Советской России вначале было не до корсетов: срочно открывались фабрики, которые начали штамповать сатиновые трусы, нижние майки из бязи и хлопка и сорочки с кальсонами. Однако уже к середине 20-х гг. фабрики «Мосбельё» и «Ленбельё» по госзаказу принялись отшивать бельё пусть не роскошное, но добротное и разнообразное. Баловали даже мужчин – нижняя сорочка выпускалась в разных, как сказали бы сейчас, дизайнерских интерпретациях: вырез на горловине был «грузинским» с правой стороны, «украинским» по центру и «кубанским» с левой, с соответствующим орнаментом. Женское бельё не уступало: появлялись пояса для чулок, вышивка и отделка кружевом, белоснежное «парадное» из тончайшего хлопка, ночные сорочки и пеньюары, бюстгальтера на бретельках и укороченные трусы им в тон, с вышивкой и плоскими пуговицами. Часто модели копировались с западных аналогов.

(Продолжение в следующем номере, если он ещё будет)

В ПРЕДДВЕРИИ 8 МАРТА

В отделе абонемента кипели страсти. Ева и Мария Аркадьевна дискутировали на тему Чехова. То отсутствие нравов у него, то дети некормленые. В общем, одно безобразие и никакого позитива. «Так жить невозможно. Надо застрелиться», – наконец пришли они к единому выводу.

В этот момент мимо проходила Екатерина Марковна со стопкой собранных книг, и потому совершенно не знающая о только что кипевшем разговоре. Она услышала лишь обрывок конечной фразы, и, конечно же, очень возмутилась! «Как это застрелиться! – крикнула она. – Девочки, так нельзя!».

Света, при разговоре присутствующая, засмеялась. Благо, читателей не было. Затишье перед бурей, так сказать. Всем как-то сразу стало хорошо и расслабленно. Спор утих, и всем уже было не до Чехова.

В этот благостный момент вернулась Вероника Александровна, заведующая этим самым отделом. Она плюхнулась на стул, и шумно вздохнула. Вид у неё был слегка потрёпанный. Все застыли в ожидании.

– Итак, девочки! – торжественно начала Вероника Александровна, и всплеснула руками. – В общем, у нас 8 марта на носу. Задание таково: мы его организовываем сами! Добровольно принудительно! – Заведующая строго посмотрела на обалдевший народ и поспешно добавила: – Возражения не принимаются. Участвуют все! И обязательно деньги на подарки… – голос перешёл на шёпот, – себе любимым. По 200 рублей.

Вслед за этим сенсационным заявлением она открыла свой устрашающий красный блокнот, погрызла карандаш и начала выдавать наряды:

– Так, Екатерина Марковна возьмёт на себя развлекательную часть – выступаешь в качестве Табора и цыган. Тебе в помощники Карину и Свету. Конкурсы проводят товарищи из Книгорода1 – со слайдами. Полина, ты организуешь караоке – благо спиртных напитков не употребляешь, вовремя включишь и выключишь. А товарищ выздоравливающий, – Вероника Александровна проницательно взглянула на Надежду, – будет раскручивать народ на общение; чтоб никто не скучал, песни пел и плясал. Ну а я вами руководить буду!

Народ слегка поник. Екатерина Марковна забурчала:

– Вот, выступила один раз цыганкой, и на, давай.

Света загрустила:

– А я не умею. Почему я? Я не хочу быть цыганкой.

Заведующая отделом в ответ на эти возражения быстро так перешла в пограничное состояние. Мария Аркадьевна, всегда чутко реагирующая на настроение начальства, тут же ринулась тушить вулкан:

– Девочки, девочки! Ну ничего. Что поделаешь. Не будем спорить по пустякам.

Карина только пожала плечами. Ева взяла карандаш и свой бессменный потрёпанный блокнот, проговорив:

– Мне всё равно.

Полина молча ушла выполнять задание, и только иронично поднятые вверх брови выдавали её отношение к этому безобразию.

Приближалось 8 марта. Читатели чувствовали себя одинокими и не обслуженными.

КОЛОНКА РЕДАКТОРА

Уважаемые читатели!

Поздравляю вас со вторым номером. Мои пальцы пока ещё на месте, так что продолжим наше дело. Тем более, что более или менее вялые отклики всё же были положительны. Значит, есть зачем писать. И повторюсь: будем надеяться, что это наша не последняя встреча.

P.S. Давайте обойдёмся без ненужных слухов. Дел много и они все делаются в своё, строго отведённое время. Эта газета пишется исключительно дома на домашнем компьютере ресурсами одного человека.

ЕСТЬ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

«Так, – подумает кто-то, – начинается. Открыл свежий номер, чтобы отдохнуть, и на тебе – новое предложение. Сколько можно предложений! Их на работе хватает». Нет, ничего нового и суперпотрясающего мы не предлагаем. Всё банально. День библиотекаря → выезд на природу. И вообще, когда мы, наконец, отпразднуем этот день по-человечески? Все отдыхают, мы – работаем. Это неправильно. Всем нужен глоток свежего воздуха перед отправкой в лагеря2. Давайте торжественно проводим товарищей на выполнение их достойного восхищения подвига. Пусть они едут с горящими сердцами и на полном позитиве.

И не надо говорить банальные вещи: «Нет денег!». Ближайший лес стоит не так много – Родину продавать не придётся. Не Куршавель, конечно, но какой-нибудь простой как блинчик Горячий Ключ ведь можно организовать (об остальных местах можно выяснить у библиографов – они у нас ходячие энциклопедии). Неужели поездка в «такую даль» стоит неподъёмных денег? Не позорьтесь, товарищи!

Все на природу – отмечать День библиотекаря!

P.S. Позвольте. У вас ещё зарплата и аванс впереди (намёк понятен?). Предупреждён, значит вооружён. Творческая подготовка приветствуется.

КРИК ДУШИ

Дорогой Завхоз! Библиотекарям очень необходима сумка на колёсиках. Ну та самая, что дребезжит на камнях и неровном асфальте. А то наши нежные руки никакой самый дорогой крем для рук не спасает. И, если можно, по одной тачки на отдел обслуживания читателей для глобальных выездных мероприятий (типа платных). Да, и ролики для работников компьютерного читального зала. Ну жалко людей. Они ведь они у нас за работников МЧС. А, следовательно, у них должен быть свой специальный транспорт – для своевременного оказания помощи всем нуждающимся (как собственным коллегам, так и читателям).

Верните нам человеческий облик!

Э… ВЫРВАЛОСЬ

КАК НИ СМЕШНО, ИЗ НАШЕЙ С ВАМИ ИСТОРИИ

НАШЕ БЕЛЬЁ

(Продолжение. Начало в №1 (1))

(Печатается по материалу журнала Story, 2009, №10)

Времена нэпа стали расцветом нашей бельевой промышленности. Практически каждый мог приобрести то, что было ему по вкусу, при наличии денег. Образцы рисунков для тканей Ситценабивной фабрики делали художники-конструктивисты Любовь Попова и Варвара Степанова, а в разработке экспериментальных моделей принимали участие Надежда Ламанова и Вера Мухина. Их модели не приняли на паточную линию, зато одобрили для участия в международной выставке в Париже.