– Черт бы их забрал, – сквозь оскаленные зубы проворчал Валет, на полном ходу улепетывая по пустынному проходу. – Если прижмут опять, я ж и драться не смогу – с прошлого раза черепушка трещит! Умеешь стрелять, напарник?
– “Придется отстреливаться, – пробормотал Вадим. – Я дам вам парабеллум”.
– Чего? – удивился крутарь.
– Цитата из “Двенадцати стульев”, – улыбнувшись, пояснил Вадим. – Нет, стрелять я не стану, извини.
– Тогда садись за руль.
На ходу они ловко поменялись местами, хотя каждый весил за центнер. Сунув руку под сиденье, Валет извлек устрашающего вида огнестрел – с пистолетней рукоятью, откидным упором для плеча и толстенным коротким дулом, как у обреза. Положил пока на колени и чуть приспустил боковое стекло, озираясь прищуренными глазами. Отрывисто спросил:
– Не дрейфишь, а?
– Вроде бы нет, – ответил Вадим. – А кто это – ордынцы?
– Черта с два – это Шершни! Слыхал о таких?
– Вроде нет.
– “Вроде, вроде”! – взорвался крутарь – А у меня они вот где, – с размаху Валет хряснул себя по загривку. – Возникли недавно, черт знает откуда, и уже достали многих! Отчаянные парни, ни хрена не боятся, на компромиссы не идут. А дерутся – куда там нашим качкам! Хорошо, стрелять не любят – тем и спасаемся. – Он оглянулся: – Смотри-ка, не отстает!
Вадим покосился в зеркальце: один из затемненных четырехколесников и вправду прочно повис у них на хвосте, однако нагонять не спешил. Поверх покатой крыши, прямо над ветровым стеклом, был установлен массивный ствол, управляемый, видимо, из кабины. Но и тот в дело пока не вступал, хотя на декоративный не походил.
– Не нравится мне это, – буркнул Валет. – Будто в засаду гонят. Может, развернемся?
– А тараны твоей черепушке не противопоказаны? – полюбопытствовал Вадим. – У них-то масса больше! Лучше пристегнись.
Против ожиданий, крутарь повиновался приятелю без возражений, словно в прежние времена, когда тот был для него авторитетом. Может, он еще помнил, как лихо гонял Вадим на стареньком “жигульке” по проселочным дорогам, с легкостью обходя мощные иномарки и при этом тщательно избегая аварий. С некоторых пор водительские навыки, как и многие иные, дремали в теле Вадима, ожидая подходящего случая, чтобы проявиться. К тому же, наверно, у него был врожденный талант к вождению – точнее, подходящий психотип, способный удерживать в поле внимания сразу несколько объектов.
Прихватив ремнем и себя, Вадим сосредоточился, вспоминая здешние хитросплетения. Впереди их в самом деле поджидали – он чувствовал ловушку так же ясно, как блюстительские патрули. И вляпываться в нее не хотелось. Хотя страха Вадим по-прежнему не испытывал: слишком это походило на игру либо очень удачно он отстранился . А может, просто не верил в опасность, не верил, что кто-то захочет причинить ему вред – ему, никому, в общем, не желавшему и не делавшему худа. Вот погоняются они друг за другом по переулкам, пока не надоест, и разлетятся по своим делам, на прощание обменявшись довольными улыбками… Будто бы!
Некоторое время Вадим приноравливался к новой машине, заодно уворачиваясь от нескончаемых рытвин, потом, не притормаживая, круто повернул за угол и сразу наподдал газу, устремившись к следующему перекрестку.
– Куда? – встрепенулся Валет. – Застрянем!
– Кто из нас адский водитель? – осведомился Вадим. – Ты бы лучше убрал пушку – ну ее к аллаху, еще жахнет.
– Ага, щас! – огрызнулся крутарь. – Знаешь, чего с нами сотворят, если достанут? Я-то насмотрелся.
Вездеход Шершней с ускорением выскочил из-за дома, кренясь и стеная шинами на резком повороте, но джип уже сворачивал на другую улочку.
– Черта лысого они нас достанут, – проворчал Вадим не без азарта. – На одной злости далеко не уедешь.
Хорошо, что все началось внезапно, усмехнулся он. До того, как я успел себя напугать, накручивая опасности, реальные и мнимые. А теперь уже не до страхов: играть, так играть!
– Вы ведь даже не попытались отбиться, – заметил Вадим. – Почему?
– Поначалу-то пробовали, а как же! – отозвался Валет. – Но если Шершни атакуют, то просчитали все варианты, даже худшие для себя. И осечки уже не дадут, хотя бы пришлось положить половину своих – плевать им на цену!.. Однако нам-то не плевать, верно?
– Чего ж они добиваются?
– Я бы знал! Ведут себя, как боевики-первогодки, постоянно прущие на рожон, – но те хотя бы себя доказывают, а Шершни попросту злобствуют: лишь бы порешить народу больше! Дикие люди – с гор, что ли, спустились?
– “Образ врага” – да, Валек? – спросил Вадим. – И здесь то же самое: все плохое отдам соседу.
– Клянусь тебе! – вскричал Валет. – Это не крутари, а черт знает что!
– А вот сейчас поглядим.
Эти ребята, сзади, рулить умели и на реакцию, похоже, не жаловались, однако предугадывать импровизации Вадима, иногда изумлявшие его самого, им было явно не по уму. И потом, ему-то никто дорогу не заслонял, а Шершням приходилось постоянно напрягать память, чтобы успеть среагировать на внезапный маневр беглеца.
Вообще, для поддержания скорости на такой изувеченной дороге, требовалось нечто большее, чем реакция. У Вадима это было: мысле-облако . И сейчас он устремил его вперед, сколько сумел, да еще погрузил на метр под асфальт, чтобы не влететь в ловушку. Однако преследователи могли брать иным: не умением, так числом, – при том, что Вадима с Валетом, кажется, прикрывать было некому.
Выскочив на перекресток, они увидели по сторонам пару двуколесников, несущихся им наперерез с самым решительным видом. Если Шершни надеялись на таран, то явно запаздывали, и все-таки Вадим неожиданно ударил по тормозам, будто решил их подождать. Одновременно затормозили и двуколесники, скрежеща по бетону якорями, а в следующий миг из их бронированных носов выстрелились увесистые гарпуны, раскручивая за собой тросы. Рассчитано все было точно, и гарпуны наверняка ударили бы по задку джипа, вплавившись намертво, – если бы не внезапный маневр Вадима. А так двуколесники, будто нарочно, угодили друг в друга, едва не продырявив ветровые стекла, и оказались прочно сцепленными, – их идеальная слаженность сыграла на руку противнику. Почти коснувшись натянутых тросов, джип круто повернул, проскочил мимо одного из увязших Шершней и снова набрал скорость.
– Хорошенькое дело, – с опозданием возмутился Валет. – Каждый раз – новое!
– Сюрприз, да? – откликнулся Вадим. – Раньше на вас с гарпунами не охотились? Обратись с жалобой в “Greenpeace”.
– Да, но ты откуда узнал? – спохватился крутарь. – Так их обставить – любо-дорого! И сидели б мы сейчас на Шершневых якорях…
– Интуиция, мой друг. На что еще рассчитывать невеже?
Хотя Вадим и сам недоумевал: все-таки больше это походило на предвидение. Уж очень он был в себе уверен, будто на пару секунд проник в будущее. Или телепатия?
– Здрасьте вам! – оглянувшись, сказал Валет. – Еще трое. Выходит, у них целевая вылазка? Что ли, меня очень загорелось прихватить?
– Расчетливые, говоришь? Ну, тут они малость промахнулись!
Вадим всегда отличался излишней инерционностью. Действительно, завести его на драку было непросто – часто она заканчивалась раньше, чем приходил должный настрой. Но если Вадим все-таки расходился, то уже пер напролом, до упора. Так вот: сейчас его завели.
– Транспорта у них не хватит – меня загнать, – добавил Вадим, усаживаясь плотней. – Ладно, ухарики: банзай так банзай!
– Черт! – выругался и Валет. – Ну, помогай вам бог.
Помянув таким образом обоих верховных антагонистов, он развернулся в кресле и выставил из окна свой устрашающий огнестрел – причем проделал это с такой сноровкой, будто наловчился стрелять с обеих рук.
– Сиди! – прикрикнул Вадим. – Не гони волну, крутарик, – рано еще. И держись крепче: сейчас тряханет!
Он по-прежнему не желал преследователям лиха, однако оберегать их не нанимался. И если те слишком усердствовали в гонке, причем здесь Вадим? Все-таки Валета он ценил больше, не говоря о себе.
