Защитные экраны на «Соколе» – вот это действительно морока.

Удивительно, до чего же бодрым чувствуешь себя после того, как освежишься. Все ерунда, все обойдется.

Хэн вернулся в гостиную и расположился в своем кресле в тот самый момент, когда из своей душевой вышел Чубакка. Указав на кресло, Чуви издал звук, обозначавший насмешку.

– Ты прав, как-то я размяк после душа. Но разве это такое уж преступление – развалиться в уютном кресле?

Чуви не ответил, но Хэн обратил внимание на то, что сам Чубакка все еще очень возбужден и не способен усидеть на одном месте. Пилот улыбнулся и покачал головой. Хотя они с вуки дружат столько лет, никогда не знаешь, из-за чего может попасть тому вожжа под хвост.

– Я распорядилась, чтобы кухонные дройды накрывали на стол, – проговорила Лея, вернувшаяся в комнату. – А ребятам подогреют. Поедят разок-другой переваренного-пережаренного, глядишь, и научатся не опаздывать к ужину.

Хэн не успел ответить: открылась входная дверь. Послышались детские голоса, хихиканье, топот легких ног, но в двери он увидел не своих чад, а шурина. Хэн совсем забыл, что Люк должен был ужинать с ними.

– Прошу извинить меня за опоздание, – произнес Люк, войдя в комнату. – Я застукал сорванцов в ту самую минуту, когда они снова попытались спалить дворец. Пришлось провести с ними воспитательную беседу. Я отправил их мыться.

– Что на этот раз? Надо принять какие-то меры? – спросила Лея.

После некоторого колебания Люк ответил:

– Мы уже решили, как их наказать. Боюсь, если я расскажу, что произошло, ты начнешь собственное расследование…

– …и испортишь настроение всем, и себе в первую очередь, – заключила сестра. – Хорошо. Расскажешь мне о том, что они натворили, через день-другой, когда все окончательно утрясется.

Откинувшись на спинку кресла, Хэн не мог удержаться от улыбки. Лея и Люк были одного поля ягода. Привыкшие повелевать, занимать ответственные должности, оба одаренные Силой, вечно занятые политической деятельностью. Ну а ребятишки, ясное дело, пошли в отца. Действительно, с этими маленькими чудовищами хлопот не оберешься. Но то ли еще будет!

Создавалось такое впечатление, что дети чувствуют себя несчастными, если периодически не оказываются на волосок от смертельной опасности. Он уж и не помнил, сколько раз они производили «опыты» с лучевым мечом своего дяди. Для его детей законы не писаны, всяческие запреты лишь распаляют их воображение. Хэн ухмыльнулся, вспоминая некоторые эпизоды из собственного детства. Ему доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие узнавать себя в собственных отпрысках.

Самые большие бедокуры – двойняшки. Анакин больше мечтатель, живет вроде бы в своем собственном странном мирке. Но этот карапуз способен натворить вдвое больше бед, чем его брат и сестра, вместе взятые. Правда, Анакин, похоже, не замечает того бедлама, который он устраивает, стоит ему только высунуться из мира своих фантазий, зато близнецы прямо-таки тащатся от своих безобразий.

В эту минуту близнецы ввалились в комнату, следом за ними, чуть поотстав, появился и малыш.

– Ну что, – произнес Хэн, вставая. – Давайте ужинать.

Фарнис Глизри, агент Лиги по защите прав человека, сидел в секретном бункере, спрятанном глубоко в недрах Корусканта, и в очередной раз снимал показания датчиков. Опять ничего. Дройд-разведчик словно сквозь землю провалился и не откликался на позывные.

Зная, сколько средств и трудов уходит на то, чтобы достать новые зонд-дройды, даже устарелых образцов, Фарнис нервничал. Разумеется, придется смириться с утратой дефицитного оборудования. Тут уж ничего не попишешь. Война неизбежно связана с потерями. Только вряд ли Тайный Вождь будет в восторге, когда ему доложат об исчезновении дройда.

И все же задача, поставленная перед дройдом, была второстепенной. Главное – это добраться до Скайвокера. Все было учтено, последовательность мер, которые следует принять, тщательно разработана. По плану Тайного Вождя, Фарнису предоставляется весьма ограниченный отрезок времени. Необходимые шаги будут совершены сразу после отлета Органы Соло на Кореллиану, но не раньше, чем состоится запланированная демонстрация. Если он передаст сообщение слишком рано, то Органа Соло может и не попасть в ловушку. Если слишком поздно – могут рухнуть все прочие планы Тайного Вождя.

На Фарнисе лежала огромная ответственность. По правде говоря, он не чувствовал себя готовым к несению возложенной на него миссии и до потери дройда.

По мнению Джайны, ужин получился не очень. В комнате царила атмосфера неуверенности и нервозности. Хотя девочка и не была настолько же чуткой, как ее брат Джесин, ей все-таки казалось, что источником нервозности был ее отец. И то, что с ним происходило, очень расстроило маму. Даже Чубакка чувствовал себя не в своей тарелке.

Джайна хотела было спросить, что произошло, но затем передумала. Если взрослые решили делать вид, будто ничего не случилось, она последует их примеру, хотя и не понимает, в чем проблема.

У нее из головы не выходила эта история с дройдом, который они только что сожгли. Они собрали его для того, чтобы избавиться от нудной работы – работы, которую взрослые не разрешали выполнять дройдам вместо детей. Неужели и обычных дройдов у них не будет? Ведь тогда ее с Джесином замучают разными там «достань-убери». Неужели они даже полетят без дройдов?

– Папа! Мы возьмем с собой на Кореллиану Арту и Трипио? – спросила девочка, орудуя вилкой.

Отец вздохнул, переглянулся с женой. Та едва заметно кивнула. Джайна поняла: родители заодно. Ока уже пожалела, что задала такой вопрос. Она допустила огромный промах. По отдельности отца или мать можно обмануть, но справиться с ними, когда они выступают единым фронтом, – дело гиблое.

– Сколько раз можно повторять? – отозвался Хэн. – Во-первых, вы в последнее время как-то повадились сваливать на дройдов ту работу, которую должны выполнять сами. Во-вторых, на «Соколе» и так будет тесно. В-третьих, я вообще не люблю, когда вокруг ошиваются дройды. В-четвертых, не хочу, чтобы они находились на моем корабле. Если нет особой нужды, я вообще не использую их.

– Но ведь…

Погрозив дочери пальцем, Хэн оборвал ее на полуслове:

– В-пятых, я ваш отец, и на этом покончим.

– Думаю, что вы, сорванцы, выбрали очень неподходящий момент для того, чтобы затевать разговор о дройдах, – вмешался Люк Скайвокер, едва заметно кивнув в сторону игровой комнаты, где все еще лежала груда металла – результат их неудачных опытов. – Я намеревался потолковать с вашими родителями по этому поводу позднее, но раз уж вы затронули данную проблему именно сейчас, то переносить беседу не стоит…

– Нет, нет, все в порядке, – торопливо проговорил Джесин. – Чего уж тут рассусоливать. Не будет дройдов – и не надо…

Джайна бросила презрительный взгляд на брата. Хвост поджал, пошел на попятную. Впрочем, что ему еще оставалось? Этот раунд остался за взрослыми, уж это точно. И все-таки сдаваться без боя ей не хотелось. Она еще не пришла в себя окончательно после того, как дядя Люк застал их на месте преступления. Но должна же она хоть как-то подгадить враждебному лагерю.

– А если лететь на другом корабле, а не на этом старом дурацком корыте? Тогда и для дройдов места хватило бы, – пробурчала Джайна, разглядывая собственную тарелку.

В гостиной повисла тишина. И в то же мгновение девочка осознала, какую глупость она сморозила. Она оглядела обедающих. Все, даже маленький Анакин, смотрели на нее с осуждением. А старший брат даже покачал головой.

– Ты же знаешь, как много значит этот корабль для твоего отца, – сказала Лея Соло ледяным назидательным тоном, слышать который было гораздо неприятнее, чем самый громкий крик. – Тебе известно, что «Сокол» спас жизнь половине людей, сидящих за этим столом. А некоторым даже не однажды. И все знают, что ты это знаешь. Поэтому могу предположить лишь одно: эти резкие и оскорбительные слова ты произнесла преднамеренно, чтобы показать непочтительность к своему отцу. Я права?