Агнивцев Николай Похождения маркиза Гильом де Рошефора Пролог, в котором автор пытается оправдать свои эротические наклонности. Сейчас весь мир невольно Звенит от птичьих стай.. Сейчас цветет привольно Фривольный месяц май. Пустивши без уступок Все стрелы в оборот, Кивает из-под юбок Насмешливый Эрот. По уши в плед замотан Ханжа ворчит: "Ай,ай". Дурак! На то Эрот он, На то и месяц май. Итак, увлекшись маем, Забыв дела свои, Давайте поболтаем О странностях любви! И тихо, для начала, Уйдемте, например, В тот век, когда плясала Луиза Лувильер, Когда в любовном хмеле С полночи до зари Сверкали и шумели Версаль и Тюильри, Когда в туманной дали От адъюльтерных сцен И день и ночь дрожали Сен-Клу и Сен-Жермен. I Итак, без разговора Позвольте мне, мадам, Гильом де Рошефора Сейчас представить вам! Известный волокита, По виду — Адонис. Позвольте, где же вы-то, Сиятельный маркиз? Поищем-ка немножко Маркиза мы... ага! Вот домик, в нем окошко, В окошке же... нога! Я поясню вам это, Нет проще ничего: Окошко то — Фаншетты, Ну, а нога — его. Итак, вот этот франтик Повеса из повес, На первое свиданье В окно к Фаншетте влез! II Но дьявол скользким змием Скользнул вдруг к их ногам И азбуку любви им Читать стал по слогам. Так чорт нас одурачил, Мадам, и с этих пор Свою карьеру начал Гильом де Рошефор. И все забыв на свете, В тумане, как слепой, Блуждал он по Фаншетте Дрожащею рукой. В игру втянувшись эту, В довольно краткий срок Он изучил Фаншетту И вдоль и поперек! Ах, ни один ученый С начала всех начал Так страстно и влюбленно Наук не изучал! Бледнеть стал звездный купол И смолкли соловьи... Маркиз же так и щупал Все... почву для любви. И дар любви фривольно, В неведеньи блажен, Он расплескал невольно У розовых колен! Любовь многообразна, Но важно лишь одно Любить друг друга страстно, А как — не все ль равно! III Я слышу вопль рутинный: "Ах, горе! Ах, беда! Ах, бедная кузина!.." Оставьте, господа, Кузине горя мало. И ведь в конце всего Она не потеряла Ну, ровно — ничего! Коль вдруг распухнут губки Есть крем для их услуг, А для измятой юбки Имеется утюг. Хоть был с кузиной нежен, Но, право, до сих пор, Как триста дев безгрешен Маркиз де Рошефор. И до сих пор о страсти Не знал бы, если б в нем Не приняла участья Мадам де Шевиньон. IV Сам папа мне свидетель, Что на сто верст кругом Известна добродетель Мадам де Шевиньон! Ей не страшно злоречье, Белей, чем снежный ком И реноме и плечи Мадам де Шевиньон. Как стая ангелочков Вдоль тянутся гуськом Двенадцить юных дочек Мадам де Шевиньон. И к этой строгой даме, Потупив скромный взор, С фривольными мечтами Явился Рошефор. Но был от пылкой страсти Он мигом излечен, Когда в ответ на:"Здрастье!" Мадам сказала: "Вон!" Когда от нагоняя Он бросился бежать, Добавила, вздыхая: "Вон...там моя кровать!" И вмиг погасли свечи, А на сто верст кругом Во тьме блеснули плечи Мадам де Шовиньн. V Хоть он к заветной цели Спешил, что было сил, Но все ж в любовном деле Весьма несведущ был. И вот, попав в объятья, В неведеньи своем, Запутался он в платье Мадам де Шевиньон. И так болтался в горе, Ногами шевеля, Как будто бриг на море, Без мачты и руля. И все шептал с опаской: "Прекрасная, смогу ль?" Тогда она с гримаской, Сама взялась за руль. И опытной рукою К источнику всего Дорогой вековою Направила его. И, наклонившись к даме, Он сразу в гавань — трах! Под всеми парусами Причалил впопыхах. Любовь многообразна, Но важно лишь одно Любить друг друга страстно, А как — не все ль равно! |
