— Сколько времени нам потребуется, чтобы пересечь Харроу? — спросила она Стресу.

Фаун сползла с ее плеча и спрыгнула на землю.

— Чуть больше, чем полдня, — сообщил иглокот.

— Целая жизнь, если ты ошибаешься, — с мрачной иронией изрек Гавилан.

— Тогда нам нужно торопиться, — объявила Рен. Она поставила жезл Рукха перед собой как напоминание. — Идемте. Держитесь ближе друг к другу.

Они петляли по лабиринту впадин, продираясь через заросли высохших деревьев, ощупывая взглядом растрескавшуюся землю под ногами. Стреса старался вести их быстро, но все равно они продвигались с трудом, так как тропа была бугристой, неровной, с многочисленными поворотами. Харроу поглотил их сразу же, окутав почти сплошным туманом, который валил из трещин в земле, поднимался из жерла Киллешана. Появлялись и исчезали какие-то тени, черные линии сцеплялись в подобие скелетов, из-под земли доносился грохот — возникало чувство, что там проснулось что-то ужасное.

Затем послышались голоса. Они возникали ниоткуда — шепот на ветру, который мог появиться в любом месте. Они взывали, подчиняя себе, и для каждого из путников звучали по-своему. Они переглядывались, думая, что идущий рядом слышит то же. И в тревоге спрашивали друг друга: «Ты слышал это? Слышал?» Но оказывалось, что слышал только тот, кто спрашивал, кого окликнули, угадав его ощущения.

Затем появились образы — лица из теней и света, фигуры, быстро мелькавшие в плывущем тумане, образы, менявшиеся в зависимости от того, кому они предназначались, — воплощения желаний, потребностей и надежд. У Рен они принимали облик ее родителей, у Трисса и Эовен — королевы, у каждого свое. Образы подбирались к их сознанию, пытаясь прорваться через все преграды и увести путников в другую сторону.

Это продолжалось непрерывно. Голоса не становились громче, а образы яснее. И общее впечатление не было ни отвратительным, ни пугающим. Даже не реальность, а лишь воспоминание о том, чего никогда не было. Стреса, знакомый с опасностью, требовал, чтобы они напоминали друг другу: «Не поддавайся, не поддавайся». Дракулы неотступно преследовали их и пытались задержать, повернуть, сбить с пути, удержать в Харроу.

Время тянулось медленно, так же мягко и неторопливо, как туман, сквозь который они шли, так же мрачно, как окружающий их пейзаж. Впадины становились все глубже, безжизненные деревья возникали на пути неожиданной преградой — их приходилось обходить. Рен все время окликала то одного, то друга го, оберегала от морока голосов, всматриваясь в лица, пытаясь удержать всех вместе, подбодрить и заставить идти. Внезапно потемнело. Над их головами собирались грузные тучи. Сначала заморосило, потом полил сильный дождь. Ветер усилился, все они промокли насквозь, а дождь не кончался, долго не кончался.

И вдруг разом прекратился. Из недр земли стал подниматься жар. Туман сгущался. Путники подошли друг к другу почти вплотную, так что стали натыкаться один на другого, и наконец сбились в кучу, как ослепленные, нащупывая дорогу в темноте.

— Стреса! Далеко ли еще? — прокричала Рен сквозь какофонию голосов, круживших у нее над головой.

— Ш-ш-ш! Теперь уже скоро, — послышался ответ.

Они спустились в глубокий овраг, словно высеченный на поверхности скальной породы зазубренным ножом. Здесь царил мрак. Рен почувствовала опасность и чуть было не повернула всех назад. Но тут разглядела, что овраг пересекает их тропинку и это единственная дорога, по которой они могут выбраться. Она спустилась во мглу, держа жезл Рукха перед собой, как щит. Фаун испуганно заверещала у нее на плече — еще один звук, вплетающийся в голоса невидимок. Гудящие, лающие, скрежещущие, они так терзали душу, что хотелось пронзительно закричать. Она разглядела Трисса, шедшего на шаг впереди вслед за Стресой.

Потом Рен услышала позади себя шаги, кто-то шел, а остальные…

Ее схватили чьи-то руки. Внезапно, резко и крепко, как железные. Они возникли ниоткуда, как порождение тумана, обхватили ее ноги, и лодыжки, и стопы, сорвали с тропинки. Она закричала и в ярости ударила по земле тонким концом жезла Рукха. Внизу вспыхнуло белое пламя и полыхнуло во всех направлениях. Волшебная сила вторила ей. Рен потрясло, что волшебная сила возникла так легко. Ее друзья в один голос предостерегающе вскрикнули. Рен обернулась, и руки, которые крепко сжимали ее, пропали. Что-то сновало в тумане, по-видимому, те самые бесплотные существа. Она поняла: это проснулись дракулы. Возможно, в этом овраге было достаточно темно, как ночью.

Рен громко позвала товарищей, указывая на дальний склон оврага. А вокруг кружились фигуры, хватая, касаясь, увлекая их за собой.

Она видела лица, лишенные жизни, слабые копии ее собственного лица, невидящие пустые глаза и зубы, похожие на клыки животных, впалые щеки и запавшие виски, тела, превратившиеся в ничто. Она с трудом пробиралась сквозь них, а они, казалось, все стягивались, приближаясь к ней, как к магниту. Она поняла, что их манила магия.

Наваждения дракул обретали плоть, и Гарт промчался мимо, обнажив короткий меч. Видения рассеялись. Достигнув оврага, Рен повернулась. «Один, два…» — дрожа от волнения, считала она. Здесь оказались все шестеро. Стреса уже пробирался вперед, и она повернулась, чтобы последовать за ним. Путники толпой поднимались по склону, с трудом удерживаясь на скользкой от дождя скальной породе, цепляясь за кустарники и упавшие деревья. Видения преследовали их — голоса и фантомы, вышедшие из снов. Рен с отвращением, яростно отгоняла их. Фаун вцепилась ей в шею, согревая своим теплом. А руки жгло жаром жезла: его волшебная сила снова искала выхода. Та самая сила, которая могла сделать все что угодно, даже создать чудовищ, подобных этим. Она внутренне содрогнулась от такой ужасной перспективы. Лучше бы ей никогда не знать этой горькой правды, которая отныне будет преследовать ее всегда. Даже если она сдержит обещание, данное бабушке, и спасет эльфов.

Добравшись до вершины склона, путники сначала ускорили шаг, а потом побежали. Мчась вперед, не разбирая дороги, они кричали друг другу ободряющие слова и яростно сопротивлялись нападавшим. Дракулы шипели, и плевались, и урчали, как кошки, исходя злобой. Их врагами были голоса и смутные видения — дракулы не могли выйти из укрытия засветло. Они отступали, как отхлынувшая волна огромного океана. Постепенно путники стали замедлять бег, их тяжелое дыхание эхом разносилось в наступившей тишине. Только хриплое дыхание и скрип сапог.

Рен оглянулась. Сквозь туман проступали лишь слабые тени кустарника да окостеневшие стволы деревьев. Фаун неуверенно толкнулась мордочкой в ее лицо. К ним неуклюже приближался Стреса, тяжело дыша и высунув язык. Иглокот сплюнул:

— Ш-ш-ш! Дурацкие призраки!

Рен кивнула, мгновенно почувствовав озноб — это согревавший ее жар жезла затух и исчез.

Обеспокоенный Гарт протиснулся вперед; продолжая озираться, он вглядывался в туман. Рен, проследив его взгляд, ужаснулась, пока что не сознавая чему. Все тревожно переглядывались.

Сердце ее екнуло. «Что-то случилось?»

И тут же поняла: их было только пятеро. Не хватало Эовен.

Нет, этого не могло быть, она ошиблась. Когда поднимались из оврага, их точно было шестеро. Эовен шла со всеми, она видела ее лицо…

«Эовен!» Рыжеволосая провидица, очень бледная, эфемерная, почти как всегда, шла в цепочке, но теперь ясно — это была уже не она. У Рен замутило под ложечкой, боль разрасталась. Они видели обманный образ, искусный и как бы подлинный, способный заставить их поверить, что они все вместе, хотя на самом деле…

Дракулы схватили Эовен.

Гарт стал подавать знаки. «Я наблюдал за ней, как обещал. Она шла сразу же за нами, когда мы поднимались из оврага. Как я мог потерять ее?»

— Ты и не потерял ее, — мгновенно ответила Рен. Она почувствовала, что на нее снизошло странное спокойствие, смирение перед неизбежностью судьбы. — Все в порядке, Гарт, — прошептала она.

Рен почувствовала, что земля разверзается у нее под ногами. Рен ждала, когда ее чувства улягутся и ею овладеет спокойствие. Она знала, что должна делать: что бы ни случилось, она не может оставить Эовен, придется вернуться в Харроу, к дракулам. Рен может послать кого-то еще, и они, конечно, пойдут. Но она этого никогда не сделает. Против дракул бессильно все: мастерство преследователя, опыт скитальца, подготовка Эльфийского Охотника. Только одно имеет смысл.