Большой Кулак, побелев от ужаса неминуемой гибели, пытался вырваться, но Тандар все глубже и глубже вонзал зубы в горло противника. Внезапно из горла Большого Кулака хлынула кровь, он захлебнулся ею, и обмяк.

Тандар, весь в крови, поднялся на ноги. Распростертое перед ним на траве тело раз или два конвульсивно дернулось, затем глаза Большого Кулака вылезли из орбит и закатились, он был мертв.

Тандар повернулся к собравшимся и выбрал четверых крепких мужчин.

- Отнесите Большого Кулака на вершину скалы, - приказал он. - Когда вы вернетесь, мы изберем короля.

Люди повиновались. Они не понимали, что имеет Тандар в виду под выборами короля. Убив Большого Кулака, он сам становился королем, если кто-то другой не будет оспаривать это право. Но все видели, как он убил Большого Кулака, все знали, что он отправил на тот свет Флятфута и Корта, и потому вряд ли кто осмелился бы усомниться в том, что он истинный король.

Когда они вернулись в деревню, Тандар собрал всех у подножья скалы возле большого дерева. Мужчины уселись на корточки кругом, позади столпились женщины и дети, с любопытством взирая на них.

- Давайте выберем короля, - сказал им Тандар.

Долгое время никто не произносил ни слова, а затем какой-то старик сказал:

- Я старый человек и повидал много королей на своем веку. Они становятся королями, когда убьют противника и перестают ими быть, когда убьют их самих. Тандар убил двух королей. Теперь он король. Кто хочет убить Тандара и стать королем?

Все промолчали.

Старик поднялся.

- Было глупо собираться на выборы короля, когда он у нас уже есть, сказал он.

- Подождите, - приказал Тандар. - Давайте выберем короля по всем правилам. То, что я убил Флятфута и Большого Кулака, еще не означает, что я буду хорошим королем. Был ли Флятфут хорошим королем?

- Он был плохой человек, - ответил старейшина.

- Был ли когда-нибудь королем хороший человек? - спросил Тандар.

Старик задумался, наморщив лоб.

- Очень недолго, - ответил он.

- Это ваша вина, вы позволяете жестокому тирану управлять вами. Так короля не выбирают. Вам следовало бы собраться, обсудить между собой нужды племени и решить, что нужно для благополучия всех членов общины, и тогда выбрать человека, который лучше всех осуществит ваши планы. Это будет намного вернее.

Старик рассмеялся.

- А затем, - сказал он, - придет Большой Кулак или Флятфут и убьет нашего короля, чтобы занять его место.

- Видели вы когда-нибудь человека, который может убить всех мужчин племени одновременно?

Старик растерялся.

- Вот мой ответ на ваши слова, - сказал Тандар. - Те, кто выбирают короля, должны защищать его от врагов. До тех пор пока он хороший король, они будут это делать, а если станет плохим, выберут другого, а откажется старый король подчиняться ему, мужчинам не составит труда убить его или изгнать, каким бы могучим воином он ни был.

Кое-кто из мужчин кивнули в знак согласия.

- Мы не подумали об этом. Тандар мудрый человек.

- Итак, - продолжал юноша, - давайте выберем короля, которого хочет большинство, и пока он будет хорош для вас, вы будете защищать его. Давайте выберем достойного человека, независимо от того, способен он убивать своих соплеменников или нет, потому что если вы будете защищать его, ему не придется сражаться за себя. Нам нужен мудрый человек, который поведет свое племя на плодородные земли и богатые дичью леса, а если придется схватиться с врагом, будет умно руководить битвой. У Флятфута же и Большого Кулака ума хватало лишь на то, чтобы красть чужих жен. Короли не должны этим заниматься. Ваш король должен защищать ваших жен от таких как Флятфут и наказывать их.

- Но как он сможет это делать, если он не лучший воин племени? поинтересовался какой-то молодой мужчина.

- Разве я не сказал вам как? - спросил Тандар. - Сражаться будут те, кто изберут его королем, самому ему не придется биться.

И снова наступило длительное молчание. Затем тот же самый старик сказал:

- Тандар говорит разумные вещи. Выберем такого короля, который будет добр к нам. Зачем иметь короля, которого все боятся.

- Что до меня, - сказал молодой мужчина, - то я признаю королем только того, кто победит меня в поединке. Потому что, если победу над ним одержу я, то сам стану королем.

И хотя мнения людей разделились, они в конце концов избрали того, кого считали мудрым человеком и бесстрашным воином. Они избрали Тандара.

- Раз в неделю, - сказал новый король, - мы станем собираться здесь и решать, что надо сделать на благо общины, и то, что большинство найдет самым правильным, то и будет сделано. Король поступит так, как решит племя. А когда король скажет, что надо сражаться, все должны будут принять участие в сражении, когда же он скажет, что надо работать, все должны будут работать, ибо делать это мы будем для всего племени, и я, Тандар, ваш король, буду работать больше всех.

Никогда ничего подобного никто из них не слышал, и теперь королевская власть представлялась им совсем иной, нежели раньше. Тандар знал, что они не так скоро привыкнут к этому, а до тех пор у них будет король, который, не нарушая их законов и обычаев, завоюет всеобщее уважение. И это радовало его.

Он улыбнулся, подумав о той перемене, которая произошла с ним с того дня, когда дрожа, плача и кашляя, он сидел на пустынном берегу неподалеку от наводящего страх леса.

Уолдо Эмерсон Смит-Джонс с радостью принял предложение стать королем маленького племени троглодитов. И прежде всего потому, что это позволяло ему обезопасить Надару, а кроме того давало возможность осуществить свои замыслы.

Если раньше он уклонялся от ответственности, то теперь хотел возложить ее на себя. Он стремился действовать, хотя раньше ему достаточно было читать о достижениях других.

Но, к своему сожалению, он вскоре понял, что то классическое образование, которое он получил под руководством любящей и утонченной матери, оказалось весьма ненадежной основой для того, чтобы строить на нем практическую жизнь - свою и своего народа.

Ему хотелось научить пещерных жителей строить постоянные и удобные жилища, но практические знания плотничьего дела, почерпнутые им у Овидия, полностью улетучились из памяти.

Его народ жил, охотясь на мелких грызунов, разоряя птичьи гнезда и собирая дикие фрукты и овощи. Тандару же хотелось, чтобы община занималась сельским хозяйством, однако опыта в этом деле у него не было, да и книг таких он не читал. Он жалел, что учился в гарвардском университете, а не в сельскохозяйственном колледже где-нибудь на западе страны.

Тем не менее он был полон решимости как можно лучше применить те скудные знания, которые сводились лишь к определению понятия "сельское хозяйство".

И все же это было уже кое-что, так как предполагало наличие определенных результатов, если всерьез заняться этим делом.

Таким образом Тандар в некоторой степени опередил своих прародителей, решивших сеять злаки, которые прежде случайно падали в почву, разносимые ветром, птицами и зверями.

Тандар понимал, какое важное место занимает он в цепи столетий. Знания, накопленные в течение веков - от каменного до двадцатого, пошли ему на пользу. Теперь, когда судьба неожиданно забросила его в каменный век, а может быть, и в еще более далекие времена, он со всей очевидностью осознал: все, что он почерпнул из знаний других людей - так это полное неприятие каменного века.

Он жил в деревянных и каменных домах и смотрел в застекленные окна. Он читал при газовом свете и электричестве и имел представление о свечах; но он не мог изготовить инструменты, чтобы построить дом, стекло стало для него одним из чудес света, а что касается газа, электричества и свечей, то они представлялись ему загадкой Сфинкса.

Он мог писать стихи на безукоризненном греческом, но это уже не вызывало в нем чувства гордости. Он предпочел бы уметь обрабатывать кожу или разводить огонь, не прибегая к спичкам. Еще год тому назад Уолдо Эмерсон Смит-Джонс чрезвычайно гордился своим интеллектом и знаниями, теперь же от его тщеславия не осталось и следа, он ощущал себя самым жалким невеждой на свете. - Я преступно невежествен, - сказал он Надаре, - я потратил массу времени на приобретение никчемных знаний, в то время как мог заниматься практическими делами, которые помогли бы миру перейти от варварства к расцвету, и стать не только свидетелем этого, но и добавить что-то к славе и благосостоянию человечества. Так что я ни на что не гожусь, Надара.