Заседание проходило оживленно. Выступили, кажется, все члены совета, и каждый проявлял заинтересованность, вносил свои предложения и замечания. Е. М. Ярославский, например, убедительно доказал совершенно неудовлетворительное содержание фронтовой газеты на немецком языке "Ди Вархайт" ("Правда"). Своими общими статьями, говорил он, газета "не может привлечь внимание тех, для кого она предназначена". В качестве меры, призванной исправить этот недостаток, он предложил воспользоваться услугами немецких политэмигрантов - журналистов и литераторов (среди тех, кто затем выехал для работы в редакцию этой газеты, был известный немецкий поэт-антифашист И. Бехер).
Д. З. Мануильский в своем выступлении также указал на существенные недостатки пропаганды: она зачастую ведется "слишком по-русски" - ее аргументы убедительны для советского бойца, но не всегда задевают за живое немецкого солдата. Нацисты запугивают своих солдат последствиями военного поражения Гитлера, и этот страх наша пропаганда подрывает еще очень слабо, хотя поражение Гитлера в действительности обернется благом для Германии и ее народа. Дмитрий Захарович резко осудил шаблон в нашей агитации, когда пропагандисты с одними и теми же лозунгами и аргументами обращаются к разным слоям личного состава вражеских войск. Он высказался за предоставление политорганам фронтов и армий большей самостоятельности и активности в работе по разложению войск противника.
В ходе заседания совета А. С. Щербаков с особым пристрастием выяснял, какую конкретную помощь оказывают пропагандистам руководители политорганов, в частности присутствующие на заседании начальник политуправления Западного фронта дивизионный комиссар В. Е. Макаров, начальник политотдела 20-й армии бригадный комиссар С. И. Паша, как они занимаются вопросами политработы на войска противника. Увы, ни тот, ни другой ничего конкретного и определенного сказать не могли. Свое выступление А. С. Щербаков и начал с того, что выразил крайнее неудовольствие столь "прискорбным фактом". Он дал понять, что руководители политорганов должны непосредственно и повседневно направлять всю пропагандистскую работу на войска противника.
- А эта работа, - подчеркнул А. С. Щербаков, - еще не достигла нужных результатов. Она ведется без должного учета морального облика и политического уровня солдат и офицеров вермахта. Основная их масса растлена Гитлером. Это - смердяковы, если воспользоваться образом, созданным Достоевским. Доказывать им, что они поступают плохо, как это нередко делается в нашей пропаганде, - напрасный труд. Немного среди них тех, кто понимает, что они творят преступления. Лучшее средство убеждения гитлеровцев - сокрушительные удары Красной Армии. Сейчас, пока ходом самой войны немецкие солдаты еще не прозрели, их надо устрашать нарастающими ударами Красной Армии. Доказывать, что война с их стороны не только преступна, но и невыгодна ни солдатам, ни Германии, ни немецкому народу. Ваши последние листовки, - А. С. Щербаков обратился непосредственно к нам с А. А. Самойловым, - удачны потому, что показывают силу и мощь Красной Армии, всей антигитлеровской коалиции, убеждают немецких солдат, что Гитлер войну не выиграет ни теперь, ни в будущем. Этот тезис и должен стать главным, так или иначе он должен пропагандироваться каждой нашей листовкой...
Сделав небольшую паузу, А. С. Щербаков продолжал:
- Гитлер вытравил у своих солдат все человеческие чувства в отношении к другим людям и народам. Излишне, вероятно, напоминать вам признание фюрера: "Мы воспитали молодежь, перед которой содрогнется мир, - молодежь грубую, требовательную, жестокую. Я хочу, чтобы она походила на диких молодых зверей". Но вместе с тем немецкие солдаты оказались сентиментальны - оборотная сторона жестокости,, что ли. И поэтому мы должны усилить "сентиментальную" пропаганду, чтобы таким образом воздействовать на их психику и сознание. Я помню, как летом прошлого года мне докладывали о листовке "Фатер ист тод!" - ее действие превзошло все ожидания. Мне рассказывали, что не было пленного, который не упомянул бы о ней, и что многие немецкие солдаты, поднимая руки, сжимали эту листовку как пропуск в плен.
Я живо вспомнил эту листовку: снежное поле, замерзшие трупы немецких солдат, а на этом фоне крупным планом плачущий ребенок - слезы градом катятся из его глаз, и под рисунком всего три слова: "Fater ist tod!" ("Папа убит!") Да, многие немецкие солдаты, вероятно, понимали, что смерть за фюрера ничем не оправдана в глазах этого ребенка, их ребенка, но страх, как путами, стреножил мысль и волю этих солдат. Да еще тупое послушание...
А. С. Щербаков продолжал:
- Наконец, надо сильнее, чем это делается, использовать внутренние противоречия между Германией и ее вассалами, противоречия внутри немецкой армии. Это не новый вопрос для нас... С другой стороны, поражение Гитлера под Москвой не может не вызвать недоверия кадровых генералов и высших офицеров к Гитлеру. Таким образом, создается благоприятная обстановка, чтобы вклиниваться во все старые и новые конфликты и противоречия, отрывать недовольных от Гитлера. Я хочу напомнить вам в этой связи приказ начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил Германии (ОКВ) Кейтеля - тот самый, в котором сквозит явное беспокойство по поводу того, что "вражеская", то есть наша, пропаганда стремится нанести удар "по взаимоотношениям между нацией, партией и народом, между Германией и ее союзниками". Приказ - лишнее подтверждение правильности нашей линии. В нем снова и снова предписывается усилить борьбу против проникновения нашей пропаганды; следовательно, наша задача - еще и еще раз усилить ее... Но при этом ни на миг не забывать, что наша сила - в правде. Нам незачем приукрашивать действительность, преувеличивать потери той или иной дивизии противника. Бить врага правдой, и только правдой! В ней - залог нашей непобедимости!{45}
Естественным следствием этого заседания совета явилась разработка соответствующих указаний начальникам политорганов. Составить же эти указания после выступлений А. С. Щербакова и Д. З. Мануильского было нетрудно, и уже 4 июля директива была направлена в войска. В ней указывалось, что впредь пропаганду и агитацию среди войск противника необходимо строить на конкретном фактическом материале и дифференцировать ее применительно к специфическим особенностям вражеских частей и соединений. Так вырабатывался тактический курс на подведение солдат противника к восприятию общеполитических лозунгов. На первое место выдвигалась пропаганда возрастающей мощи Красной Армии, а также антигитлеровской коалиции, чтобы прочно внедрить в сознание солдат и офицеров вражеских армий безусловную неизбежность военного поражения гитлеровской Германии и ее союзников.
