– Ты соображаешь, что делаешь? – у Светы не было даже сил кричать, она говорила севшим, еле слышным голосом. – А если Джулиан узнает?

Ирка в пьяном запале ответила, что на Джулиана ей плевать, что он какой-то странный, что за все время их знакомства они ни разу не спали, и еще неизвестно, все ли у него там в порядке.

– У этого зато все в порядке, – издевательски заметила Света, – одна рожа чего стоит.

– Не в роже дело! – неожиданно трезвым голосом отозвался «козел». – Ты на другое посмотри.

– Отвяжись от моей сестры, придурок! – Света наконец обрела голос. – А ты одевайся, дома поговорим.

Но пока ехали до дома, Света успокоилась, и скандала в этот раз не получилось, Выйдя на улицу. Света заметила, что оператор Камерного Николай отпирает двери своего старенького «жигуленка».

– Коля! – Она обрадованно подбежала к нему. – Как хорошо, что ты задержался!

– Чего тебе? – неприветливо спросил Николай, в последнее время, после той истории с кассетой, он ее избегал.

– Подвези хоть на полпути, – рассмеялась Света.

– Садись, – процедил он.

– Какой-то ты, Коля, в последнее время мрачный, – завела Света разговор в машине. – Скучный такой, на девушек не смотришь.

– Чего на них смотреть? – пробурчал Николай.

Сегодня он имел разговор с начальством насчет прибавки к зарплате и нарвался на отказ. Сволочь Камерный, обещал же замолвить словечко. Сам всегда при деньгах, а он, Николай, должен выклянчивать жалкие гроши...

Он знает, что Камерный не брезгует и шантажом, чтобы денежки раздобыть. Так делился бы с другими, не все самому хапать!

Уже несколько часов Николай чувствовал сильнейшее желание напиться и теперь сердито посматривал на сидевшую рядом Свету.

Денег у него было в обрез, только на самую дешевую бутылку водки, при Свете он такое покупать стеснялся, а теперь еще придется подвозить ее до дому – нельзя же, действительно, высадить девчонку посреди ночи, – стало быть, вожделенная попойка откладывалась.

– Действительно, что на девушек просто так смотреть, – игриво приговаривала Света, – с ними надо делом заниматься.

И поскольку он продолжал угрюмом молчать, заговорила серьезней:

– Ты зря сердишься, Николай, я перед тобой не виновата.

– Ты меня использовала, – он смотрел прямо перед собой на дорогу, – из-за тебя у меня неприятности были.

«А если бы ты знал, какие у меня из-за тебя неприятности были», – подумала Света, а вслух сказала:

– С Камерным мы разобрались, он не в претензии.

– Ты меня подставила, – упрямо тянул свое Николай.

«Ну и скотина! – даже весело подумала Света. – Это кто кого подставил. Если бы ты не трепался в пьяном виде, откуда коньяк взял, то Камерный ничего бы и не узнал. А теперь этот пьяница, видите ли, делает оскорбленную мину».

– Камерный, конечно; тоже сволочь, – Николай как бы прочитал ее мысли, – надоел, паразит, до чертиков. Гоняет туда-сюда, а как до денег дело доходит, так у него слух напрочь отказывает.

В его ворчании Света уловила отзвук настоящей ненависти. Это было неудивительно – как уже говорилось, Александр Каморный умел вызывать в людях это сильное чувство.

– Как будто я не знаю, как он деньги зарабатывает, – себе под нос произнес Николай.

Света сделала вид, что не расслышала, а сама насторожилась.

– Вот что, Коля, я знаю, что нам с тобой сейчас надо, – примиряюще произнесла она и положила руку на его колено. – А нужны нам бутылочка чего-нибудь покрепче и место, где мы ее спокойно можем уговорить.

А то день сегодня был утомительный и тяжелый... Ну как, идет? Если у меня не хватит, ты добавишь?

– А то, – повеселел Николай, – и едем ко мне.

– Едем. – Света отвернулась к окну, чтобы он не заметил презрения на ее лице.

Квартира была в старом доме, и довольно захламленная, насколько Света могла заметить в темноте – Николай почему-то не зажег свет в прихожей.

– Дверь не забудь закрыть! – , донеслось из дальней комнаты.

– Кто там – соседка? – шепотом спросила Света.

– Это мать, она спит.

«Как противно все! – с тоской подумала Света. – И на черта я сюда поперлась?»

В комнате он смахнул какое-то барахло со стола – старые газеты, тетрадки, – торопясь расставил стаканы, принес с кухни какую-то еду на тарелке.

«Да он же скоро совсем сопьется, – с удивлением думала Света, наблюдая как дрожат руки Николая, когда он подносил стакан ко. рту. – А впрочем, какое мне до этого дело?»

Сама она только пригубила, чтобы не возбуждать у него подозрений. Николай выпил, закусил и расслабился. Теперь он уже поглядывал на Свету ласково.

– Не дрейфь, лапочка, прорвемся! Давай-ка еще по одной...

Дело пошло быстро. Николай, как все алкоголики, скоро опьянел, и его потянуло на разговоры. Тема была одна: вероломство и неблагодарность Сашки Каморного. Света только в нужную минуту поддакивала или, наоборот, выражала недоверие, и беседа текла ровно, как ручей после дождя. Она узнала много про Каморного, в основном, какой он подлец, но Свете было неинтересно, потому что это она и раньше про Каморного знала.

– Однако ты не будешь спорить, – осторожно начала она, – что Камерный как репортер очень удачлив – все у него везде схвачено, никто из криминальных личностей никогда его не трогает, и вообще...

– Что – «вообще»? – пьяно возмутился Николай. – Стал бы кто внимание на него обращать, если бы он.., под «ладожскими» не ходил?

– Да ну? – искренне удивилась Света.

– А ты – репортер, смелый, удачливый! – распалился Николай. – Да я сам видел и слышал, как он.., в общем, под ними он, это его крыша. Поэтому другие его не трогают.

– Ну надо же... – задумчиво бормотала Света.

– А ты.., ты зачем это расспрашиваешь? – теперь Николаем овладела пьяная подозрительность. – Опять меня во что-то втягиваешь?

Зачем пришла – про Сашку разведать?

– Да что ты все про Сашку, – торопливо сказала Света, – как будто нам нечем заняться...

Она подошла к нему близко и заглянула в глаза. Ничего там не было интересного, кроме пьяной злобы и куража.

«Ну и дерьмо же мужик! – подумала Света. – За что его Камерный держит? Впрочем, Каморный сам дерьмо».

С этой мыслью она начала быстро расстегивать пуговицы на рубашке Николая. Он посмотрел тупо, потом до него наконец дошло, к чему Света клонит, и он несколько оживился, даже погладил ее по голове и пробормотал что-то ласковое, как ему казалось. Света даже удивилась, как быстро он пришел в возбужденное состояние – она думала, что он сильно пьян и будет как кисель. Он встал и даже сделал попытку отнести ее на руках на постель, но попытка окончилась неудачей. Света ощутила запах нестиранного постельного белья, похоже, что кровать в этой комнате не застилалась на день никогда.

Действо закончилось быстро: секс и пьянство – две вещи взаимоисключающие. Николай, перевернулся на спину и через минуту задышал ровно.

«Теперь утром если он и вспомнит, что я была у него, то про разговоры наши точно забудет, – думала Света. – А то протрепался бы Камерному, а тот, если узнает, что я в курсе его отношений с ладожскими», устроит мне не жизнь, а каторгу".

Она оделась и вышла в прихожую. На пороге своей комнаты возникла старуха в длинной ночной рубашке, худая морщинистая шея была обвязана стареньким шарфом.

– Я ухожу, – обратилась к ней Света, иначе жутко было стоять в полутьме и молчать.

Старуха ничего не ответила, только заперла за ней дверь. Слушая, как лязгает старинный замок, Света почувствовала отвращение ко всему миру.

Дома, однако, не спали, ждали ее. В комнате горел свет и даже играла музыка, – это в два часа ночи. Услышав, как Света вошла, Иришка появилась в прихожей в коротеньком халатике с бутылкой шампанского в руках.

– Ты что так долго, Светик? – Она закружилась, напевая. – Ой, ты у хахаля была?

Хорошо, что ночевать не осталась!

– С чего ты взяла, что я была у хахаля? – отшатнулась Света.

– Да по тебе же видно, по женщине всегда видно, когда она занималась любовью! – авторитетно ответила сестра.