Я очнулся на диване в гостиной замка Каэр-Сейлген. Рядом со мной сидела Бренда и энергично протирала глаза. По-видимому, она только что пришла в себя. Колин, Морган, Дана, моя дочь и Бранвена не обращали на нас ровно никакого внимания. Они собрались вокруг соседнего дивана и что-то обсуждали. На диване… О боже! На диване лежала Дейрдра – обнажённая, неподвижная. Её роскошные волосы разметались по подушке, обрамляя неестественно бледное, безжизненное лицо…

Точно подброшенный пружиной, я вскочил и бросился к ней.

– Дейрдра!.. Как она?

Колин хмуро взглянул на меня.

– Плохо дело.

– Она жива? – спросила Бренда.

– Не совсем, – ответила Дана. – Но и не мертва. Пульс слабый, но есть, все жизненно важные органы функционируют нормально, хоть и замедленно.

– Кома?

– Если да, то очень глубокая. Нам никак не удаётся привести её в сознание. Что произошло?

– Дейрдра окунулась в Источник, – сказал я. – Он мигом успокоился, а потом… Потом будто рванула термоядерная бомба. Это всё, что я помню.

– А ты, Бренда? – спросил Колин.

– То же самое. Источник вёл себя необычно…

– Он и сейчас ведёт себя необычно! – воскликнула моя дочь. – Молчит, не отвечает мне. Не пускает никого в Безвременье. Не позволяет управлять Образом… Я совсем беспомощна, папа!

– Уже нет, – раздался знакомый голос. – Источнику понадобилось некоторое время, чтобы обрести Хозяйку. Теперь он снова к вашим услугам.

Этот голос прозвучал для меня диссонансом с реальностью. Я смотрел на Дейрдру, которая по-прежнему лежала неподвижно, не проявляя ни малейших признаков активности, – и тем не менее она говорила!

В следующий момент я сориентировался, повернул голову… и опять увидел Дейрдру. Она стояла посреди комнаты, одетая во всё белое, как невеста. На её коралловых губах играла улыбка – не грустная, не задорная, а просто улыбка, приветливая и дружелюбная.

Я снова перевёл взгляд на диван – там лежала Дейрдра. И в то же время она стояла перед нами, полная жизни, и улыбалась.

– У меня галлюцинации? – не очень уверенно произнёс Морган.

– Не думаю, – сказал я, впрочем, тоже без особой уверенности.

– Никаких галлюцинаций, – подтвердила Дейрдра в белом. – Я реальна. Я – Хозяйка Источника.

– А это… – Бренда запнулась и просто указала на другую Дейрдру, лежавшую на диване.

– Это моё прежнее тело. Мне пришлось расстаться с ним в Источнике.

– О Митра! – воскликнул я, поражённый ужасной догадкой. – Ты стала бесплотной?! Как Диана…

– Нет.

Дейрдра подошла ко мне и протянула руку. Я робко прикоснулся к ней – на ощупь она была тёплой и мягкой, совсем человеческой. Я мог бы поклясться, что это рука Дейрдры; ведь сколько раз я целовал её, я помнил каждую её линию, каждый изгиб, и эту родинку на запястье, и этот дивный аромат её кожи…

– Источник в точности скопировал моё прежнее тело, – объяснила Дейрдра. – Внешне я как две капли воды похожа… похожа на себя. Но теперь я плоть от плоти Источника – как и надлежит быть настоящей Хозяйке.

– Но ты… э-э… твоё новое тело… оно человеческое?

– Думаю, да. Я чувствую себя человеком, я чувствую себя женщиной. Единственное, чего я не могу, это иметь детей.

– Боже! – произнесла Дана, сочувственно глядя на неё. – Мне так жаль, сестричка.

Дейрдра ободряюще улыбнулась ей.

– Не жалей меня, дорогуша, не надо. У меня есть ребёнок – Источник. Ему я должна отдать всю свою материнскую любовь, всю заботу, всю ласку. Именно по этой причине Диана не смогла обрести плоть от Источника, не смогла посвятить ему себя целиком, без остатка.

– Из-за Пенелопы? – спросила Бранвена.

Дейрдра утвердительно кивнула.

– По-человечески это можно выразить так: Источник слишком ревнив и эгоистичен, он не желает быть одним из детей, он хочет быть единственным.

– Наконец-то он добился своего, – сказал Колин. – Его можно поздравить с удачей. Он нашёл себе замечательную мать.

Они обменялись понимающими взглядами.

– Спасибо, брат. Ты всегда думал обо мне лучше, чем я того заслуживала.

– И всё-таки ты жестокая, тётя, – отозвалась моя дочь. – Зачем так пугать нас? Ты могла бы оставить своё прежнее тело в Источнике.

Дейрдра вздохнула, подошла к дивану и присела… возле себя.

– Это было выше моих сил, – сказала она. – Мне столько твердили, что я само совершенство, все так восхищались моей красотой… Знаете, в глубине души я до сих пор убеждена, что на свете нет никого прекраснее меня. Глупо, конечно… – Дейрдра поднялась, взяла с ближайшего кресла плед и накрыла им своё прежнее тело по грудь. Затем повернулась к нам. – Думаю, мне пора. Нельзя надолго оставлять Источник без присмотра. Приходите в Безвременье, я буду рада любому из вас. Приводите тех, кто, по вашему мнению, достоин быть адептом Источника; но последнее слово я оставляю за собой.

– А как насчёт обряда с камнями? – спросил Морган.

– Контакт желателен, он облегчает прохождение Пути Посвящения. Я буду настаивать на его присутствии, но без прежних ограничений. Вы, лорд Фергюсон, можете быть Отворяющим Монгфинд.

– Большое спасибо, миледи. – Морган прямо-таки расплылся в довольной улыбке, а я подумал: бедная Бренда. – Когда Монгфинд немного подрастёт…

– Можете привести её хоть сегодня. Она не по годам зрелая и рассудительная девочка и будет вам хорошей помощницей. До скорой встречи, друзья.

– Погоди, Дейрдра, – окликнул её я.

– Да, Артур.

– Ты не знаешь…

– Знаю.

– Так почему Диана не сказала мне о том, что ты должна стать Хозяйкой Источника?

Дейрдра несколько секунд пристально смотрела на меня, прежде чем ответить.

– Видишь ли, Артур, каждой форме сущего свойственно стремление к самосохранению. Амеба хочет быть амебой, человек – человеком, а суть – сутью. Ты разговаривал с матрицей личности Дианы, с её сутью, а сути способны предвидеть будущее, вернее, его возможные варианты. Похоже, ни один из вариантов будущего не устраивал СУТЬ Дианы.

– Я не совсем понимаю тебя, Дейрдра.

– Скоро поймёшь. Очень скоро… Да, кстати, Морган. Ваши фантазии на тему индуистских мифов весьма впечатляющи. Вы льстите мне.