Риски — нет оснований предполагать, что может иметь место серьёзный сбой. Если, конечно, не вмешается кто-то ещё — те же Хранительницы Эн-Риэнанты с их повышенным чувством ответственности за свои Миры. Ведь Дриада всё-таки — в какой-то мере — идёт на нарушение некоторых законов Познаваемой Вселенной: нельзя подгонять естественное. Но ведь всё когда-то происходит впервые, и кто-то всегда будет первым, сделавшим первый шаг. А что до вмешательства… Результаты воздействия заклятий Магии Земли станут заметными тогда, когда достаточно эффективным будет только самое радикальное вмешательство — вроде разрушения всей планеты. Но до этого, надо думать, дело не дойдёт: не собирается же Зелёная Мать взрастить нечто похожее на Каменнолапых или на Пожирателей Разума.

Так кого же выбрать? Очень интересна страна вдоль берегов могучей реки, пронзившей пески пустыни и впадающей в Море-среди-Земель: у них уже есть своё государство, есть каста жрецов (унаследовавших, кстати, кое-что от Посвящённых Большого Острова). А ещё есть подходящее местечко на восход от берега Моря, в долине двух других крупных рек; и там тоже живут небезынтересные племена. Как жаль, что выбрать можно только один народ…

И ещё нужно убедить консервативных Магов своей же собственной кроны в том, что Эксперимент нужен — колдовать-то всем, а не одной только Тллеа с кучкой безоговорочно преданных ей сторонников. Садовники Жизни — не солдаты Алого Ордена Магов-Воителей, которым достаточно приказать. Зелёные Чародеи так же неспешны в принятии решений, как медлительна сама их магия. Ничего, с этим Дриада как-нибудь справится: уж чего-чего, а умения убеждать Инь-Ворожее не занимать…

— Знаешь, на Аляске, у эскимосов, в ходу такой приём: на длинную жердь привязывается связка юколы, а сама жердь закрепляется на нартах с таким расчётом, чтобы вяленая рыба болталась в футе от носа вожака. Всё — дело сделано! И вожак, и вся упряжка бегут на вожделенный запах сломя голову и высунув языки, забывая об усталости и о режущем лапы насте. Каюру нет никакой необходимости прибегать к окрикам или к ремню — скорость ему обеспечена. Сиди да поплёвывай… — сидевший в домашнем кресле мужчина говорил, глядя в окно, словно разговаривая сам с собой, хотя в комнате он был не один.

— Так и мы, — продолжал он. — Мы всю жизнь бежим, не останавливаясь и не оглядываясь, за нашей приманкой: за карьерой, за успехом, за материальными атрибутами этого успеха. И за деньгами, которые для нас — всё в этой жизни! Мы стараемся зарабатывать как можно больше — и нам позволяют сделать это. Нам хорошо платят, но вот только сам образ нашей жизни таков, что чем больше ты зарабатываешь, тем больше ты обязан тратить. Тебе навязывают определённый набор ценностей, без которых ты не будешь считаться достойным членом общества. Покупай, покупай, покупай! — он раздражённо поморщился. — Зарабатывай больше — покупай больше, ещё больше!

Реклама зомбирует нас, она агрессивна: если ты не купил последнюю модель мобильного телефона, совмещённого с электробритвой и самоликвидатором (чтобы им не мог воспользоваться никто, кроме тебя), ты просто недоумок. А уж если ты не пользуешься самоновейшим дезодорантом, убивающим всю микрофлору в радиусе поражения авиабомбы среднего калибра, или не пьёшь супер «кока-колу», повышающую твой IQ до уровня гения, то ты дебил, которого нельзя даже пускать в компанию приличных людей. Рабы трудились из страха наказания, а мы — мы трудимся ради соблазнительно-яркой картинки. Точнее, из страха потерять доступ к этой картинке…

Мы запрограммированы, вот только программисты не очень-то любят проводить пресс-конференции и делиться с нами своими планами на будущее. А мы…

— И сколько ты сегодня выпил для того, чтобы на тебя снизошло это твоё очередное озарение?

Мужчина осёкся и взглянул на сидящую на мягком диване напротив него женщину, лениво поглядывающую на экран телевизора. На столике перед ней дымилась чашка вечернего кофе, которую он ей только что принёс.

— Я не пил… — ему захотелось добавить что-нибудь злое, однако он сдержался. Всё равно это ни к чему не приведёт — разве что к очередному скандалу. Скандалу, которые повторяются за последнее время всё чаще и чаще — с завидной регулярностью.

На женщине был строгий деловой костюм (юбка достаточно короткая, чтобы продемонстрировать стройные ноги — но не достаточно, чтобы вызывать у мужчин эмоции, не относящиеся к сфере бизнеса), хотя она уже два часа как дома и давно могла бы переодеться во что-нибудь попроще. Так ведь нет, сидит, как на собрании акционеров… Иногда мужчине казалось, что официальная одежда стала для его жены второй кожей — настолько она не любила её снимать без крайней на то необходимости: например, когда надо было принять душ, или отправиться спать, или примерить очередную тряпку.

Женщина оторвалась от созерцания какого-то шоу, сулящего бешеные деньги в случае выигрыша, отодвинула кофе и перевела холодный взгляд на мужа.

— Знаешь, чем пытаться осчастливить человечество свежими идеями в области общественного устройства, ты бы лучше подумал, как заработать больше… — чувствовалось, что она чем-то донельзя раздражена и ищет только повод, чтобы сорвать на муже накопившуюся злость, — …тех жалких грошей, что тебе платят.

— Ну зачем ты так? Разве у нас мало денег?

— Денег не бывает много! — отрезала женщина. — Я, например, хотела бы провести отпуск на каком-нибудь роскошном лайнере в круизе по Карибам. И потом, — она тронула ухоженными пальцами лацкан жакета, — пора бы сменить вот это на что-то более стильное и более престижное. И обстановку, — она обвела глазами комнату, — тоже надо бы обновить…

«Мы купили новую мебель всего два года назад. Купили полностью — и на кухню, и в гостиную, и в спальню… Чего она хочет — менять интерьер так, как она меняет колготки?».

— …и машину. А то я чувствую себя за рулём моей колымаги, словно последняя нищенка, выпрашивающая подаяние на ступеньках церкви.

«Вот так, — с горечью подумал мужчина, — новый автомобиль, которому она радовалась как ребёнок, для неё уже колымага! А что дальше — ей захочется вертолёт, чтобы не торчать в пробках на дорогах в часы пик?»

— Послушай, — начал он как можно мягче, — не гневи ты бога. Живём так, что нам чуть ли не поголовно завидуют все наши соседи — большинству из них и не снились наши с тобой доходы…

— Вот именно «наши», — перебила женщина. — Что это за мужик, который не может сам прокормить женщину и рассчитывает не на свои, а на наши доходы!

— Ты умираешь с голоду?

— Оставь свои идиотские претензии на остроумие! Какая же я всё-таки была дура! Вокруг меня крутилось столько парней — и каких парней! Многие из них далеко пошли… А у тебя что было, то и осталось — аппарат между ног, и ничего больше! А это, милый мой, товар не эксклюзивный, скоропортящийся, со временем цена на него падает, тем более что на рынок выбрасывают всё новые и новые модели!

— Ты хоть думаешь, что ты говоришь?

— Я думаю, что говорю — и говорю то, что думаю! Ты был у меня первым мужчиной, — осчастливил девственницу! — я и потеряла голову. А женщине кроме постели нужно и ещё кое-что: деньги, положение в обществе. Ей нужно чувствовать себя не хуже других — а желательно лучше! Мировые проблемы его заботят… А то, что я вынуждена работать ради денег…

— Но ведь тебе нравится твоя работа, — попытался он прервать поток её красноречия, — ты вон даже дома не спешишь расстаться со своей униформой!

— Нравится! Тем более что зарабатываю я больше, чем ты: я, женщина!

— А может, именно поэтому ты и зарабатываешь больше? — съязвил он, чувствуя, что несмотря на все его усилия и старания, в нём тоже закипает волна раздражения.

— А ты что, извлекал любовников из моей постели, да? Вот и попридержи язык! А если уж начистоту, то женщину сам Господь Бог снабдил безотказным оружием против ограниченных типов, именуемых мужиками. Вы же ни о чём другом не думаете, глядя на нас, кроме как задрать нам юбку да завалить на первый попавшийся диван! Что, я не права? Поэтому-то нам просто грех не воспользоваться этим нашим преимуществом. Конечно, я не собираюсь торопливо стаскивать с себя трусы на каждом углу, словно дешёвая проститутка, — женщина чувствовала, что говорит лишнее, но остановиться уже не могла, её понесло, — но уж если мне светит очень реальная выгода, то я растопырю ноги не задумываясь, и с искренним удовольствием!