— Мы знаем, что он там, — сказала Стар. — Мой подарок.

— Гм, — сказал Кхамвас, обращаясь к девочке, но при этом краем глаза наблюдая за ее дядей. — К этому нет непреодолимых препятствий. Если мы войдем, — он кивнул в сторону двери, — и искомый предмет действительно находится в доме, я смогу найти его для тебя.

— А ты покажешь мне, как это делать? — тут же попросила Стар и сжала руки в одновременно и умоляющем, и предвкушающем жесте.

— Гм… — повторил напатанский ученый. — Думаю, золотце, это будет зависеть от того, что скажет твой дядя.

— Ее дядя скажет, что мы пока что не вошли в дом, — довольно-таки спокойно сказал Сэмлор. — И он сейчас подумает, как туда попасть.

И, не сказав больше ни слова своим спутникам, сирдонец двинулся к углу дома.

Между домом Сетиоса и соседним зданием был проход в два фута шириной. В боковой стене не было ни одного окна на первом этаже, но зато на втором наличествовали забранные решетками вентиляционные отверстия.

Сэмлор шагнул в щель между домами, слишком узкую, чтобы где-либо, кроме Лабиринта, именоваться улицей. Он не обращал внимания на своих спутников. И те осторожно последовали за ним.

Вертикальные прутья на окнах были толщиной с большой палец, а разделявшие их промежутки — ненамного больше. Возможно, Стар смогла бы просунуть свою ручку между прутьями, но что касается его собственной, караванщик был абсолютно уверен, что ему это ну никак не удастся.

— Здесь как, есть какие-нибудь штуки вроде той макаки, которая сторожит дверь? — спросил Сэмлор у напатанца и кивнул, указывая на окно, которое перед этим рассматривал.

Кхамвас пожал плечами. Их окружала темнота, и видневшейся над головой полоски неба было недостаточно, чтобы эту темноту рассеять, — тем более что небо затянуло тучами.

— Я бы скорее ожидал встретить здесь слуг-людей, — сказал Кхамвас. — Они… более надежны во многих отношениях. А судя по собранным мною сведениям, Сети-ос — всего лишь коллекционер, точно так же, как я — всего лишь ученый. Понимаете, никто из нас не является магом в полном смысле этого слова и не наделен настоящей магической силой…

Напатанец умолк и прикусил нижнюю губу, словно его одолевали сомнения, потом добавил:

— Так, как наделена ею ваша племянница, господин Сэмлор.

— Ага, — бесстрастно кивнул караванщик. Он мягко взъерошил волосы Стар, но не взглянул при этом на девочку. — И среди прочего он держит в своей коллекции демона в бутылке.

Сэмлор скривился, потом продолжил:

— Давайте вернемся на улицу. Вы подождете, а я поговорю с приятелем, который сидит через дорогу.

— Сэмлор, но?.. — начал было Кхамвас.

— Подождите здесь, — повторил сирдонец. — Я схожу на ту сторону улицы и поговорю со сторожем, — и он указал на перестраивающийся дом и хибарку сторожа.

— Да, конечно, — произнес Кхамвас. В его голосе достаточно явственно чувствовалось раздражение. — Но я вот что хотел сказать: видите ли, вполне возможно, что Сетиос вовсе не прячется от вас. Понимаете ли, недавно имел место значительный сдвиг в структуре магии. Возможно, Сетиос был напуган этим и потому бежал.

Напатанец усмехнулся.

— Бежав, он наверняка оставил здесь стелу, которая меня интересует. А возможно, и всю свою коллекцию, если он действительно бежал из страха. А что касается наследства этого ребенка, — Кхамвас ласково прикоснулся к щеке Стар, — если мы не найдем его здесь, то я помогу вам отыскать это самое наследство. Потому что вы помогли мне. И потому, что я сочту честью для себя помочь такому талантливому человеку, как ваша племянница.

— Человек предполагает, а Бог располагает, — сказал сидящий у Кхамваса на плече человечек.

— Ну что ж, ладно, — сказал караванщик и уверенно зашагал через улицу. Уже одна эта уверенность смотрелась крайне необычно, потому что в этом городе одинокий человек, как правило, ходит крадучись. Сторож тут же отодвинулся от окна, так чтобы его не выдавал блеск глаз.

Это обошлось Сэмлору в пять ранканских золотых монет и в десять минут улещивания нервного сторожа. Затем караванщик вернулся к своим спутникам.

— Кхамвас, — грубовато позвал он, — пойдем, поможешь мне разобраться с окном.

Стар тем временем свернулась в углу дверной ниши и задремала, подложив под голову плащ напатанца. Кхамвас стоял перед девочкой и смотрел на улицу, как до того караванщик. Без одежды он казался особенно худощавым, и его обнаженная грудь казалась весьма уязвимой для холода здешней ночи.

— Я, э-э… — сказал Кхамвас, посмотрев на ребенка, — я подумал, что будет неплохо, если девочка немного отдохнет, и… Видите ли, она очень похожа на мою дочь.

— Хотел бы я знать все ее таланты, — тихо отозвался караванщик. Он тоже смотрел на девочку. — Хотел бы я знать, что ей нужно. Что вообще нужно ребенку ее возраста. Вы сделали все, что могли.

Сэмлор снова скривился.

— Ты ее не поднесешь? Мне нужно, чтобы ты был рядом и помог управиться с домкратом, когда я буду готов. — Караванщик откинул полу плаща и показал инструмент. — И я не хочу, чтобы Стар лежала здесь на виду. Придется ее разбудить.

Небо в проходе над двумя домами окончательно затянуло тучами. В результате в переулочке сделалось темно, словно в узкой пещере. Да и воздух стал неподвижным, как в пещере, расположенной глубоко-глубоко под землей. Сэмлор нашел нужное место лишь потому, что у него в памяти отложилось воспоминание о шести осторожных шагах. На шестом шаге он наконец-то рассмотрел окно.

Сирдонец поднялся к окну, упираясь руками и ногами в стену соседнего дома. Это было нетрудно, но Сэмлор едва не упал, когда наклонился, чтобы взять протянутый Кхамвасом домкрат. Сказывалась усталость.

Эту решетку на окне и тараном не вышибешь… Сэмлор закрепил на раме винтовой домкрат и принялся закручивать его, смещая прутья и раму, на которой они были закреплены, в сторону. Решетка начала подаваться. Сирдонец поддел ее, используя домкрат как рычаг и стараясь не обращать внимания на боль в уставших мышцах.

Потом Сэмлор из последних сил перевалился через подоконник и рухнул на пол комнаты.

— Да славится Гекта, в коей жизнь мира! — пробормотал Сэмлор, когда к нему вернулась способность замечать окружающее, а не только ощущать собственное тело. Мраморный пол, на котором лежал караванщик, был холодным и скользким от воды. Окна были застеклены, но во время последнего дождя никто их не закрыл, — а судя по мимолетному разговору, случайно услышанному Сэмлором в караван-сарае, последний раз дождь шел больше недели назад.

С улицы донесся голос Кхамваса. Слова были неразборчивы, но в голосе слышалось беспокойство.

— Все в порядке, — отозвался караванщик, но понял, что и сам не в состоянии разобрать то, что сейчас прохрипел. Сэмлор приподнялся до уровня подоконника, стряхнув с ног куски штукатурки от рамы решетки.

— Все в порядке, — повторил он, высовываясь из сотворенного им прохода. — Подожди минутку, я найду… — Его рука наткнулась на висящий рядом с окном гобелен. — Да, погоди минуту, и я помогу тебе подняться.

Сэмлор сорвал ткань и перекинул через подоконник, так чтобы его спутники могли до нее дотянуться. Его больше не волновало, какой убыток они причинят этому дому, — теперь главным было поскорее отсюда выбраться.

Прямоугольник окна был едва виден, и в воздухе явственно пахло грозой.

Внизу тем временем разгорелся спор. Стар подошла к гобелену, гневно топая ногами, и недовольно заявила:

— Что это за старый дом? Он мне не нравится!

Возможно, внутри она чувствовала что-то неладное. А может, просто капризничала, как может капризничать уставший семилетний ребенок, который к тому же ребенок не совсем обычный.

Но сейчас об этом некогда было думать. Караванщик схватил девочку левой рукой за плечо и втащил в комнату. Стар взвизгнула, задев головой за оконный переплет, но у нее хватило сообразительности пригнуться.

— Возьмите мой жезл, господин Сэмлор, — попросил Кхамвас.