- Пока не заведено, - лениво заметил Хибабулин, сняв грязные сапоги и начав перематывать портянки. - Но это быстро делается...
- Гражданин Дамкин! Вы почему не пришли в военкомат по повестке? снова заорал майор. - Мы тебе уже три раза посылали! Ты что думаешь, стране больше некуда девать бумагу?
- Пардон, - наконец опомнился Стрекозов. - Во-первых, я никуда не уклонялся от долга перед Родиной. Тут какая-то ошибка, поскольку я работаю на заводе "Заветы Ильича" и у меня имеется бронь. Во-вторых, повестку вашу в глаза не видел. Мы газет не выписываем и давно уже в почтовый ящик не заглядываем.
- Как можно не заглядывать в ящик? - удивился майор. - А вдруг там повестка из военкомата?
Сраженный этим доводом, Стрекозов замолчал.
- А еще одну повестку мы через вашего соседа передавали! Я посылал солдата, он отдал повестку некоему... - майор заглянул в листок, - Сидору Дворникову...
- О! Значит, это он уклоняется от вашего почетного долга! - вскричал Стрекозов. - С него и спрашивайте. И вообще, с соседом мы не общаемся, мы ему деньги должны...
- Молчать! Четыре повестки посланы, а ты еще не в армии! И я, майор Горнов, как последний ефрейтор, должен ходить под дождем и таких уродов, как ты, собирать... А мог бы уже дома сидеть и чай пить!
- Ничего не понимаю, - сознался Стрекозов. - А если я совсем не тот, за кого вы меня принимаете?
Майор Горнов сел к столу и положил на колени тяжелый планшет с документами.
- Это нас не касается, - заявил он. - Завтра ты должен явиться в военкомат в шесть часов утра. И чтоб вам не тут!
- В шесть часов утра? Это физически невозможно. У меня срочное редакционное задание. И вообще, в ближайший месяц я занят. Мы едем в Крым. У нас уже билеты куплены!
- Ага, так я и знал, что ты злостный уклонист! - воскликнул Горнов, в душе похвалив себя за сметливость. - Для этой цели я и прихватил товарища Хибабулина.
- Я! - вскочил милиционер, услышав знакомую фамилию.
- Арестовать этого негодяя и препроводить в военкомат. Переночует там, а завтра в строй! Ать-два!
- Есть! - козырнул Хибабулин, снова надевая фуражку.
Дверь открылась, и вошел Дамкин.
- Стрекозов, почему у тебя дверь открыта? Что здесь происходит?
- Вот, забираем вашего Дамкина в армию, - сказал майор, заполняя бланк.
- Какого еще Дамкина?
- Вот этого! - майор Горнов указал пальцем на Стрекозова. Стрекозов показал майору язык.
- Позвольте, товарищ капитан! - Дамкин бросил сумку на пол и разулся. - Здесь какая-то ошибка. Дамкин - это я.
- Документы ваши попрошу на стол, быстро! - рявкнул майор Горнов, не на шутку осерчав от того, что его понизили в должности.
Стрекозов отыскал на книжной полке свой замусоленный паспорт.
- Стрекозов... Ага! - возрадовался майор, проверив по списку. - Ты-то мне как раз и нужен! Я тебя уже полгода разыскиваю!
- Быть такого не может, - сказал Стрекозов. - Я же не в Москве прописан.
- А тебя и ищут не в Москве! Сам полковник Панибратов тебя ищет! Прописан, понимаешь, в одном месте, живешь в другом, а военкомат об этом и слыхом не слыхивал! Тоже собирайся, пойдешь с Дамкиным!
- Позвольте! - воскликнул Дамкин. - А по какому праву вы меня забираете? У меня бронь от завода "Заветы Ильича"...
- Какая такая бронь? Вас должны были призвать еще несколько лет назад!
- Вот тогда и надо было призывать, - сказал Стрекозов.
- И призвали бы! Вы бы давно уже в сапогах ходили, но в военкомате случился пожар, и ненароком сгорел несгораемый шкаф с делами призывников. Пока все восстанавливали, прошло несколько лет. Но когда ваше дело еще лежало в этом сейфе, брони у вас никакой не было, я это точно помню!
- Его никак нельзя брать в армию, - заступился Стрекозов за соавтора. - Он потомственный импотент.
- Потомственных импотентов не бывает, - нравоучительно сказал майор Горнов. - Иначе, как бы отец Дамкина родил его на свет?
- А его мать родила. От соседа. И, кроме того, Дамкин гулял в детстве по стройке, неосторожно оступился, упал, и прямо этим делом на арматуру. С тех пор о любви он пишет только стихи...
Дамкин насупился, смотря куда-то в сторону.
- Медицинская комиссия проверит, - махнул рукой майор. - Что надо, отрежут, что не надо, пришьют, и готово. Годен!
- Собирайтесь, - сказал милиционер Хибабулин, зевая.
- Слушай, - спросил его Стрекозов, - а почему это за призывниками целый майор ходит? Я всегда думал, что это должен быть солдат с ружьем или, на худой конец, сержант.
- А у них в военкомате недобор, - отозвался Хибабулин. - Сам полковник Панибратов вызвал майора, сильно кричал, говорил, что если не выполнят план по набору, то майору одну звездочку заменят на четыре!
- Разве четыре звездочки хуже одной?
- Конечно хуже, - кивнул милиционер, - для четырех надо в четыре раза больше дырок в погонах сверлить.
- В армии вас и этому научат! - вставил майор.
- Стрекозову тоже в армию нельзя! - тихо сказал Дамкин, словно все это время он искал этот довод.
- Это еще почему? - майор Горнов засунул бумаги в планшет и застегнул его на замок.
- Во-первых, у него плоскостопие, - стал защищать друга Дамкин. - Ему для прохождения воинской службы собаку-поводыря нужно. А собаку, как известно, надо мясом кормить, а с мясом в стране напряженно. Так что лучше всего оставить Стрекозова в покое, выгоднее будет. Во-вторых, этот Стрекозов - полный идиот. Он вам всю армию морально разложит!
- Случаями морального разложения занимается политотдел того полка, куда вас пошлют служить! Что вы встали, как вкопанные? - майор угрожающе уставился на соавторов. - Мне что, пистолет достать, чтобы вы начали собираться?
Стрекозов погрузил в сумку два одеяла, которые он приготовил на юг, и сказал:
- Нам, собственно, и собирать-то нечего...
- Тогда шагом марш! - скомандовал Горнов.
- Может, еще и с песней? - съязвил Дамкин, стараясь не поддаваться унынию.
Литераторов вывели на лестницу. Дамкин захлопнул дверь и повесил записку:
"Никого нет, все ушли на фронт. Это не шутка!"
Из соседней квартиры выглянула злорадная физиономия дворника Сидора.
- Ага! Забрали, наконец-то, негодяев!
- А ваша фамилия как, гражданин? - строго спросил майор.
