И в голову курсанта Тутора полились цифры, а стрелы обходных маневров зажили самостоятельной жизнью. Майор говорил, говорил и говорил. Заблестел за окном первый – розовый рассвет – предшественник восхождения Кровавого Пожирателя, а он все говорил. Уже розовая заря приобрела желтизну, предсказывая появление Рыжей Матери, а карандаш броне-майора все еще чертил, и сыпались изобильностью цифры.

И когда сияющие лучи убили электрические вкрапления коридоров, возвращая из заколдованности власть метлы и швабры, это уже случилось – Тутор влюбился в тактику.

В весовых характеристиках «боевой горы» была еще одна антисимметричная деталь. Их полутора миллиона килограммов экипажа, на женскую часть команды приходилось только сто двадцать тысяч кило. Правда, Тутор-Рор считал и такое количество излишним – этим, не смотря на все препоны, раскрашенным, отвлекающим от созерцания экранов и натяжения гусениц, личикам, генерал-канонир предпочел бы мускулистые, затянутые в форму, бицепсы мужчин. Нет, он не был гомосексуалистом, и вот именно, как нормальный самец, считал, что дамам не место за пультом управления стрельбой, и уж, тем более, их тонкие пальчики не должны поглаживать гашетку игломета. Однако, как здравомыслящий человек, он понимал, почему число женщин в армии не убывает, а в процентном отношении, даже растет. От всех этих басен легковерным ушам об уравниванье обоих полов в правах, он, разумеется, посмеивался. Дело было именно в обратном – в превосходстве мужского мяса для целей войны, в его все большем дефиците, в связи с постоянным ростом числа армий и флотов. Приходилось экономить его для отраслей, в которых нужны мужество, сила и выносливость. Для десантников, тяжелой пехоты и корабельных канониров, для всех прочих мест, в которых тонкость женской психики и ручек слишком быстро изнашивалась. К сожалению, благодаря механике и автоматике, наведение пушек более не требовало развитого абстрактного мышления – бездумного умение манипулировать кнопками, в заранее заданной последовательности, хватало с лихвой, потому, в том же процентном измерении, все большее число мужчин перемещалось во все менее интеллектуальные сферы боевых ремесел. Тутор-Рор с опаской думал о том времени, когда даже командирами «гор» станут женщины, а мужчины разучатся делать что-либо кроме метания двустороннего топора и вождения «Циклопов». Однако теперь, похоже, дальнейший прогресс в науке ушел в предание, так, что очень скоро женщинам, в силу историческо-технологического коллапса цивилизации, придется возвратиться к кастрюлям и пеленкам, то есть, к своему естественному, назначенному природой занятию. Это соображение придавало Тутору-Рору бодрости.

И длинные, карточные стрелы ударных амфибийных сил Республики, берущие в железную клешню тяжесть северного материка, пухлыми лупами аэростатных разведчиков, выискивающие в рельефе, в воронковых оспинах суши, в копчености пришибленной атмосферной подушки некоторые поводы для сомнений в эффективности первичного удара. И непрозрачные, рубанные лица броне-маршалов, их большие, способные утопить ладонью стакан, отвыкшие работать руки, сейчас напруженные скребками и граблями тактических боеголовок, так нужных для зачистки плацдармных трамплинов, кровь из носа, требующихся для бросков в нутро выжженного континента.

И прущие сквозь экватор линкорные конвои сопровождения перевозчиков «боевых гор», и медленные потоки обычных транспортов со всякой необходимой для эффективно-плановой войны мелочевкой. Тем, кто ступит на битые атомной дубиной развалины Империи, не приходится рассчитывать на лихость рейдов за трофейной утварью – базовые склады Эйрарбии уже пыхнули дымной метелью, уже зачернили горизонтную синь разложенной на молекулы амуницией. А потому, запас продовольствия каждому готовому к битве воину, и не на один месяц, и сапоги – десятки пар на нос. Нет, не многоножки они, и обувь в Брашской армии, до сего дня, не одноразовой носки, но теперь там, куда ступят пехотные легионы, повышенный радиационный фон, и ляжет этот фон с пылью-грязью, первой очередью, на блестящую чернь сапог.

А значит, если б в Республиканском войске, штурмующем океан Бесконечности, был бы всего миллион двуногих носителей обуви, то и тогда каблукасто-подошвового добра требуется не один морской караван, но в легионах южан одной только пехоты гораздо больше. Да, не все из них переживут предписанную им гору блестящей обувки – война, даже в самом победном варианте, опустошительная ротная рулетка, но ведь и сами сапожные завалы могут попасть под удар. И потому болят головы у военных снабженцев – им бы плоско-однозначные заботы капитанов транспортов: совмещай ежечасно реальность с картой, да отслеживай штурвалом дрожь компасной стрелы.

Разумеется, нельзя было отрицать, что от женщин на борту «боевой горы» есть дополнительный прок помимо исполнения непосредственных служебных обязанностей. Тутору-Рору приходилось это признавать.

– Ты знаешь, мне все в казарме завидуют, – говорила она, разглаживая островок скрученных спиральками волос на его груди.

– Да? – выплывая из неги, отзывался он. – Может мне нужно завести горем? Расписать дополнительный график дежурств для планшетисток и телефонисток?

– Пугаешь? – спрашивала она не прекращая играть с его неподатливыми волосами. – Зря пугаешь. Я выпью тебя до капли – не оставлю им ничего.

– Не чуточки не сомневаюсь, штаб-сержант, – он наконец поднимал веки.

– А я думаю, сомневаешься, мой милый генерал, – она скатывала голову с его плеча на грудь и ее черная грива, расплескавшись, накрывала огромную площадь: тонкие пряди щекотали и нос и подмышки одновременно.

– Тайм-аут! – взмаливался он, содрогаясь от поцелуя. – Прошу маленький тайм-аут!

– Никаких, – шептала она с очаровательной интонацией. – У вас нет погон, и я не различаю звание. Так что подчиняться не собираюсь. Перерывчик миновал. Я тебе сделаю горем. Сейчас ощутишь.

Они знали друг друга достаточно долго. Почти цикл миновал с того момента, когда однажды он оказался с ней в «куполе» один на один. Было ли это достигнуто усилиями одной из сторон? Скорее с обеих, хотя случайность тоже сыграла известную роль. А возможно, все было предрешено усилиями богини любви – Бледной Матери, той что пялится с неба по ночам, когда за горизонт проваливаются оба пылающих светила. Астрономы утверждают, что она сияет отраженным светом. Может быть, но дело свое она вершит отменно. И следуя указанию планеты-спутницы, они влюбились, причем оба, хотя Тутор-Рор был старше и по возрасту и по званию. Может быть, серебро аксельбантов придавало его пробивающейся седине новый неотразимый для женщин блеск? Может быть.

И она вошла в его жизнь. Он очень надеялся, что Бледная Мать будет покровительствовать их встречам еще достаточно долгое время, несмотря на то, что теперь за дела Геи взялись совсем другие, не слишком любвеобильные боги.

Секретность изложенных рассуждений наивысшая, хотя сами выводы являются гипотетическими прикидками и в реальности могут быть ошибочными.

За исходную взята теоретически допустимая, и желательная, ситуация, когда Империя Эйрарбаков атакуется внезапно, с полным перевесом сил и средств. Такое возможно в результате скрытности сосредоточения и длительной, предварительной подготовки Республики Брашей в мирное время. Эксперты исходят из уверенности, что достигнутое на сегодня технологическое первенство, явившееся следствием расового превосходства нашей нации, со временем будет нарастать. Однако ожидать сто и более циклов, пока Империя, естественным путем, утратит свое лидирующее положение на северном мега-континенте, наша страна не имеет права. Потому военное сокрушение отсталой, но возомнившей о себе расы, является единственно возможным исходом. Следовательно, наш долг – не просто дожидаться эволюционно предрешенного технического и военно-экономического перевеса Республики, но использовать любую возможность, например, внезапное ослабление, и даже распыление сил Эйрарбии в результате чего-либо. Это может быть природной катаклизм, а скорее внутренние беспорядки, в лучшем варианте – гражданская война.