- Да, сэр.

- Вы обнаружили отпечатки пальцев подсудимого?

- Да, сэр.

- И вдовы покойного Лоррейн Фэррел?

- Да, сэр.

- Что-нибудь еще?

- Да, сэр.

- Самого покойного?

- Да, сэр.

- Кроне того, вы обнаружили отпечатки, которые вы приняли за женские. Не так ли?

- Да, сэр, Я думаю, что они принадлежат двум разным женщинам.

- Полагаю, вы приняли меры к тому, чтобы установить, кто же оставил эти отпечатки?

- Да, следовало во всяком случае убедиться, что они не принадлежат полицейским.

- Где теперь эти отпечатки?

- Ваша Честь! Я протестую, - вмешался Бергер. - Если защите так угодно, пусть она наймет частного детектива, чтобы проверить отпечатки.

- Но если эти отпечатки нельзя предъявить для освидетельствования, то этот детектив впустую потратит время, - сказал Мейсон.

- Полиция не может представить защите эти отпечатки, - раздраженно сказал Бергер.

- Почему?

- Потому что вы с их помощью сразу же начнете запутывать дело, пытаясь выгородить клиента.

- Но если полиция располагает такими вещественными доказательствами, то и защита должна располагать ими.

- Вам не даны те полномочия, которыми обладает полиция.

- Вы квалифицировали этого свидетеля как специалиста по отпечаткам пальцев. Я хочу выяснить, насколько полно он провел расследование с целью проверить его компетентность.

- Вы вовсе не хотите проверить его компетентность. Вы добиваетесь совсем иного!

- Пусть так, но я действую в рамках закона.

- Ваша Честь, я протестую. Так нельзя допрашивать свидетеля.

- Суд считает, - заявил судья Китли, - что свидетель дал показания, связанные с баллистикой. Он упомянул о тон, что он специалист по дактилоскопии, но это не имеет отношения к делу. Точно так же, как и мера его компетентности в данной области.

- Я подчиняюсь решению Суда, - сказал Мейсон. - У меня нет больше вопросов к свидетелю.

- Ваш следующий свидетель, - обратился судья к Бергеру.

Бергер взглянул на часы.

- Подходит время перерыва, Ваша Честь.

- Но у нас еще осталось пятнадцать минут, - заявил судья Китли.

- Что же, - ответил Бергер, - вызовите Эрика Хэнсела.

Место свидетеля занял Эрик Хэнсел.

- Вы знакомы с обвиняемым Джоном Эдисоном? - спросил Бергер.

- Да, сэр.

- Вы разговаривали с ним одиннадцатого числа?

- Да, сэр.

- О чем вы говорили?

Хэнсел замялся.

- Отвечайте, - настаивал Бергер, - что это был за разговор?

- Время, место, присутствующие при этом? - сказал Мейсон.

- Где происходил разговор? - спросил Бергер.

- В его кабинете, в универмаге.

- Кто при этом присутствовал?

- Только я и Эдисон.

- Что произошло?

- Я хотел получить кое-какую информацию для передачи другу, который ведет колонку в газете. Я спросил мистера Эдисона о том, как он подобрал во вторник вечером некую девушку и обеспечил ей комнату в отеле. Эдисон посоветовал мне обратиться к его адвокату.

- Он назвал имя адвоката?

- Да, сэр. Имя Перри Мейсона.

- И вы встретились с мистером Мейсоном?

- Да, сэр.

- Когда?

- В тот же день.

- Где?

- В его кабинете.

- И что вам сказал тогда мистер Мейсон?

- Мистер Мейсон заявил мне, что его клиент не желает огласки и дал мне чек на две тысячи долларов, подписанный мистером Эдисоном.

- Вы хотите сказать, что мистер Эдисон дал вам две тысячи долларов за то, чтобы вы умолчали, что он был на некоем участке шоссе во вторник вечером?

- Да, сэр.

Гамильтон Бергер расплылся в самодовольной улыбке и с сарказмом в голосе обратился к Мейсону:

- Задавайте ваши вопросы, если они у вас есть.

Мейсон, будто не замечая иронии Бергера, спросил свидетеля:

- Другими словами, вы пришли к мистеру Эдисону, чтобы шантажировать его, мистер Хэнсел?

- Да, - твердо ответил свидетель. - Если ваш клиент не хотел бы кое-что утаить, он бы не дал двух тысяч за молчание.

- Что он хотел утаить?

- Это вы знаете.

- Я не знаю. Я спрашиваю вас.

- Утаить то, что он прихватил с собой блондиночку и нежно заботился о ней, и то, что он был на том месте во время убийства.

- И за какой же из этих фактов он выложил деньги?

- Наверное, за оба.

- Вы так полагали?

- Да.

- Значит, вы знали об убийстве, когда начинали шантажировать его?

Хэнсел растерялся, не зная как быть.

- Вы знали? - настаивал Мейсон.

- Нет.

- Почему же вы сказали, что полагаете, что он заплатил вам за то, чтобы утаить факт своего нахождения на шоссе в тот вечер, когда произошло убийство?

- Так я думаю теперь.

- Но тогда вы так не думали?

- Нет.

- В то время вы ничего не знали об убийстве?

- Конечно же нет.

- Вы пытались шантажировать его только потому, что он подружился с молодой женщиной?

- Он организовал ей комнату в хорошем отеле.

- Вы договорились со службой окружного прокурора, что вам будет гарантирована безопасность от обвинения в шантаже, если вы выступите свидетелем по этому делу?

- Я не заключал никаких договоров.

- Но вы так поняли ситуацию?

- Ну, я...

- Он понял именно так, - заявил Гамильтон Бергер. - Вымогательство это относительно небольшое правонарушение по сравнению с убийством.

- Прекрасно, - ответил Мейсон, - но остается тот факт, что ему обещали снять обвинение.

- Да, - рявкнул разозленный Бергер.

Мейсон повернулся к Хэнселу.

- Почему вы не сказали об этом?

- Вы спрашивали о договоре. Никаких договоров не было. Было просто соглашение, но не договор.

- Очень тонкое рассуждение, мистер Хэнсел. Договоров вы не заключали, но зато заключили соглашение с окружным прокурором.

Хэнсел молчал.

- Вы никогда не привлекались к судебной ответственности? - спросил Мейсон.

- Привлекался.

- За что?

- За шантаж.

- Сколько раз?

- Четыре.

- У вас есть помощница, женщина, с которой вы работаете. Не так ли?

- Протестую против такого некорректного, непозволительного ведения допроса, - заявил Гамильтон Бергер. - Задавая подобные вопросы, не относящиеся к делу, защита затемняет суть и ставят под угрозу репутацию свидетеля.

- Вы согласны с этим, мистер Мейсон? - спросил судья Китли.

Мейсон почтительно поклонился.

- Целью моих вопросов был не подрыв репутации свидетеля, Ваша Честь, но выяснение личности его помощницы. Возможно, именно ее отпечатки пальцев найдены в доме, где совершено убийство, отпечатки, принадлежащие женщине, личность которой не установлена.