Где и когда Соловей лабал джаз, неизвестно. Очевидцев не сохранилось. Кто-то, правда, рассказывал, что однажды в одном ресторане, где Соловей любил отдыхать, этот толстый, чуть прихрамывающий человек с тонкой тростью в руке легко запрыгнул на эстраду, плюхнулся за рояль и принялся такое выделывать на клавишах и голосом, что все оторопели от восхищения, а когда музыкальное цунами иссякло, зал разразился овациями. Двумя выстрелам в пол Соловей унял восторги почтеннейшей публики и спокойно вернулся на место. Говорят, такое было всего один раз, да и то не все в это верят, потому что пересказывают не очевидцы.

Соловей не был глупым человеком. Но лживым он был. В этом он имел сходство с Карабаном. Вот и теперь, устроившись в пригороде Лондона в малозаметном доме, Соловей не говорил себе правды, а искал оправдания тому, что хотел совершить. То ли ему было стыдно - вляпался как мальчишка, - то ли что-то еще... Но он врал. Вернемся немного назад.

Назначая Мельникова генеральным "МарКома", Соловей всерьез полагал, что увеличит свои доходы.

Одно время (когда Егор еще работал в "МарКоме" программистом) Соловей присматривался к парню (были на то и особые причины), наводил справки, но потом поговорил с Карабаном и потерял к Мельникову-младшему интерес. Затем была эта глупая история с порноснимками Марка. Соловей поручил разобраться своему лучшему бригадиру Арсению Бороде. Таких мастеров компьютерного взлома, как эти отмороженные шантажисты, надо или убивать, или брать на работу.

Когда Борода позвонил со "стрелки" и сказал, что на Марка наехали Мельников-младший с Котом, Соловей велел срочно их брать и ехать к нему.

С Бородой и его пацанами приехал Кот. Вел себя нагло, но говорил дело. Оказалось, для Мельникова не составляет труда взломать любую компьютерную систему защиты. Доказательства - фотоархив борделя и некая распечатка интерполовских файлов. В хакерстве Соловей понимал.

Кот выступил с предложением. Он дал гарантию, что Карабан добровольно уйдет в отставку, а Егор на его месте принесет Соловью значительно больше пользы. Соловей взвесил и согласился - ему было выгодно убрать грязноватого Карабана без крови и чужими руками. Так все и закрутилось.

Кот выполнил обещание, Соловей - тоже, и Егор стал генеральным "МарКома".

А потом началась лажа. Нет, конечно, Егор Соловью нравился (как художник художнику), раздражал только этот клоун, братец-близнец, Соловей ему не доверял, но симпатии и антипатии - одно, а бизнес - другое. Тем более если нужно кормить такую отару людей. Поэтому когда резко возросшие прибыли вдруг вышли на плато, Соловей этого недопонял и стал наблюдать.

Оказалось, Егор много времени посвящает делам с Королевым, а Соловей почему-то не в доле. Официально этих "делов" у Мельника-младшего не было, "МарКом" тут был ни при чем, компания получала только копейки за "информационно-статистические" услуги.

Соловей убежденно считал Егора своим человеком и взревновал: как это мой делает красивые деньги кому-то, но не делает мне? Соловей занервничал и пожелал разобраться. Как человек бывалый, Соловей понимал, что к Королеву просто так не подъедешь, нужен особый подход - слишком уж высоко забрался этот геолог-разведчик. А предъявлять претензии Егору - значило вскоре разбираться с самим Королевым. Ситуация была щекотливая.

Думал Соловей, думал и наконец-то надумал. Идея казалась ему блестящей. Тем более что позволяла одновременно убить и другого, самого жирного зайца для Соловья, возможно, теперь уже более важного, чем даже деньги.

Но об этом, о мужском и детском одновременно, Соловей старался не думать, не отдавая себе отчета в главном: вся эта возня с деньгами, Королевым и Мельниковым действительно только повод для того, чтобы добиться другого.

- Зачем тебе коммуникатор, если ты его не включаешь, урод?! - Королев ворвался в ванную и брезгливо выволок Егора из душа. Оставляя пятна мокрой воды на мягком полу и пытаясь прикрыться тонкой рубашкой Принцессы, Мельников растерянно озирался и старался не смотреть на измятую постель.

- Ее здесь нет, можешь не искать!

- А где она? Что случилось? - Егор начал приходить в себя.

- Сперва я тебя хотел об этом спросить, но теперь понимаю, что ты пешка... Тебя наверняка не предупредили... "Где она..." Боже мой! И я думал, что это ничтожество... Сопляк... Ее похитили, пока ты мыл свои похотливые яйца! Ты сосунок! Пойми это! Со-су-нок! Зачем ты уволок ее от телохранителя?! Разве ты знаешь, как я прятал ее в деревне, когда меня собирались грохнуть и все у меня отобрать? Разве ты сидел у ее постели, когда я думал, что похороню свою дочь? Кто ты такой, чтобы принимать решение в отношении этого человека? Она моя дочь! Что я сказал тебе делать? Гулять! Не трахать мою девочку, а потом полчаса мыться под душем одному, а гулять!! Понимаешь?! Гу-лять, общаться! Ты чувствуешь разницу?! Или не чувствуешь?! Теперь неизвестно, что они с ней сделают. И за это ответишь именно ты. Именно ты.

- Да что случилось? Трудно сказать? Вместо того чтобы нести весь этот пафосный бред сумасшедшего...

- Что?! Что ты сказал?! Да я тебя!..

Королев бросился на Егора, но тот увернулся, и магнат со всей дури влетел в телевизор, уронил его на пол, сам перевалился через плоский ящик и так и остался лежать - голова внизу, упершаяся в угол комнаты, а ноги на перевернутом аппарате.

В этот момент дверь распахнулась без стука, в номер ввалились оба Твидла с одинаковыми синяками под одинаковыми глазами и принялись наперебой причитать. Егор уловил что-то про Феликса, а трогательные суетливые братья уже грохотали каблучками, сбегая по лестнице. Мельников, продолжая на ходу одеваться, бросился следом. Королев, смущенно и опасливо озираясь, поднялся и, поправив пиджак, тоже вышел из номера.

Феликс лежал на мягком полу в небольшом холле между рестораном и баром, в устье коридора, ведущего к черному ходу, и зажимал правой рукой кровавую рану в боку. В левой он держал раритетную шпагу с широким клинком. Феликс был бледен.

Пока ждали "скорую", он рассказал, что минут десять назад двое мужчин вынесли из номера полуодетую Сашу, завернутую в гостиничное покрывало. Судя по запаху, ее усыпили эфиром. Когда Россель попытался защитить девочку, появился третий, главный. И уж этого Феликс никак не ожидал. Мельников и Королев мало что понимали.