— Ты ошиблась, сестра (Я всё-таки ещё сестра… Или пока ещё сестра?). Тебе не удалось сделать то, на что ты надеялась. В сути своей Вечный Враг остался таким, каким он и был всегда! (Не верю! Ведь тогда он бы меня давно уже…). Хорошо, что мы не опоздали.

Голос Акка звучал ровно и сухо — эмоций в нём было не больше, чем воды в прокалённой солнцем пустыне. Акк возглавлял пятёрку верховных Зелёных Магов не только в силу своего возраста и уровня чародейных способностей, но ещё и потому, что это эскиня именно его леса осмелилась выкинуть такое.

— Воплощение Носителя Зла должно быть прервано, — сурово изрёк он. — Немедленно.

Роковые слова упали, и остальные четверо Смотрителей медленными и торжественными кивками выразили своё согласие с вердиктом.

«Я не хочу этого! — мысленно закричала Магиня, не успевая превратить мысли в слова. — Нет! Не-е-е-ет!».

Посохи поднялись, и с их наверший разом ударили пять зелёных лучей. Тело Найденного изогнулось дугой, насквозь пробитое в пяти местах. Зелень лучей стремительно оборачивалась зеленью молодых побегов — Чёрного казнили Возвращением-в-Круговорот, когда сама плоть Адепта Разрушения становилась частицей творения, из бесчисленного множества которых складывается Жизнь.

«Не-е-е-ет!».

Тёмный Маг не просил пощады — он прекрасно знал все Законы Вечной Войны и понимал, что это бессмысленно. Но он не пытался и сопротивляться — а это уже выглядело странным. Конечно, любое сопротивление было бы тут же задавлено многократно превосходящей магической мощью, но чёрные эски обычно не умирают покорно, без борьбы — пусть даже заведомо безнадёжной. И тем не менее, его родившееся было заклятье рассыпалось, даже не обретя начальных контуров — Найденный отказался от плетения заклинания. Сам.

«Вы ошиблись, Дарители Жизни, ставшие убийцами! — думала окаменевшая от горя эскиня, и мысли её были беспомощными и безнадёжными. — Я смогла бы его обратить и сделала бы это, не вмешайся вы так не вовремя! А значит, Вечная Война так и останется вечной…».

Казнь не свершилась мгновенно, и Зелёная Мать успела заметить на лице Найденного — на распадавшемся лице, уже почти утратившем ставшие за эти дни такими знакомыми черты, — улыбку, обращённую к ней. Прощальную улыбку, но вот только Магиня не до конца поняла, чего же было в этой улыбке больше: горечи, любви или гордой радости победителя, умиравшего с сознанием одержанной всё-таки победы? Чародейка опустила голову, давясь нелепыми для сверхсущества слезами. Ей очень хотелось верить, что больше всего в этой улыбке было именно любви…

Когда всё кончилось, Инь-Ворожея почувствовала, как мысли всех собравшихся возле укромной лесной хижины Магов обратились к ней — ощущение было такое, будто и в тело, и в сознание эскини-преступницы впились сотни раскалённых игл.

— Она виновна. Она не убила Чёрного, найдя его на поле боя.

— Она искренне надеялась на Обращение Разрушителя, и перед величием этой цели её вина меркнет.

— Она самонадеянно положилась только на себя, и это отягощает её вину.

— Ею двигала любовь, а на любви стоит всё Мироздание. Она невиновна.

Четыре голоса прозвучали, четыре Смотрителя изрекли своё мнение. Акк молчал — теперь судьба подсудимой зависела только от его слова. И старый эск сказал:

— Благие побуждения мостят дорогу в бездну Хаоса. Тем не менее, она не замышляла недоброго — вы сами это видите (Ещё бы, моё сознание сейчас вывернуто наизнанку сотнями владеющих магией разумов, и на всеобщее обозрение выставлено даже то, что я испытала в объятьях моего Найденного…). Пусть живёт, ведь её поступок не привёл к необратимым последствиям. Но есть ещё одно: она намерена дать жизнь дочери Носителя Зла! Что мы будем делать с этим?

— Это дитя не должно придти в мир.

— Дитя не отвечает за родителей.

— Дитя Носителя Зла станет Носительницей Зла.

— Инкарнация Души не определяется цветом магии творящих физическое тело. Её дочь будет обычной Носительницей Разума, и то, кем она станет, будет зависеть от того, как её воспитают.

И снова решающее слово за Акком, но тут вдруг стоящая перед судьями Инь-Ворожея резким движением вскидывает голову:

— Вы поспешили убить его, не дав мне возможности довести начатое до конца. Убили так, на всякий случай, — как бы чего не вышло… Милосердные Маги, вы просто-напросто струсили! Если вы решите убить и её, — с этими словами зелёная эскиня положила ладони себе на живот, — то убейте заодно и меня! Убейте нас обеих, Дарители Жизни!

Боль от нацеленных на неё мыслей сородичей ослабла — ей явно удалось задеть их за Души. Да и вряд ли Милосердные Маги — было у Садовников и такое имя среди множества других, — хладнокровно уничтожившие Несущего Зло, намеревались так же бестрепетно расправиться и с оступившейся сестрой по Расе. Они просто всё тщательно взвешивали — со слишком уж необычным случаем пришлось иметь дело.

— Думай, что за мысли ты облекаешь в плоть слов, девчонка, потерявшая разумность от любви! — строго произнёс Акк. — Жизнь слишком хрупкий цветок, чтобы можно было пренебрегать грозящим ему холодом. Чёрные Маги есть Чёрные Маги — здесь не место и не время для философского диспута о Добре и Зле. Повторяю: ты останешься жить. А твоя будущая дочь…

Она увидит свет, но только в том случае, если в её Ленте Реинкарнаций нет ни малейшего чёрного следа. Если же хоть одно-единственное воплощение в Разрушителях, в Диких Тварях Астрала или в неких им подобных опасных существах было, то эта её инкарнация прервётся тут же, даже не начавшись ещё по-настоящему. Полагаю, что мы впятером справимся с просмотром Ленты за день, — закончил он, и четверо Смотрителей согласно кивнули.

…Эски-Маги работали не день, а целых три; и все эти три дня Зелёная Мать провела между отчаянным страхом и зыбкой надеждой. Обошлось — дочь Найденного (и её дочь) будет жить, Смотрители не нашли ничего запретного или угрожающего. Инь-Ворожее даже не грозит стать отверженной, ведь она оправдана, но вот имя Потерявшая-Разумность-от-Любви ей придётся носить до конца своего текущего воплощения. И ещё — за ней (и особенно за её дочерью) наверняка будут следить, и следить тщательно.

…Нет, надо заставить себя заснуть — ведь ей совсем уже скоро предстоит дать начало новой жизни, а значит, надо отдохнуть. Спи, Зелёная Мать…

Тллеа закончила чародейство на остатках воли. Бурлящий водяной цветок увял, уйдя в гранит скалы, и Дриада бессильно опустилась на влажные камни.

«Так вот почему мать бежала от собратьев чуть ли не на другой конец Мироздания и пересекла со Звёздным Викингом и с маленькой дочкой на руках несчётное множество Миров! — с пронзительной ясностью поняла Магиня. — Она убегала от своих — и от самой себя… Но почему, почему она мне ничего не сказала? Если бы я только знала обо всём этом до начала Эксперимента… Всё, всё могло бы быть по-другому!»

…Они меняли Миры, нигде не задерживаясь подолгу. Потерявшую Разумность такая бродячая жизнь вполне устраивала, — а о жёлтом эске и говорить нечего, — но вот про неё, Тллеа, такого нельзя было сказать. И мать это почувствовала.

В конце концов, они остановились здесь, в Мирах Звёздной Королевы Таэоны. Тогда ещё, впрочем, не было никакого Объединения Пяти, и даже доменом будущей королевы правила совсем другая Владычица, подыскивавшая достойную супругу для своего сына. И нашла — ну очень достойную супругу (став Звёздной Владычицей вместо свекрови, та просто-напросто выгнала принца-мужа и разделила ложе и трон с Алым Магом-беглецом).[5]

Но всё это было уже потом, а тогда Потерявшая пришла к Зелёным Магам местной кроны (как выяснилось впоследствии, Смотритель леса, в состав которого входила эта крона, не только сам не был на маленькой поляне Необитаемого Мира, но даже ничего не знал об этом — между лесами Садовников Жизни иногда складываются странные взаимоотношения) и показала им дочь.