Воин закрыл глаза, он очень устал от бешеной скачки, страдал из-за пережитого, хотел избавиться от страшной картины, стоящей перед его взором. Но картина не уходила, и воин открыл глаза, продолжив рассказывать:
- Из гробницы хлынула лавина всадников. Они ехали не спеша, надвигаясь на нас сплошной стеной. Поверьте: это было ужасно! Гадкие, кривоногие, низкорослые кони черной масти и отвратительные зеленые всадники со змеиными головами, все вооруженные ятаганами. Адский легион в полной тишине надвигался на наш маленький отряд, охватывая его в капкан. Командир отряда приказал мне скакать к вам, предупредить, а затем найти принца Аль Ахрейна. Он, должно быть, с пятьюстами всадниками уже недалеко отсюда.
- А по нашим подсчетам, - заявили братья Генрих и Дидрих, - он будет здесь не раньше чем к вечеру. Даже если загонит коней - не раньше чем после полудня.
- Ну, все равно - сегодня! - возразил воин принца.
- Рассказывай, что было дальше! - приказал Торн.
- Я самый молодой среди воинов. Командир меня пожалел, ведь они шли на верную смерть. Я выполнил приказ и погнал коня прочь от ужасного места. Хотя очень хотел быть с остальными воинами и умереть вместе с ними! Но приказы не обсуждаются. Я скакал и часто оглядывался назад. Я видел, как армия неизвестного нам врага окружила отряд и мерзкие зеленые всадники обрушились на воинов...
Он замолчал, опустил голову, чтобы богатыри и рыцари не видели его слез.
- Мы очень тебе сочувствуем, воин, и преклоняем головы перед мужеством твоих товарищей... - Торн склонил голову, помолчал, а затем, уже как командир, которому предстоит сражение, спросил: - Ты не можешь сказать, сколько этих тварей?
- Не знаю. - Молодой воин поднял голову. - Когда я уже был далеко от места сражения, их там было несколько тысяч. А из гробницы выходили все новые и новые.
- Говоришь, они медленно идут? - спросил Калим.
- Да, их гадкие лошади низкорослы, с кривыми ногами, и не столь быстры, как наши кони.
- И когда они доберутся сюда? - спросил прусский рыцарь Брандербургер.
- Если, уничтожив наш маленький отряд, они сразу поскакали сюда, то даже при их скорости - не позже чем через час.
Воин еще отпил воды и предложил:
- Поедемте со мной, мы вернемся вместе с воинами Аль Ахрейна и будем сражаться.
- А жители Куршира? Старики, женщины, дети... Они не успеют убежать от адского легиона, - возразил Илья Муромец.
Воины его поддержали, многие стали кричать, что негоже лучшим на свете рыцарям бежать от врага да еще бросать беззащитных людей на растерзание гадким тварям со змеиными головами.
- Нет, ты отправишься один. И поторопи принца, а мы встретим врага здесь, - принял решение Торн.
Его слова среди воинов вызвали возгласы одобрения.
- Опять мне придется оставить воинов и бежать! - с досадой воскликнул молодой воин.
- У тебя приказ. Ты должен его выполнить! - тоном, не терпящим возражения, сказал Торн. - Твой конь выдержит путь, ведь ты его почти загнал?
- Выдержит! У меня самый выносливый жеребец в мире! Что вы улыбаетесь? Не верите?
- Верим, друг, верим. Не теряй время, отправляйся в дорогу! - сказали близнецы Генрих и Дидрих.
Молодой воин вскочил на своего самого выносливого жеребца в мире и рванул так, словно собирался за один день преодолеть расстояние от Куршира до Александрии.
СЕЧА
Каждый из тринадцати воинов мог разгромить большой отряд. Каждому из них приходилось участвовать в крупных сражениях, когда рубились тысячи и тысячи всадников и пехотинцев. Но конечно, в таких крупных сражениях они были не одни, а со своими боевыми товарищами.
Один воин, даже богатырь, с целым войском не справится. Какова будет численность противника, в этот раз они не знали. Да и вообще, можно сказать, ничего не знали об адском легионе. Единственное разумное объяснение, с которым все согласились, что это войско фараона. Скорее всего, те два чужака, о которых говорил принц Аль Ахрейн, все-таки успели до прибытия отряда проникнуть в гробницу и по злому умыслу или случайно освободили дух фараона. Другого объяснения быть не могло.
А если фараон съел человеческое сердце - тогда совсем плохо!
И где фараон - возглавил свое войско или остался в гробнице?
Об этом размышлял Илья Муромец, об этом думал Матвей Русанов.
К Матвею подошел лапландский рыцарь Соомареа.
- Ты будешь сражаться? - спросил он оруженосца.
- Конечно! А что, кто-то сомневается?
- Нет, просто оруженосцу не обязательно биться рядом со своим рыцарем. Но если таково твое решение, я предлагаю тебе свой меч, ведь у меня их два, - сказал лапландский рыцарь и протянул Матвею меч.
- Спасибо. Твой меч мне подойдет, он не длинный и не очень тяжелый.
- А у меня - два щита. Возьми один, - предложил прусский рыцарь Брандербургер.
- Благодарю, но я собираюсь драться одновременно мечом и охотничьим ножом. Поэтому щит мне не понадобится, - ответил Матвей.
- Как хочешь, тебе виднее...
- Они же были совсем серые! - удивился наемник Сотол, пристально рассматривая холмы. - Камни да колючки. А сейчас их верхушки будто покрылись лесом или густой травой.
- Да это же... они! - воскликнул его друг Гардер. - Они идут!
Армия фараона появилась раньше, чем ее ожидали, и теперь черно-зеленая лавина быстро покрывала холмы и спускалась вниз.
- Не такие уж они медлительные. - Матвей делал несложные выпады, чтобы рука привыкла к мечу. - Скоро будут здесь.
- Их не меньше легиона. Тысяч пять, - оценил на глаз численность противника Набу.
- Больше. Тысяч восемь, - уточнил римский легионер Клавдий.
- Они даже еще не все с холмов спустились. Идут и идут. Наверное, не меньше десяти тысяч - два легиона! - воскликнул Соомареа.
- Братья! Рыцари, богатыри, славные избранные воины! - крикнул громовым голосом Торн. - Не будем считать врагов - будем их бить!
Торн провел взглядом по лицам своего маленького войска.
- Пришел час великого испытания! Все, что с нами было до этого часа, все битвы, победы, приключения - все это готовило нас к предстоящему сражению. Суждено ли кому-либо из нас остаться в живых: то мне не ведомо. Но знаю другое - и умирая, мы победим! Выполним свое предназначение, чего бы нам это ни стоило! И пусть эта нечисть на своей поганой шкуре узнает нашу силу, нашу волю, наше оружие!
