Он перевел взгляд на Жерара, подростка, с которым ему удалось завязать разговор по довольно пустяковому поводу. Группе ребят никак не удавалось справиться с вантами одной из яхт. Корантэн любезно предложил им свою помощь. И его ловкость сотворила чудо. Сгрудившись вокруг него на песке, дюжина мальчишек и девчонок засыпали "старика" с мощными, как у преподавателя гимнастики, мышцами техническими вопросами. В отличие от большинства взрослых, он не напускал на себя снисходительный и насмешливый вид, держался с ребятами на равных.
Очень быстро Борис остановил свой выбор на Жераре. На его взгляд, он лучше других мог ему помочь в намеченном деле. Лет шестнадцати на вид, Жерар выглядел более зрелым и вдумчивым, чем его сверстники. С ним можно было говорить обо всем напрямую. Борис дождался момента, когда подростки перестали наседать на него, как на музейный экспонат, и начали разбредаться по сторонам. Кто-то отправился поплавать на яхте, кто-то разлегся на песке, чтобы позагорать на жарком солнышке.
Еще нежное, но уже мужающее лицо Жерара, который мечтательно глазел на пляжников и на лодки, ласкал ветерок.
"Пожалуй, его нелегко будет вызвать на откровенность..." - подумал Корантэн и решил говорить без обиняков.
- Теперь моя очередь попросить вас о помощи, - он обратился к Жерару как ко взрослому, и тот оценил это.
- Меня? - переспросил он. - Хотел бы я знать, чем это я мог бы вам помочь!
Его реакция на, слова Корантэна была вполне естественной. Что ж, хороший знак. И вообще, здесь, на пляже, где никто не выделялся костюмом, а на всех были одинаковые плавки и купальники, разговоры завязывались гораздо легче и проще.
- Речь идет о чем-то очень и очень важном, - сказал Корантэн.
Подросток нахмурил слипшиеся от морской соли брови.
- Ты очень быстро все раскусишь, - сказал Корантэн. - Я - полицейский и пытаюсь понять, отчего все-таки умерла Вероника Довилье. Вы ведь с ней были знакомы.
Казалось, что вся зелень моря отразилась в светлых глазах Жерара. Словно на них набежала волна. Он набрал пригоршню песка и начал просеивать его сквозь пальцы.
- Думаю, что не смогу вам ничем помочь, - пробормотал он, - хотя мне очень хотелось бы это сделать.
Корантэн понял, что настало время объясниться. Подросток замкнулся в себе. Случай, в общем-то, классический: ему достаточно было услышать слово "полицейский"...
- Нужно, чтобы о Веронике осталась светлая память, - продолжал Корантэн. Ты хороший парень, Жерар. Ты знаешь, что случилось. Она же была в вашей компании... А теперь ее родителям необходимо, чтобы восторжествовала правда. Вероника стала жертвой сумасшедшего. Если не принять меры, могут появиться новые жертвы. Дело очень важное. И нужно во что бы то ни стало узнать всю правду. - Он прикусил губу.
- Мы должны, мы обязаны защитить вас всех. Во что бы то ни стало. Иначе наша жизнь ни черта не стоит. Но без вашей помощи сделать это нам не удастся.
Жерар рассеянно смотрел вдаль, но чувствовалось, что он неравнодушен к теме разговора.
- Сами понимаете, месье, мы только об этом и говорим... От нас многое скрывают, ссылаясь на наш возраст, - сказал он и печально рассмеялся. - Но у нас тоже есть глаза и уши.
Жерар повернулся к Корантэну.
- Вот уж во что я не могу никак поверить, так это в историю с наркотиками. Вероника - и наркотики. Полная чушь! Зато человек, который повсюду следовал за ней...
Корантэн с трудом сдержался.
- Интересно, - спокойно произнес он, - а мне никто никогда об этом не говорил.
Жерар зачерпнул еще пригоршню песка.
- Это все началось дней восемь назад, - начал он. - Какой-то тип с черными волосами и очень пристальным, прямо-таки суровым взглядом. Он все время вертелся возле нас. Однажды после обеда мы отправились в город побаловаться мороженым и поглазеть на витрины. Так вот, он отправился с нами. Мы зашли в книжный магазин.
Вероника принялась листать книжку, я еще запомнил название, потому что стоял рядом с ней: "Большой Мольн" Алена Фурнье. Этот тип пристроился у нее за спиной. Он так терся о нее, что она даже отшатнулась. Он стал что-то ей нашептывать на ухо, я не расслышал, но скорее всего, какую-то мерзость. Вероника прогнала его прочь. Она покраснела как рак и ни за что на свете не соглашалась повторить мне, что он ей такого сказал.
Корантэн уже все понял.
Жерар был влюблен в Веронику первой любовью, нежной и романтической, и ее смерть потрясла его.
- А потом... Потом он снова стал к ней приставать? - поинтересовался Борис.
- Ода! - Ноздри Жерара раздувались от гнева. - Но теперь уже не подходя близко. Он все время маячил в стороне, не сводя с Вероники глаз. Когда мне это надоело, я сказал: "Пойду разобью ему морду". Но она не дала мне этого сделать. Он, наверное, все понял, потому что тут же смылся. Но, уходя, он все равно смотрел в нашу сторону своими противными масляными глазками.
- Когда это было?
Жерар задумался.
- Накануне, - пробормотал он.
- А 14 июля вы его видели?
- Нет. Хотя, конечно, ждали, что он вот-вот появится. Я даже попросил Марка, это руководитель клуба, вышвырнуть его вон, если он появится. Но он так и не пришел.
Корантэн тоже принялся просеивать сквозь пальцы песок.
- Как ты думаешь, сколько ему приблизительно лет?
Паренек с удивлением посмотрел на него.
- Не знаю. Ну так.., старик вообще-то. Волосы явно крашеные. - Он едва заметно покраснел: у Корантэна в волосах поблескивала седина.
- Я имею в виду - настоящий старик, - поправился Жерар. - Лет сорок пятьдесят, точнее не могу сказать. Может, и моложе.
Корантэн едва удержался, чтобы не улыбнуться... Естественно, для Жерара после двадцати пяти все старики.
- Почему же вы об этом никому не рассказали?
Жерар возмутился.
- Но, черт побери, - воскликнул он, как и подобает истинному нантцу, - нас об этом никто не спрашивал!
Корантэн пообещал себе в дальнейшем не щадить профессионального самолюбия Ле Коата и его людей. Так халтурно работать...
***
Oренер парусного клуба ни разу не видел "черного человека". Корантэн пожалел, что не прихватил с собой фотографию Маринье, чтобы показать ее Жерару. По крайней мере, теперь он бы знал, не бухгалтер ли был тем "стариком", который так интересовался Вероникой...
