Мейсон посмотрел на Сельму Ансон, у нее дрожали губы. Подойдя к дверям кабинета, адвокат сказал:
- Я это объясню в свое время, - сказал Мейсон, - но не потерплю того, чтобы вы являлись ко мне в кабинет под предлогом сбора информации, а на деле обвиняли мою клиентку.
- Не вам меня учить, как я должен проводить расследование! воскликнул Болтон.
Мейсон широко расправив плечи и встал между Болтоном и Сельмой Ансон.
- Вон! - сказал он Болтону.
- Вы пожалеете об этом. Я...
- Вон!
- Очень хорошо, - сказал Болтон. - Ваши поступки убедили меня, что никакого самоубийства нет, что Вильям Ансон был убит и вам это хорошо известно...
- Вон! - закричал Мейсон и воинственно шагнул вперед.
Болтон поспешно отступил, распахнул двери и вышел из кабинета.
Мейсон закрыл дверь.
Сельма Ансон достала из сумочки носовой платок и расплакалась.
Мейсон посмотрел на Деллу Стрит, поднял телефонную трубку и сказал:
- Я хочу, чтобы нам не мешали ни при каких обстоятельствах, Герти. И мы никого не сможем принять до тех пор, пока я не сообщу.
Адвокат вернулся к своему вращающемуся креслу, уселся и сочувственно произнес:
- Успокойтесь, миссис Ансон. Этот человек специально старался вывести вас из равновесия, чтобы добиться какого-нибудь неосторожного заявления.
- Он разбил мою жизнь, - вздохнула она.
- Все будет хорошо, - успокоил ее Мейсон с сочувствием в голосе. - Мы не знаем, сколько времени в нашем распоряжении до того момента, как вмешается полиция. Поэтому расскажите про "фетерферм".
- Господи, - сказала она. - У меня даже в мыслях никогда не было, мистер Мейсон...
- Я понимаю, - сказал Мейсон. - Болтон подготовил информацию и взорвал бомбу. Именно на это он и рассчитывал... А теперь расскажите решительно все, что вам известно.
- Когда Билл был жив, - сказала она, - он вечно занимался своими делами по продаже недвижимости, разъезжал, с кем-то встречался, а я целыми днями оставалась одна. У нас был прекрасный дом с большим садом, где водилось множество птиц. Сначала я наблюдала за ними в бинокль, а потом ради интереса стала набивать чучела наиболее красивых птиц. Стоило мне заметить необычную птаху, и я принималась за ней охотиться.
- Как? - поинтересовался Мейсон.
- В пределах города я не могла пользоваться ружьем, но установила в саду множество ловушек, которые действовали безотказно. Если попадались птицы, которые у меня уже были, я их выпускала. Этот человек совершенно прав. Я покупала "фетерферм". Препарат мне рекомендовали в магазине, где я покупала все необходимое для моих занятий.
- Много раз вы покупали "фетерферм"? - спросил Мейсон.
- Я не считала. Несколько раз.
- А после смерти вашего мужа?
- После смерти Билла я многое увидела в ином свете. В мои ловушки попалось несколько птичек, которых я хотела иметь, но когда я достала их из силков и подержала в руках, у меня не хватило духа свернуть им шейки. До этого я вела себя довольно безжалостно. Меня так увлекло мое хобби, что я ни о чем другом просто не думала... Понимаете, ведь это самые обычные пичуги. Подумаешь, рассуждала я, что изменится от того, что одной станет меньше...
- То есть, после смерти вашего мужа вы охладели к этому занятию?
- Я полностью отказалась от него... Скажите, мистер Мейсон, когда вы объясняли, что такое слежка в открытую вы располагали какой-нибудь информацией?
- Что вы имеете в виду? - уточнил адвокат.
- Вы рассказывали об оперативнике, который принуждает кого-то сознаться в отравлении соседских кошек.
Мейсон прищурил глаза.
- А вы случайно не травили кошек? - спросил адвокат.
- Господи, нет! Но я действительно изо всех сил старалась отучить котов от прогулок по нашему саду. Я прикармливала птиц, а соседские кошки распугивали их. Я их гнала и несколько раз уговаривала соседей не выпускать своих котов, а держать взаперти. У одной соседки был красивый кот, которого она очень любила. Он околел. Я не сомневаюсь, что она воображает, будто я его отравила.
- А вы не травили?
- Поверьте на слово, нет, - заверила она. - Я никогда бы не согласилась отравить кота. Я вообще считаю бесчеловечным лишать кого-либо жизни, но, как уже говорила, одно время увлекалась изготовлением чучел птиц, бездумно расставляла силки и убивала бедняжек. Не очень много, мистер Мейсон, с десяток... Которых мне очень хотелось сохранить.
- Где находятся чучела, изготовленные вами? - спросил Мейсон.
- У меня дома.
- Разве изготовить хорошее чучело легко? Не требуется известный навык?
- Требуется, конечно. Нужно и умение, но, главным образом, бесконечное терпение. Я научилась этому искусству методом проб и ошибок при помощи различных справочников и инструкций, которые мне охотно давали в магазине, где я покупала все необходимое... Естественно, мои первые работы были довольно грубые, если на них посмотреть со стороны, но зато кое-что из более поздних - очень удачные. У меня было сколько угодно свободного времени, я не спешила, ну и... мне нравилась эта работа. Кроме того, так было приятно любоваться этими птичками в совершенно естественных позах у себя в спальне.
- Понятно, - задумчиво сказал Мейсон, - ну а сейчас я собираюсь сообщить вам нечто такое, что наверняка вас шокирует. Миссис Ансон, вас наверняка арестуют по обвинению в убийстве мужа... Если такое случится, не волнуйтесь и не делайте никаких заявлений. Никому и ничего не говорите. Слышите? Только без паники, прошу вас! Я ваш адвокат. События могут развиваться очень быстро. Болтон весьма ловкий агент. Я убежден, что он работает в тесном контакте с окружной прокуратурой. Думаю, что он проводит расследование по совету властей, потому, что у него гораздо больше возможностей, нежели у официальных представителей закона. Они должны напомнить о ваших правах, в частности, о праве вашего адвоката присутствовать при всех допросах. А Болтон, в качестве представителя страховой компании, может явиться к вам со спрятанным в дипломате диктофоном и добиться заявления, которое позднее можно будет использовать против.
В течение нескольких минут Сельма Ансон была не в состоянии произнести ни слова. Потом она прошептала:
