Анна оборвала словоохотливую домоправительницу любезной улыбкой и попросила не беспокоиться. Она с удовольствием попьет чаю и подождет его.

Дом Джорджа Гринли Анна считала типично американским. На окнах не портьеры, а жалюзи, чтобы спасаться от палящего техасского солнца, дубовый пол покрыт моющимися ковриками, а не шерстяными коврами, стены обиты темными панелями, облегчающими летнюю жару. В разношерстной обстановке не чувствовалось вкуса хозяина: разноцветные лоскутные коврики, обтянутые ситцем кресла, большая кожаная софа, прочные столы в колониальном стиле. Сохранились здесь и некоторые следы женского присутствия: тряпочные куклы, абажуры с узорами… и над камином портрет Элизабет Филдинг.

С первого же раза, когда Анна увидела этот портрет, она почувствовала жгучее желание заполучить его и за эти годы многократно пыталась купить его у Джорджа Гринли и вернуть домой на ранчо “Три холма”, в тот дом, которому портрет принадлежал по праву. Но Гринли упорно отказывался, напоминая тем самым Анне Эджком, что она остается чужаком и никакие деньги или добрые намерения не помогут ей стать собственницей чисто техасской реликвии.

Анна подошла к камину и, подняв голову, рассматривала портрет молодой девушки с темными волосами и смеющимися глазами. Анна пыталась почерпнуть мужества у Элизабет, основоположницы семейства Филдингов. Элизабет никогда не вызывала у Анны такого восхищения, как Джессика, однако ее история тоже была достойна того, чтобы о ней помнили.

Элизабет приехала в Техас в качестве молодой представительницы аристократической семьи, точно так же, как и Анна. Она построила дом, в котором сейчас жила Анна, начала разбивать сад, и Анна продолжила ее дело. Жизнь у Элизабет, без сомнения, была труднее, но то, что появилось здесь благодаря ей, сохранилось и поныне. Некоторые люди до сих пор говорили о ней с благоговением.

Сегодня портрет Элизабет почему-то особенно притягивал внимание Анны. Элизабет была очень красива, и художнику удалось передать ее внутреннюю силу. Одухотворенные зеленые глаза, горделиво вскинутая голова, немного озорная улыбка – все это показалось Анне знакомым, какие-то смутные воспоминания зашевелились в ней, будто пытаясь подсказать что-то. Странно! Ведь она не раз разглядывала этот портрет, но он никогда не казался ей таким живым, таким притягивающим. Анна приблизилась к холсту, чтобы внимательнее разглядеть его.

Ах вот оно что! Взгляд Анны устремился на блестящую табличку под портретом, надпись на ней гласила: “Элизабет Коулман”.

Звук, донесшийся через открытое окно, отвлек ее внимание. Охваченная любопытством, Анна подошла к окну и выглянула наружу. Возле коновязи остановился всадник. Глаза Анны округлились от удивления – это был Джош.

Анна поставила чашку на стол и быстро направилась к двери, однако голос Джорджа Гринли остановил ее. От слов, которые она услышала, у Анны замерло сердце.

Гринли уже поднимался на крыльцо, когда заметил всадника, въезжавшего под арку ворот. Джорджу никогда раньше не приходилось направлять оружие на людей, однако он расстегнул кобуру и остановился в ожидании. Он все еще находился под впечатлением утреннего разговора с Эдди Бейкером, поэтому не мешало быть ко всему готовым.

Джордж увидел в конюшне лошадь с ранчо “Три холма” и по седлу определил, что его посетила Анна Эджком. Когда следующий визитер приблизился настолько, что его можно было рассмотреть, Джордж поначалу изумился, а потом до него медленно, даже слишком медленно стало доходить: он оказался прав в своих подозрениях – Эдди Бейкер натравил на него наемного бандита.

Как же Джорджу сейчас хотелось, чтобы вновь прибывший не знал о том, что его хозяйка находится в доме! И он решил рискнуть. Это была опасная затея, но за последние несколько часов Джордж Гринли превратился в рискового человека.

Джош остановил лошадь возле коновязи, но спешиваться не торопился. Гринли все так же стоял на крыльце. Джош моментально отметил, что кобура у Джорджа расстегнута.

Гринли улыбнулся.

– Так-так, мистер Филдинг, – промолвил он, растягивая слова, – а я все думал, когда же вы пожалуете ко мне.

Джош как будто ничего не почувствовал – ни удивления, ни тревоги, ни даже опасности. То, что произошло, показалось ему просто неизбежным.

– Как вы узнали? – наконец вымолвил он. Джордж усмехнулся:

– А я и не знал до этой минуты.

Гринли спустился по ступенькам. С каждым шагом его уверенность крепла, вихрь обрывочных сведений и умозаключений постепенно складывался в ясную картину. Да, конечно, он и раньше знал. Скорее догадывался, потому что очень много думал в последние недели. Однако до сих пор Джордж не понимал, как лучше воспользоваться своим открытием. Теперь ему все было ясно. Совершенно ясно.

Джордж был вынужден отдать должное Эдди. Обычный головорез независим и опасен, он может все бросить и смыться в самый неподходящий момент. Но Джош Филдинг, у которого имелся свой интерес в этом деле, которого можно купить, и не только деньгами… Неудивительно, что Эдди не волновался за своего наемника.

– Раньше у меня были только подозрения, – продолжил Джордж. – При первой нашей встрече ты направил на меня револьвер, чем очень напомнил мне старину Джейка Филдинга. Клянусь, у меня даже мурашки побежали по спине. Истории, которые я могу рассказать тебе о Джейке Филдинге… – Джордж помолчал, как бы вспоминая, и улыбнулся. – Сначала Джессика была замужем за сенатором Дэниелом… Думаю, тебе это известно. До самой смерти не забуду этой свадьбы. Все веселились, смеялись, танцевали. Дэниел вообще знал толк в устройстве вечеринок. А потом прискакал на лошади сумасшедший отец невесты, выстрелил Дэниелу в плечо, швырнул мисс Джессику поперек седла. Она отбивалась, кричала… Господи, поднялась такая паника! Я тогда подумал, что Джейк наверняка пристрелит кого-нибудь… он был такой вспыльчивый. Поскольку Дэниел был без сознания, именно Джейк пустился в погоню за мисс Джессикой, и я уже не думал, что снова увижу кого-нибудь из них.

Но через несколько месяцев они вернулись. К этому времени за голову Джейка уже была назначена награда. Думаю, мы уже никогда не узнаем правду об этой истории, но вот что я тебе скажу: я ничуть не удивился, узнав, что Джейк и Джессика в конце концов сошлись. – Джордж бросил на Джоша лукавый взгляд. – По-видимому, их сблизило это путешествие.

У Джоша кружилась голова, он не мог говорить, а только слушал – слушал так внимательно, как никогда в жизни.

Гринли похлопал лошадь Джоша по крупу и улыбнулся:

– Я вижу, Джейк продолжает клеймить животных трилистником клевера. А ты не очень-то хорошо переделал тавро, парень. Тебе повезло, что шериф внимательно не приглядывался к нему, подозрительность у него в крови. Вообще, на мой взгляд, ты действовал не слишком осторожно. Конечно, мало кто в этих местах помнит фамилию Коулман, это правда. Но в моем доме на стене висит портрет твоей бабушки, а под ним табличка – “Элизабет Коулман”. Портрет был написан еще до ее замужества, а ты – ее вылитая копия. Пойдем в дом, я покажу тебе портрет.

Мысли лихорадочно метались в голове Джоша, и с каждым словом менялись его намерения относительно Гринли. Джош понимал, что старик что-то задумал, но что? Оставалось только подыграть Гринли и выяснить как можно больше. Поэтому, когда Джош спешился и последовал за хозяином в дом, лицо его было непроницаемым.

– Так почему же вы молчали все это время? – как бы между прочим поинтересовался он.

Гринли пожал плечами:

– А зачем распространяться об этом? И потом, стопроцентной уверенности у меня не было. Ты ведь назвался фамилией бабушки, да? Джошуа – так звали твоего деда, а фамилия бабушки Коулман.

– Совершенно верно.

Джордж ухмыльнулся, довольный собой.

– Оказывается, память у меня не такая уж дырявая, как я думал. А потом, у меня такое хобби – все вспоминать.

Анна снова медленно повернулась к портрету. Ее тело сковал холод, во рту ощущался привкус пепла. Комната плыла перед глазами, пол под ногами качался. Но портрет Анна видела очень четко.