– Следующее задание, да. – Он от души надеялся, что Торн имел в виду именно это. Гермафродит кивнул и приготовился внимательно слушать. – Мы должны кое-кого забрать. Не настолько много, как бывало, конечно… – Торн расхохотался. – Но не без сложностей.

– Сложнее Дагулы-IV быть не может. Ну, говорите, говорите!

Он потер губы характерным для Нейсмита жестом:

– Налет на ясли клонов дома Бхарапутра на Архипелаге Джексона. Надо вычистить их полностью.

Торн собирался было закинуть ногу на ногу, но удивленно замер.

– Убить? – недоверчиво спросил он.

– Клонов? Нет, увезти! Всех.

– О! Уф-ф… – Торн облегченно вздохнул. – Мне на секунду представилась жуткая картина. Ведь они же все-таки дети. Пусть даже и клонированные.

– Вот именно. Я… рад, что вы именно так на это смотрите.

– А как еще? – Торн пожал плечами. – Пересадка мозга в клонов – самое чудовищное и непристойное дело из всего пакостного перечня услуг дома Бхарапутра. Если только у них нет чего-нибудь похуже, о чем я пока не слышал.

– Вот именно.

Он откинулся на спинку кресла, изумленный столь быстрым согласием. Искренне ли говорит Торн? Ему-то самому слишком хорошо известны ужасы клонирования. Он их пережил. Он не ожидал, что его точку зрения можно принять, если не испытал всего этого на себе.

Строго говоря, дом Бхарапутра занимался не клонированием. Их бизнес – бессмертие, или по крайней мере продление жизни. И это было очень выгодным делом: как можно оценить стоимость жизни? По максимальной рыночной цене. Процедура, которую предлагал дом Бхарапутра, была рискованной, далеко не идеальной… Но альтернатива – близкая смерть, и безжалостные и, надо признать, дальновидные богачи выбирали риск.

Устраивалось все просто, хотя хирургическая операция, на которой все и основывалось, была чудовищно сложной. Из соматической клетки заказчика выращивали клон: сначала он рос в маточном репликаторе, а потом доращивался до физической зрелости в яслях Бхарапутры – нечто вроде роскошно обставленного детского дома. Ведь в конце концов клоны очень ценные, их физическое состояние и здоровье чрезвычайно важны. Потом, в нужный момент, их пожирали. Во время операции, успех которой отнюдь не гарантирован, мозг пересаживался из стареющего и изношенного тела в дубликат, находящийся в расцвете юности. А мозг клона рассматривался как отходы.

Операция считалась нелегальной везде, кроме Архипелага Джексона. Но это вполне устраивало правящие преступные дома. Это обеспечивало им монополию, надежное дело и много клиентов – поток богачей с других планет позволял хирургам поддерживать великолепную форму. Насколько он мог судить, отношение других планет к подобной практике выражалось поговоркой «С глаз долой – из сердца вон». Искренний добропорядочный гнев в глазах Торна коснулся такой болезненной точки, что он чуть было не разрыдался.

«Скорее всего это просто уловка».

Он протяжно выдохнул – еще один нейсмитизм.

Торн сдвинул брови, о чем-то задумавшись:

– Вы уверены, что следует брать «Ариэль»? Насколько мне известно, барон Риоваль еще жив. Это наверняка привлечет его внимание.

Дом Риоваль был одним из более мелких соперников дома Бхарапутра в том, что касалось незаконной медицины. Он специализировался на производстве генетически измененных или хирургически сформированных людей для любых целей, включая сексуальные, – фактически рабов, выполненных на заказ. Он готов был согласиться с тем, что это преступно, но не это смертельно мучило его. А вот какое отношение к барону Риовалю имеет «Ариэль»? Он понятия не имел. Пусть Торн сам об этом беспокоится. Может, позже гермафродит скажет что-то более понятное. Клон напомнил себе, что надо будет при первой же возможности ознакомиться с вахтенными журналами.

– Это задание не имеет никакого отношения к дому Риоваль. Мы будем их избегать.

– Я очень на это надеюсь, – с жаром согласился Торн. Он помолчал, задумчиво прихлебывая чай. – Ну, несмотря на то, что Архипелаг Джексона давно требует хорошенькой уборки – предпочтительно с использованием атомного оружия, – я полагаю, что мы идем на это отнюдь не по доброте сердечной. И что за… э-э… задание на этот раз стоит за основным заданием?

На такой вопрос он подготовил ответ заранее.

– По правде говоря, нашего нанимателя интересует только один клон – вернее, его родитель. Остальные – просто дымовая завеса. У клиентов Бхарапутры множество врагов. Они не будут знать, кто именно нападает и на кого. Таким образом, личность нашего нанимателя, который желает остаться неизвестным, остается тайной.

Торн довольно ухмыльнулся:

– Насколько я понимаю, эта небольшая тонкость – ваших рук дело.

«Нейсмит» пожал плечами:

– В некотором смысле.

– Не следует ли нам знать, какой именно клон нам нужен, чтобы предотвратить несчастный случай или другие неожиданности при отступлении? Он нужен нашему нанимателю живым или это не важно? Если реальная цель – тот старый перечник, который его заказал…

– Им важно. Он должен быть жив. Но… будем считать, что все клоны – это именно тот, кто нам нужен.

Торн развел руками:

– Я возражать не стану. – Глаза гермафродита радостно заблестели. – Давно пора заняться этими джексонианскими подонками! О, это будет здорово! – Он оскалил зубы в прямо-таки пугающей ухмылке. – Какая помощь у нас будет на Архипелаге Джексона? Система безопасности?

– Ни на что не рассчитывайте.

– Гм. А сколько помех. Естественно, не считая Бхарапутры, Риоваля и Фелла.

Дом Фелл занимался главным образом вооружением. Какое отношение имеет ко всему этому Фелл?

– Я знаю не больше вашего.

Торн нахмурился: похоже, это не типичный нейсмитовский ответ.

– У меня много точной информации о яслях – я смогу проинструктировать вас за время полета. Послушайте, Бел, что я буду учить вас, как надо работать? Я вам доверяю. Возьмите на себя подготовку и планирование, а я проверю окончательный результат.

Торн выпрямился:

– Хорошо. О скольких ребятишках идет речь?

– Бхарапутра выполняет в среднем одну такую операцию в неделю. Скажем, у них запланировано пятьдесят в год. В последний год жизни клонов их переводят в специальное здание около штаб-квартиры дома – для окончательной подготовки. Я хочу забрать весь годовой запас. Пятьдесят или шестьдесят ребятишек.

– И всех запихнуть на «Ариэль»? Тесновато будет.

– Скорость, Бел, скорость.

– Угу. Наверное, вы правы. Расписание?

– Как можно скорее. Каждая неделя отсрочки стоит жизни еще одному невинному ребенку.

Последние два года он жил по этому календарю. «Я уже растратил сто жизней». Один только перелет с Земли на Эскобар обошелся ему в тысячу бетанских долларов и четыре погибших клона.

– Понял, – мрачно сказал Торн, поднимаясь из-за стола и убирая чашку. Он переставил свое кресло в пазы у комм-устройства. – Этот клон назначен на операцию, да?

– Да. А если не он, то его товарищ по яслям.

Торн начал стучать по клавишам:

– А как насчет средств? Это по вашему ведомству.

– Тут нам заплатят по конечному результату. Возьмите сколько нужно из фондов флота.

– Хорошо. Приложите свою ладонь сюда, чтобы подтвердить мой запрос.

Торн подставил ему сенсорную пластину.

Он не колеблясь приложил ладонь. К его ужасу, на пульте зажегся красный сигнал неузнавания.

«Нет! Все должно получиться, должно!»

– Чертова машина. – Торн резко стукнул пластину об стол. – Веди себя пристойно. Еще раз.

На этот раз он приложил ладонь, чуть дернув ее в последний момент. Компьютер переварил новые данные и на этот раз объявил, что все в порядке. Слава Богу. Он почувствовал, что сердце его начало биться ровнее.

Торн ввел новые данные и бросил через плечо:

– Нет вопросов о том, какую именно команду вы хотите выбрать на это дело, а?

– Нет, – глухо отозвался он. – Действуйте.

Ему надо отсюда поскорее выбираться, пока он не испортил такое удачное начало.