Техтиек слово в слово повторил все, что потребовал Белый Бурхан. Потом ему оголили левое плечо и поставили игольчатое клеймо из перекрещенных молний.

- Встань!

Теперь в руках Белого Бурхана дымилась бронзовая чаша, которую он протягивал Техтиеку.

- Пей! Это - кровь хана Ойрота, в которого ты отныне воплотился! Теперь этим именем ты можешь казнить и миловать открыто, гласно, при любом скоплении людей. Это право дал тебе я, Белый Бурхан - посланец неба!

Техтиек медленно опорожнил чашу, не чувствуя ничего, кроме отвращения и ужаса. Он вернул чашу, и она тотчас растаяла в воздухе, а по лицу Белого Бурхана прошла гримаса и застыла маской спокойствия и умиротворения...

Но не было отныне спокойствия и тем более умиротворения в самом Техтиеке! Белый Бурхан сумел на время парализовать его волю, превратив в своего раба. Потом вызвал к себе, подал чашку с каким-то напитком, отдающим плесенью, а когда Техтиек послушно ее опорожнил, сказал почти ласково:

- Тебе будут нужны помощники, хан Ойрот. Ищи их сам. Тебе потребуется много золота, чтобы купить оружие. Ищи его сам. Тебе надо построить свой военный лагерь в самом неприступном месте Алтая. Строй его сам. Все бурханы будут тебе помогать, но подчиняться отныне ты будешь только мне. Иди.

И на всю осень, зиму и весну Белый Бурхан забыл о Техтиеке, хотя приказы и распоряжения передавал ему через своих помощников постоянно будто держал его в невидимой, но хорошо ощутимой узде. Теперь настал момент, когда он снова потребовал его к себе, послав с этим приказом Чочуша, которого наконец-то Техтиек мог упрекнуть в нарушении законов дружбы.

Упреки Чочуш выслушал, улыбнулся:

- Ты прав как человек. Но теперь ты - хан Ойрот и служишь небу! Техтиека больше нет, а значит, и нет обид между нами.

Чочуш привел его в пещеру, которую Техтиек не узнал. Белый Бурхан изменил и переделал ее так, что она стала походить на каменный дворец.

- Сколько же мастеров работало тут! - удивился он.

- Мастеров не было. Все сделали мы, бурханы. Техтиек с сомнением покачал головой, но Чочуш уже остановил его, указав рукой в левый угол пещеры, где раньше была выбита ниша для награбленных его людьми сокровищ:

- Там тебя ждет Белый Бурхан. Иди один. Первые шаги Техтиек сделал уверенно, но потом непонятное оцепенение овладело им и, увидев Белого Бурхана,

он снова упал на колени и склонил голову:

- Слушаю и повинуюсь!

- Есть ли у тебя помощники, хан Ойрот?

- Да. Я их нашел сам.

- Есть ли у тебя золото, хан Ойрот?

- Есть, но его пока мало.

- Строишь ли ты военный лагерь для своих воинов Шамбалы?

- Я нашел место, Белый Бурхан. Одно из ущелий Аркыта.

- Ты работаешь медленно, хан Ойрот! - Брови на лице Белого Бурхана шевельнулись, поползли навстречу друг другу. - Я тобой недоволен! Если ты не можешь справиться сам, тебе помогут бурханы!

- Я все сделаю сам.

- Нет, ты снова все затянешь! Людьми и строительством военного лагеря будут заниматься бурханы. Ты должен собирать золото для монет Шамбалы! Наши монеты должны быть самыми крупными и включать в себя стоимость сотен золотых рублей, тысяч серебряных ланов и десятки тысяч тугриков! Вот образец монеты в один идам. Их нужны тысячи!

Белый Бурхан протянул узкую плоскую ладонь, на которой лежала крупная золотая монета, не уступающая по размерам конской подкове. Техтиек взял ее, взвесил на руке:

- Я займусь золотом.

- И помни, хан Ойрот, наши идамы должны быть несокрушимы! Они тоже наше оружие! Иди.

Техтиек вышел из пещеры, сел на камень, вырезанный бурханами где-то в толще горы, подбросил и несколько раз поймал гигантскую монету. Уронил под ноги, она зазвенела от удара о камень, покатилась, тяжело упала, сверкая уже знакомыми гранями скрещенных молний. Техтиек поднял монету:

- Он прав. Такой монетой можно убить человека наповал! Где же мои люди?

Они всегда ждали его и никуда не уходили, если даже и была необходимость: гнев Техтиека был страшнее. Но сейчас никого из них нет. Значит, и его людьми теперь командуют бурханы?

А ведь все они преданы ему от косички на затылке до мозолей на пятках! И он убежден, что любой из них скорее умрет, чем выдаст или не выполнит его приказа! Но теперь, после всего случившегося с ним, он не верил никому:

всегда на силу найдется другая сила, чтобы ее сокрушить! И таганьрига, прочитанная вдвоем, может перекрыться другой, более страшной клятвой*!

* Таганьрига - парная клятва, читаемая друг другу.

Возле камня кто-то остановился. Опять Чочуш? Не доставало еще Техтиеку, чтобы за ним ходили по пятам!

Он поднял голову. Козуйт, свой.

- Где остальные? Почему вас никого нет на месте?

- Тебя увел бурхан. А те, кого они уводят к себе в пещеру, пропадают надолго. - Козуйт спохватился и поспешно склонил голову: - Я слушаю тебя, приказывай!

Техтиек протянул ему монету, полученную из рук Белого Бурхана. Козуйт недоверчиво взял ее, подбросил на руке, попробовал на зуб, удивленно взглянул на Техтиека:

- Неужели настоящая? Никогда не видел таких!

- Это - идам. Мы должны раздобыть золота на тысячу таких монет! Надо брать прииски.

Козуйт отшатнулся:

- Но их же охраняют русские стражники!

- У которых есть ружья? - усмехнулся Техтиек. - Эх, вы! Я еду к Анчи, его кезеры будут решительнее... Да и рудники у них под боком... Передай всем нашим: только золото нужно мне теперь!

Он отобрал монету у Козуйта и резко встал.

- Коня!

Техтиеку было жаль пещеру, ютившую его не один год. Теперь в ней хозяйничают бурханы, превращая ее в крепость. Об этом когда-то мечтал и он, но кто в горах умеет управляться с камнем? Только русские! Не к ним же идти с поклоном... А бурханы управляются сами, будто у них тысяча рук и все они не простые люди, а богатыри, подобно строителю Сартакпаю! Вот и не верь после того, что они тут наворочали, в их небесное происхождение...

Пещеру Техтиек получил в подарок от одного отшельника, который жил в ней много лет, пока не надумал вернуться к своим единоверцам, пристроившись к китайскому каравану, попавшему в лапы парней тогда еще совсем молодого Козуйта. В живых они оставили только этого старика, клятвы и заверения которого им показались забавными, а длинная белая борода внушала прочно забытое почтение. Техтиек поговорил с отшельником, посадил его на коня и тот привел к этой пещере. "Это не простая дыра в горе! - уверял старик. - Это дыра, через которую ушла в землю чудь белоглазая, напуганная приходом в горы Чагань-хана из северных снегов и белыми стволами берез, появившимися вдруг и сразу!"*