От долгого бега Джайр задыхался. Слезы стояли в глазах, в горле пересохло от гнева и горечи. Что же делать теперь? Как добраться до Брин? Ему уже не удастся найти сестру раньше, чем она вступит в Мельморд и сгинет навеки. И миссия, возложенная на него Королем Серебряной реки… Как теперь ее выполнить?..

Джайр обо что-то споткнулся и растянулся на каменных плитах. Слантер бежал впереди и ничего не заметил. Смутной тенью во тьме тоннеля он удалялся, сливаясь с сумраком. Джайр поспешно вскочил на ноги. Гном был далеко впереди.

И вдруг чья-то рука выскользнула из темноты и зажала долинцу рот. Грубая, жесткая рука, словно покрытая чешуей. Джайр не мог даже вздохнуть. Вторая рука обхватила его железным обручем, и долинец вдруг понял, что его тянут через дверной проем куда-то в кромешную тьму.

— Подожжди, человечишшко! — прошипело из мрака. — Мы друззья, мы, владеющщие колдовсством. Друззья.

Джайр не мог закричать, но крик пронесся в его сознании.

Слантер выбрался из тоннеля, продрался сквозь колючие заросли, закрывающие вход, и оказался почти на вершине утеса, обдуваемого всеми ветрами. Гном осмотрелся: ага, горный кряж к северу от Капааля. Серый, словно размытый дождем, свет просачивался сквозь мрачные тучи, и холод ночи еще держался средь голых камней. Слантер осторожно подполз к краю утеса и заглянул в пропасть.

Далеко внизу на плотинах Капааля шевелилась какая-то темная масса. Крепость буквально кишела гномами. Они были везде — на широких каменных перекрытиях, на бастионах и крепостных стенах, — суетливо носились туда-сюда: кто нырял вниз к механизмам шлюзов, кто поднимался на башни… Словно черные муравьи, возводящие свой муравейник.

Да, думал Слантер и хмурился, глядя вниз, вот так все и кончилось. Он покачал головой будто в безмолвном предостережении. Никто не может выстоять против странников. Капааль теперь в их руках. Слантер встал в полный рост. Здесь, на вершине, вряд ли его заметят. Гномы заняты в крепости, ну а остатки армии дворфов ушли на юг, к Кальхавену. Больше делать тут нечего. Пора отправляться своей дорогой.

Он ведь все время ждал подобного случая.

И все-таки Слантер медлил. Он так и не выяснил, что стало с Джайром Омсвордом. Долинец все время бежал за ним следом, а потом вдруг куда-то пропал. В одно мгновение. Словно растаял в воздухе. Слантер, понятное дело, попытался его отыскать, но не нашел никаких следов. То есть вообще никаких. И в конце концов гном оставил бесплодные поиски. Ну а что, спрашивается, еще было делать? Не оставаться же там навечно.

— Все равно с этим мальчишкой одно беспокойство, — раздраженно пробурчал Слантер себе под нос. Но как-то уж очень неубедительно.

Гном вздохнул, поднял глаза к серому небу и медленно повернулся. Долинец пропал. Все остальные или погибли, или же разбежались кто куда. Значит, поход к Колодцу Небес может считаться законченным. Что же, к этому все и шло. С самого начала затея казалась Слантеру безумной и глупой. Он повторял это снова и снова — им всем. Они ведь даже не представляли себе, против чего выступают, не представляли себе, какова на самом деле мощь Мордов. И не его вина, что они не послушались мудрых советов и потерпели крах, да.

Гном нахмурился еще больше. Как бы там ни было, ему все же хотелось бы знать, что стало с мальчишкой.

Слантер вскарабкался выше, на выступ скалы, нависающий над входом в потайной тоннель. Отсюда открылся широкий обзор — западные просторы Восточной Земли. Ну уж ему-то, по крайней мере, хватило ума спастись самому, не без самодовольства подумал гном. А все потому, что он знает, как выжить. В любой ситуации. Вот первое правило: обязательно выбери время и продумай как следует путь к отступлению. А потом действуй уже по готовому плану, а не наудачу, как этот повернутый Гарет Джакс. Слантер даже улыбнулся. Он-то давно научился не рисковать понапрасну. Он хорошо усвоил: если ты уж ввязался во что-то, то следи, чтобы путь к отступлению всегда был открыт. Вот почему, когда дворфы так любезно снабдили его всеми картами и планами горных тоннелей, Слантер не поленился внимательно их изучить. Поэтому-то он и выкарабкался из всей заварухи живым и здоровым. Ну а коль все остальные такие лопухи…

Ветер хлестал в лицо, студеный и колючий. Внизу влажно поблескивали леса Анара, размокшие от дождя и пропитанные туманом. Леса простирались на север и запад до самого горизонта — размытые блеклые серо-бурые пятна. “Вот он, мой путь, — угрюмо раздумывал Слантер. — Назад, в пограничные земли, где еще существует подобие мира и здравомыслия, где можно снова зажить как прежде и забыть обо всем этом безумии”. Теперь он свободен и волен идти куда вздумается. Неделя, ну, быть может, дней десять, и Восточная Земля, и эта война — все останется позади.

Гном скреб носком сапога по камню скалы.

— А ведь мужественный был парнишка, — рассеянно произнес он. И уставился в дождь, так ни на что и не решившись.

В тот день когда перестал существовать Паранор, небо словно разверзлось и дождь обрушился на Каллахорн — по всему пространству от Стреллихейма до Радужного озера. Грозы гремели над пограничными землями, стегая ударами молний леса и луга, а потом добрались и до Зубов Дракона и гор Ранн и низверглись на безграничные просторы равнин Рэбб. Именно здесь буря и застала троих всадников, скачущих на восток к Анару: Брин, Ал-ланона и Рона Ли.

Путешественники укрылись от бури под сенью древнего дуба-исполина. Конечно, не самое лучшее укрытие от проливного дождя, но ничего более подходящего они не нашли: пустые и голые равнины Рэбб простирались до самого горизонта. Раскаты грома сотрясали замершую, словно от страха, степь. Вспышки молний кромсали небо. И бесновался ветер, вольно носясь по широким просторам. Равнина будто вымерла, только трое людей съежились под искореженным временем и непогодой деревом. Сначала предполагалось, что эту ночь они проведут в пути и к рассвету уже доберутся до Анара, где остановятся отдохнуть и поспать. Однако друид, видя, как измучены его спутники, не стал настаивать и согласился заночевать здесь, на равнине, и на рассвете продолжить путь.

Хмурый и неприветливый рассвет с трудом пробился сквозь сумрак ночи. Тучи низко висели над размокшей землей; солнца не было видно. Только серый тусклый свет, с трудом пробившийся сквозь пелену дождя, говорил о том, что день все-таки наступил. Путешественники добрались до реки Рэбб и свернули на юг. Очень скоро река разошлась на два рукава; три всадника переправились вброд через узкий поток, бегущий на запад. Впереди показалась черная стена — леса Анара. Остаток дня путешественники продвигались на юг. Они ехали без остановок, пока на землю не опустились промозглые, мглистые сумерки.

Но теперь было негде даже укрыться. Они провели эту ночь в открытой степи, на бескрайних равнинах Рэбб. Не удалось даже толком поспать, плащи не спасали от сырости и стылого ветра. На друида, казалось, никак не действовали ни холод, ни напряжение пути, ни недостаток сна. А вот силы горца и девушки были уже на пределе. Особенно страдала Брин. Ей даже стало казаться, что, если так пойдет и дальше, ей не выдержать.

И все же на следующий день она чувствовала себя вполне готовой продолжить путь. Ее решимость, закаленная в безмолвных битвах с собственным страхом в эти пустые ночные часы, была тверда как железо. Дождь, преследовавший путешественников всю дорогу от Зубов Дракона, наконец прекратился, обернувшись туманной моросью. Тучи исчезли, и на востоке, над черной стеной леса, сквозь белесые облака струился солнечный свет. Золотое сияние разлилось по небу. И солнце вернуло Брин силы, подточенные промозглой сыростью и пасмурным сумраком предьщущих дней. Только усталость осталась, но девушка боролась с нею, радостно глядя на тусклый еще свет солнца, растекающийся над восточным горизонтом.