретил Ильина возле клуба. Поинтересовался, как дела.
- Письмо от сестры получил вчера, - сказал заключенный. - Пишет, договорилась на фабрике... Как выйду на свободу, примут меня на работу.
- Ну, и что вы решили?
- Буду жить у сестры, честно жить и работать, - твердо ответил Ильин.
Каждый думал о своем. Ильин - сейчас уверенно о своем будущем. Капитан пока еще с тревогой и некоторыми опасениями: парень меняет характер, и еще немало трудностей на его пути.
П.ВИТВИЦКИЙ,
подполковник внутренней службы,
В.ШИЛЯЕВ
СТАВКА НА ДОВЕРИЕ
- Вам бы только измываться! - кричал мальчишка, вырываясь из крепких рук воспитателя.
- Вот, Ислам Гаффарович, - выпалил запыхавшийся лейтенант, - опять этот герой в карты играл.
- Ну и играл! Ну и наказывайте! - и мальчишка вдруг заревел дико и истерично.
Высокий молодой лейтенант, немного отдышавшись, подошел к столу и налил в стакан воды. Но в один миг от капризной мальчишеской руки стакан разлетелся вдребезги. Подполковник Ислам Гаффарович Саттаров взял со стола графин:
- На-ка, друг, и этот сосуд хлопни. Ну что, не желаешь? Тогда садись...
Подполковник открыл шкаф, достал оттуда шахматы.
- Давай-ка сразимся! Ты же, как мне известно, чемпион класса.
Мальчишка растерянно кивнул головой. Шмыгая носом и подозрительно поглядывая на начальника, сделал первый ход. Сражение длилось несколько минут. Подполковник решительно встал из-за стола.
- Играешь-то, брат, пока не очень. Спешишь. А тут думать надо...
Вплотную подошел к подростку, положил на его хрупкое плечо руку.
- По дому, поди, соскучился? А?
- Нет у меня дома! И никого нету! - взъерошился парнишка.
- Ну что ж, тогда иди.
- В штрафной, что ли? - покосился мальчуган.
- Зачем же? В общежитие. Иди, отдыхай.
Парнишка стремглав выбежал из кабинета.
"Как найти дорогу вот к такому? Как счистить с его души уже успевшую накопиться плесень? А может быть, ты не за свое дело взялся, Ислам? Учился, хотел стать журналистом. Ну и продолжал бы работать в газете... "
Новый день заглядывал в окна, а начальник колонии все думал, искал пути-дорожки к сердцу трудного подростка. Оно было словно наглухо закрытая дверь.
В колонии Генку Кулакова звали Жмотом или Кулаком. Клички пристали к нему. Генка не обижался: он действительно был скуп и ленив. До колонии жил в детдоме. Часто убегал из него, снова попадал в сомнительные компании, участвовал в кражах. Последний раз, убежав из детдома, работал в колхозе на сборе яблок. И это ему надоело. Украл велосипед, и вот результат: оказался в колонии...
После столь бурной встречи с начальником колонии Генка недоумевал: "Почему не наказали?" Думал о Генке и Саттаров. Беседовал с воспитателями, производственниками, вновь и вновь просматривал их дневники. Он, Точно врач, старался установить диагноз и назначить эффективное средство лечения.
"Генка стремится к полной свободе действий, - размышлял Саттаров. Конечно, можно заставить его подчиниться. Но какова от этого польза? Мальчишка будет выполнять поручения из-за боязни быть наказанным".
Вскоре на имя Саттарова пришло письмо. В нем говорилось, что Геннадий Кулаков в детский дом был отдан в 1961 году, а фамилия его приемных родителей Федоровы. "Очень хорошо!" - подумал Саттаров. Генкина история начинала проясняться.
Ответное письмо на имя Федоровых Саттаров сел писать вечером, когда в колонии установилась тишина. На бумагу легли ровные строчки: "Уважаемые родители! Мы благодарны вам..." Саттаров потер виски: "Чем же порадовать Генкиных родителей?"
Раздумья прервал влетевший в кабинет воспитанник Борис Бутенко.
- Ислам Гаффарович! Опять Кулаков в карты затеял...
- Хорошо, разберись.
"Генка, Генка, что же делать с тобой? Опять организовал, опять затеял. А что если?.." Ислам Гаффарович отложил начатое письмо. "А что если, как говорил Макаренко, соединить огромное доверие с огромным требованием".
...В свое назначение командиром отряда Генка поверил не сразу. Подойдя к знакомой двери кабинета начальника колонии, почувствовал, как часто-часто забилось сердце.
- В отряде - будущие столяры, - сказал Ислам Гаффарович, - там нужна командирская воля. Мы вот здесь посоветовались и решили тебя назначить...
За новое дело Генка взялся горячо, ребята его слушались. Сам он работал наравне с другими, старался в грязь лицом не ударить. Однако с учебой у Генки не клеилось.
Как-то колонию посетили заслуженные люди. Были среди них и Герои Советского Союза. Ребята плотным кольцом окружили гостей, посыпались вопросы.
- Да... Это люди! - восхитился Генка, зайдя после этой встречи в кабинет Саттарова. Ислам Гаффарович заметил, как у парнишки заблестели глаза.
- Чтобы стать таким, надо много учиться, - сказал Саттаров, делая строгое лицо. - А ты вот, брат, в хвосте плетешься. Командовать умеешь, а с арифметикой не в ладах.