— Что… будем делать? — Круца заикался, прекрасно понимая, что никакой из ответов ему не придется по вкусу.

— Убьем столько, сколько сможем, — прорычал фон Фольк.

Ганс поднял руку.

— План неплох, но я бы хотел прояснить некоторые детали, — и он указал молотом на фигуру, рассевшуюся на троне.

— Вон там наш враг. Убивайте, пока не доберетесь до него. Потом прикончите этого урода. Круца замотал головой.

— Твой план звучит не лучше того, что предложил Пантера. Я считал, что вы умнее других солдат. Тактику знаете и все такое.

— Это война, — огрызнулся фон Фольк. — Если кишка тонка для таких дел, ступай прочь! Ты свою работу сделал!

— Да, иди, — усмехнулся Драккен. — Мы тебя позовем, когда закончим наши дела.

— Чтоб тебя Ульрик сожрал, не жуя! Если я ввязался в это дело, я буду с вами до конца!

— Значит, на том и порешим, — сказал Ганс. — Наша главная цель — мертвый чернокнижник. Пробейтесь к нему как угодно. Убейте его. Остальное не столь существенно.

Ганс поднял молот.

— Вперед!

Не дождавшись команды, Круца бросился в атаку, размахивая мечом, вопя во все горло что-то воинственное. Волки и Пантеры бросились за ним вослед, подхватив боевой клич.

Жрец Морра поймал за руку Левенхерца.

— Отец?

— Не найдется ли у вас лишнего клинка? Левенхерц моргнул, вытащил из-за пояса кинжал и передал его рукояткой вперед жрецу.

— Вот уж не думал, что вы…

— Я тоже не думал, — сказал Дитер Броссман и последовал за атакующими.

Они врезались в толпу поклонников Жизни-в-Смерти с тыла, убив многих еще до того, как те оторвались от молитвы. Первая кровь брызнула на каменный пол пещерного храма.

Они ударили тремя отрядами: Ганс, Грубер, Драккен, Левенхерц, Дорф и Каспен; фон Фольк, его Пантеры, Шелл и Шиффер; Моргенштерн, Аншпах, Брукнер, Круца и отец Дитер Они вломились в нечестивое сборище, круша и кромсая своими молотами и клинками все на своем пути. Но сотни поклонников уже встали с колен и развернулись к неистовым воинам, срывая с себя плащи и капюшоны, поднимая оружие. Здесь были мужчины и женщины, здесь были и чудовищные твари, в которых человеческое сплеталось со звериным. Душераздирающий вой ударил по ушам защитников Мидденхейма. Круца, отбиваясь от противников, увидел, что у каждого из них на шее висит талисман с Пожирателем мира — точно такой же, как и украденный Дохляком и лежащий сейчас в поясном кошельке Круцы.

Атака фон Фолька захлебнулась: вокруг его воинов встала непроницаемая стена отвратительных в своей ярости врагов. Один из Пантер упал, обезглавленный. Второго выпотрошил ловким ударом какой-то нечестивец. Сам фон Фольк получил рану в левую руку, но продолжал прорубать путь к алтарю через ряды вставших на его пути воинов тьмы.

Чернокнижник вскочил с трона. В молчаливом восхищении он наблюдал за резней, происходившей внизу.

Он запрокинул голову и возликовал. Раскатами грома по пещере полетел его смех: «Смерти! Больше Смерти! Не останавливайтесь!»

Отряд, в котором шел Круца, увяз в сражении на правой стороне пещеры. Нечестивцы были повсюду. Вор отбивался как мог, уклоняясь от особо сильных ударов, принимая на меч более слабые. Он тоже колол и рубил кого-то в ответ, но не замечал результатов своих действий. В таком деле ему еще не доводилось участвовать. Шум, жара, кровавая взвесь в воздухе, хаос… Это была битва, нечто такое, ввязаться во что он не думал даже в самых бредовых мечтах. Карманник — и вдруг на войне! Это работа для ребят, которые в три молота крушили сейчас озверевшую толпу сбоку от Круцы. Аншпах, Моргенштерн и Брукнер, видать, находили в этом особое удовольствие, а вот Круца пока еще не прочувствовал всей прелести войны.

Звероподобное существо с пепельной шкурой и остекленевшими глазами на козлиной морде рванулось на Круцу, встав на задние лапы. Круца, который оставил свой меч в теле последнего врага, дернулся назад, лихорадочно обдумывая варианты спасения. Сверкнувший кинжал взрезал горло гадины.

Жрец Морра посмотрел на свой окровавленный клинок.

— Морр со мной, Морр со мной, — тихо произнес он.

Круца успел вытащить меч и проткнуть бешеную бабу с секирой в руках, которая намеревалась укоротить святого отца на голову.

Моргенштерн проломил очередной череп и хохотнул.

— Это напоминает мне битву у Кернских Врат.

— Тебе все напоминает битву у Кернских Врат! — рявкнул Брукнер, разбрасывая молотом приблизившихся на расстояние удара вонючих тварей.

— Это потому, что он такой старый и больше никаких битв не помнит! — прокричал Аншпах, уродуя своим молотом и без того страшные физиономии врагов.

— Вот и нет! — прогрохотал Моргенштерн, отмахиваясь от назойливых поклонников Тьмы, круша ребра и позвонки.

— Нет, он… — Брукнер запнулся. Его рот еще пытался закончить фразу, но только кровь хлестала из него. Копейный наконечник длиной с меч Круцы, вошел в спину беловолосого гиганта. Он посмотрел на сталь, разворотившую его нагрудник, на кровь, сочащуюся по копью, опустил руки и упал.

— Брукнер! — завопил Моргенштерн в ярости. Белый священный гнев пронзил его разум. Как медведь, он бросился в толпу этих подонков, разбрасывая их молотом, ломая шеи и сворачивая челюсти ударами бронированых кулаков. Один бедолага, попавший под горячую руку, взлетел вверх на полных шесть, а может, и все семь футов. С безумным ревом Белый Волк вломился в самую гущу врагов, сминая и круша их, а перед глазами его бесконечно долго падал на каменный пол Брукнер, и его длинные белые пряди укладывались кольцами в кровавое озеро. Кто-то пытался бежать от старого берсерка, кто-то просто падал в задние ряды врага, и число жертв его священной ярости удваивалось, утраивалось. Моргенштерн словно стоял посреди фонтана из крови, ошметков плоти и осколков костей.

Круца смотрел на убитого Брукнера и не мог пошевелиться. Он понял, что всегда считал Волков неуязвимыми существами, полубогами, которые ступают по полю брани, презирая опасность и отрицая смерть. Все это время благодаря одной лишь этой вере он чувствовал себя в безопасности, словно они предоставляли ему частичку своего бессмертия.

И вот Волк лежит перед ним. Мертвый Волк. Брукнер оказался обычным человеком. Просто мертвец лежал перед ним, отнюдь не Волк-полубог. Они все могут умереть. Они — всего лишь люди. И их очень мало. Разъяренных, озверевших врагов не меньше, чем по пять на каждого Волка.

Крепкая рука дернула его за ворот, и Круца упал навзничь. Он увидел, как Аншпах расправляется с двумя подонками, которым он сам, в своем потрясенном состоянии, не смог бы противостоять.

— Вставай! Вставай и дерись! — взревел Аншпах. Круца поднялся на ноги, его трясло. Он подхватил меч и встал за спиной у Аншпаха, прикрывая его от атак сзади. Звероподобные твари были теперь везде. Они лаяли, завывали, и от них нестерпимо воняло. Значит, решил Круца, в одном городе мне с ними не ужиться.

— Извини, — крикнул он Аншпаху, скрещивая клинок с очередным уродом, — я на минуту задумался. О вечном.

— Потрясение, страх, промедление — они убьют тебя быстрее вражеского меча, малыш! Брукнер мертв! Мертв! И сейчас своей скорбью ты не поможешь ему. Помоги местью! Ненавидь тех, кто убил Брукнера! Используй ненависть!

Аншпах кричал что-то еще, но уже совсем бессвязно. Слезы ярости катились по его забрызганному кровью лицу.

А потом Круца увидел то, из-за чего мир сразу перевернулся вверх тормашками. От суеты и паники вокруг большой клетки, у которой они сражались, с нее сползла часть покрова. В разъяренное существо, которое оказалось внутри клетки, Круца не мог поверить. Разум отказывался принимать это.

Безумный приспешник чернокнижника открыл клетку, и огромный дракон выполз из нее, чтобы пожрать их, потом — мир, а потом — себя.

Клинок фон Фолька застрял в захрустевшей от удара грудной клетке очередного врага, и ему пришлось бросить меч. Уже трос его Пантер погибли в этой резне. Волк Шелл окликнул его и швырнул выхваченный у врага меч. Вращаясь, он пролетел над толпой врагов, и фон Фольк без труда поймал его за рукоять, сразу же срубив голову самому настырному и глупому ублюдку.