– Рэй, не отвлекай. Иди и сделай какао. Мне тоже, если не сложно. Кстати, ты не знаешь куда подевался тот рыжий парень с веснушками из нашей группы?

– Я же уже сколько дней не ходил в университет, забыл? – Рэй пошел на кухню, сделав сопутствующую тягу.

– И зря. Ты пойдешь на встречу с Майклом? – Чарльз повысил тон, чтобы друг его услышал.

– Что? На какую еще встречу? – донеся голос Рэя.

– Он позвал нас, чтобы обсудить что-то, связанное со Сном.

– Когда он нас позвал?

– Он пару дней назад мне написал.

– А почему я не в курсе до самого последнего момента? И, прошу обратить внимание, не первый раз. Тебе с сахаром?

– С ним. А что, у тебя есть разница между последнем моментом и не последнем? Ты же дома сидишь, какой там уже день? – Чарльз наткнулся на новую статью какого-то немецкого публициста. – И, кстати, мне кажется, что если что-то повторяется несколько раз, то это не обязательно должно быть циклом. Тебе стоит больше ознакомиться с этим явлением.

– Дело не в самом явлении, – Рей быстрым шагом зашел в комнату и поставил горячие кружки на стол, резко убрав от них руки и приложив их к мочкам ушей. – Горячий! Дело в моих ощущениях по этому поводу.

– Ладно, не буду влезать в эти бредни абсурда, поэтому напишу Майклу, что мы готовы, – Чарльз глотнул какао, даже не поморщившись. – Не особо горячий. Обмануть меня решил?

– Есть же люди, которые просто так пьют кипяток! Как вы это делаете? Душу продали дьяволу за такую способность? Или секта какая-то?

– Печально, когда твоя душа стоит умение пить горячие напитки, – с грустью сказал Чарльз. – Давай, одевайся. Ты слышал, что в Германии тема Сна стала уже запрещенной? Если они видят в нем опасность, почему у нас эту опасность не замечают?

– Это как с марихуаной. В одной стране вредно, в другой полезно… Не мир, а недоразумение сплошное. Как погода? Куртку стоит надевать?

Идя по улице, Рэй и Чарльз, в который раз, обсуждали Сон. Дискутировать на эту тему днем и ночью уже стало традицией. Без шуток, Сон стал самой популярной темой не только для них, но и для совершенно разных слоев общества. Слоев… Как омерзительно. Как отвратно это звучит: «Слои общества». Будто общество – банка паштета, на дне которого мясо, а наверху жир.

Да… В этих местах начинаешь смотреть на жизнь иначе, но не переживай, когда-нибудь ты меня поймешь. Он снова смотрит! Мне нужно торопиться. Так, друзья встретились с Майклом в баре. Не самом дорогом, но и не из дешевых. С красными стенами и красивой матовой барной стойкой. Вот они уже сидят и говорят с ним.

ТОРОПИСЬ! ВРЕМЕНИ ВСЕ МЕНЬШЕ!

– Привет, Майкл, – поздоровался Рэй. – Ты как?

– Чарльз, Рэй, – они пожали руки. – Как мне нравятся ваши имена вместе, друзья, – Майкл улыбнулся. – Я весьма славно. Что у вас нового? Чувствуете изменения, после маленького переворота?

– Немножко, Майкл. У нас все в порядке, разве что Рэй стал видеть во всем цикличность, – Чарльз слегка усмехнулся.

– Решил пожаловаться старому, доброму Майку? Можно, пожалуйста, виски, – обратился Рэй к темноволосому бармену, немного диковатому на вид, который носил коричневый фартук, как у официанта, но не надевая его на плечи.

– Что вам? – задал вопрос бармен.

– Я откажусь, спасибо, – ответил Майкл. – А тебе, наверно, водку с лимоном, Чарльз?

– Точно, – друг удивленно сморщил лоб. – У меня это на лице написано?

– Можно и так сказать, – Майкл улыбнулся. – Господа, к сожалению или к счастью, но мне скоро нужно будет вас покинуть. Извините, за столь скорый уход. Так что, воспользуйтесь случаем, чтобы задать интересующие вас вопросы, но сразу стоит предупредить, что на многие из них я отвечу чуть позже.

– Валяй, ты тут больше всего хотел что-то спросить у Майкла, – обратился Рэй к своему другу.

– Что с тобой случилось, друг? Почему ты так изменился? Это все из-за Сна? – наклонился к нему Чарльз, чтобы бармен не услышал последнего вопроса.

– И да, и нет. На самом деле на изменения в поведении повлияли многие факторы, включая Сон, – спокойно ответил Майкл.

– Ты так на каждый вопрос будешь отвечать? Мы могли бы тогда и в социальных сетях пообщаться, – немного разочарованно сказал Чарльз, беря свой бокал с алкоголем.

– Нет. Ваш приход в этот бар очень важен. Ты поймешь это чуть позже, – Майкл изобразил дружескую улыбку.

– Знаешь, кого ты мне напоминаешь, Майк? – Рэй потряс кулак с вытянутым указательным пальцем, чуть сощурившись. – Доктора Манхеттена. Он, вроде, тоже делает вид, что все знает, но дальше следует цепочка логических неувязок.

– Логические неувязки будут всегда. Ведь само создание жизни на земле – ничто иное, как логическая неувязка, – Майкл не сводил спокойный глаз с друзей. От этого взгляда становилось не по себе.

Хорошо сказано, – промолвил Рэй и выпил напиток. Чарльз, чтобы не смотреть на Майкла, поступил так же. Поставив пустой бокал на стол, он спросил:

– Что же нам, по-твоему, стоит знать?

– Ты мыслишь в правильно направлении, Чарльз. Никто об этом еще не говорит, но психиатрические лечебницы уже начали заводить новые картотеки. Наступает эпидемия Пациентов. Если тебе интересно, то ты можешь перестать читать статьи, а зайти в любую больницу с психически больными людьми.

– Откуда ты узнал, что я читаю статьи? – Чарльз выглядел ошеломленным.

– Брось, – спокойно сказал Рэй, – это можно было ожидать. Иначе, выступление Микки не было бы столь впечатляющем.

– Скажу одно, – Майкл встал с высокого барного стула, – если будет желание узнать больше, то я организовываю у себя дома собрание своих друзей. Вы тоже приглашены. Я бы очень хотел вас там увидеть.

– Когда? – спросил Чарльз.

– Я напишу чуть позже. Еще рано. Понимаю, как это убого звучит, однако это не моя прихоть, – Майкл протянул ладонь для рукопожатия удивленному Чарльзу и Рэю, которому, похоже, все происходящее было монописуально. – И еще, совсем скоро вам придется определиться, на чьей вы стороне. До встречи, господа.

– Зря пришли, – прокомментировал Рэй, как только Майкл покинул заведение. – Хэй, парень, еще по одной, пожалуйста, – герой обратился к бармену, даже не удостоив его взглядом.

– Если не секрет, – промолвил бармен, – то можно поинтересоваться, о каком Сне вы говорите?

– Это можно было считать хорошей попыткой начать разговор где-то неделю назад, приятель. Виски, пожалуйста, – напомнил о своем заказе Рэй.

– Господи, почему так грубо? – тихо спросил Чарльз, еще не отошедший от разговора. – Ты, серьезно, не в курсе, друг?

– Нет. Это фильм какой-то? – грубое лицо бармена изобразило улыбку деревенского дурачка, что явно было ему не свойственно.

– Ох, – выдохнул Рэй, – давай, налей виски, и мы тебе расскажем, что это за диковинка такая.

Майкл шел уверенным шагом по улице, наполненной куда-то бегущими людьми. Они были повсюду. Одетые в схожую по цветовой гамме одежду, идущие в примерно одинаковом темпе с примерно одинаковыми лицами, но с твердой мыслью: «Я особенный». Сама эта мысль читалась у них не на лице, но в глазах. Глубоко в их глазах находилась эта искорка «Особенности». А когда же начинаешь с ними говорить, то ты почувствуешь это еще ярче.

НА САМОМ ДЕЛЕ, ОНИ ЭТО ЧАСТЬ СИСТЕМЫ ТВОЕЙ КНИГИ, НИКОГО ИЗ НИХ НЕТ, НЕ БЫЛО И НЕ БУДЕТ.

Майк не спешил, хотя дела у него были. Ему нравилось смотреть на лица прохожих и убеждаться в их обыкновенности. Простое желание почувствовать себя особенным среди массы, всегда создает массу «Особенных».

И ведь никто не уникален. И никакой личности нет. Какая может быть личность, если человек – это ходячий совместный труд сотен его знакомых, друзей, родственников, писателей и режиссеров? Но это, конечно, звучит уныло. Никого не будут мотивировать такие слова. А вот: «Выделяйся из толпы» – кажутся банке консервов весьма впечатляющими.

«И ты знаешь, о чем думают эти люди?»

«Это сложный вопрос, ведь они сами не знают, о чем думают. А даже задержать на ком-то взгляд, так поток мыслей изменится.»