Литмир - Электронная Библиотека
A
A

После обнародования и одобрения этих трудов христианами, Маймонид, этот орел синагоги, выводит заключение: «приказывается убивать и бросать в ров погибели всех изменников Израилю, подобных Иисусу из Назарета и его последователей».[190] До него в книге Абода Зара был помещен указ,[191] согласно которому: «еврей всегда в праве нападать на христианина и убивать его вооруженной рукой». Что же касается евреев, которые, благодаря положению, ими занимаемому, имели бы к этому возможность, то они настоятельно обязываются предавать публичной казни всех христиан, под тем или другим предлогом. [192] Без сомнения, на основании этих заветов, Израиль старается добиться во всех христианских странах признания политических прав и доступа ко всем государственным должностям.

Вместо предоставления им доступа к этим должностям простая осторожность требует, наоборот, лишения евреев большей части даже принадлежавших им гражданских прав. Действительно, образ, созданный фарисеями при помощи талмуда еврейскому народу, таков, что во многих случаях недопустимо признавать за евреями равноправие с остальными народами. Например, с юридической точки зрения, присяга еврея никогда не должна быть принимаема во внимание в делах, где замешаны не-евреи. По следующей причине: во-первых, талмуд дает право рассматривать имущество и самую жизнь гоев, как находящиеся в распоряжении евреев; затем он разрешает евреям приносить ложную клятву в суде или в ином случае, дабы вредить гою.

Эта еврейская особенность прежде была столь общеизвестной, что суды не принимали еврейской клятвы иначе, как если она была произносима «more judaico», т. е. сопровождалась страшными заклятиями, которыми синагога окружает принятие присяги между евреями. Намерение, диктовавшее это вполне целесообразное обыкновение, было прекрасно, но мы того мнения, что этого все же недостаточно для обеспечения правдивости присяги, принимаемой евреем. И, действительно, в талмуде заключаются советы и примеры такого рода, что сыны Израиля могут с чистой совестью и, после клятвы «more judaico», осудить невинного христианина и оправдать виновного еврея.

Начать с того, что талмуд утверждает, что нет нарушения клятвы там, где еврей дополняет ее мысленным ее отрицанием, могущим совершенно изменить ее смысл. И он приводит следующий пример: «Рабби Иоханан выслушал от одной благородной дамы признание тайны; он заранее клялся, эту тайну не разглашать. „Богу Израиля, я ее не открою“, заявил раввин. Дама подумала, что ого, обязуется не разглашать ее тайны даже Богу Израиля; но рабби Иоханан мысленно добавил: „но я открою ее еврейскому народу“. Таким образом он мог открыть тайну, не нарушив клятвы; ловкость, за которую его громко превозносит талмуд».[193] Прием рабби Акибы, этого второго Моисея, был еще проще. Про него рассказывают, что он, произнося клятвы, про себя оговаривался, что «эта клятва не будет действительна», чего было вполне достаточно, что бы успокоить его совесть.[194] Талмуд разрешает поступать таким образом всякий раз, когда какая либо гоевская власть требует от еврея принесения клятвы. Обвиняется ли еврей в уголовном преступлении, другой еврей, принужденный показывать то, что он по этому делу знает, имеет право дать под присягой ложное показание лишь с мысленной оговоркой, его отрицающей, чтобы этим путем оправдать своего собрата. [195] Если правитель гоев требует от еврея клятвенного обещания не выезжать из страны, то еврей, давая клятву, должен думать: «сегодня я не уеду». Правитель настаивает, чтобы еврей клялся, что не убежит никогда. Еврей в уме должен добавить: «да, но лишь на таких-то условиях!» и должен придумать неисполнимые условия. [196] Таким образом, он может покинуть страну, не нарушая клятвы.

Впрочем, талмуд спешит к этому добавить: «все это должно делать лишь в случае, когда можно свою клятву не исполнить так, чтобы гои об этом не догадались. Если же они могут в этом усомниться, то делать это запрещается, дабы не был нанесен ущерб имени Иеговы». Понятно, что это разъяснение не такого характера, чтобы очень нас убедить в ценности клятвы, приносимой евреями в суде или при других обстоятельствах…

Что же касается присяги, дополняемой ритуальными проклятиями, употребляемой в синагоге, то она также не представляет никаких гарантий. Действительно, не надо забывать, что еврей глубоко уверен, что гой есть только животное, присвоившее себе лишь видимость и права настоящего человека. Если был убит гой, еврей всегда может клясться, что человеческая кровь не была пролита, если гой был ограблен, еврей может утверждать, что ничего подобного не было, ибо только еврей имеет законное право владеть имуществом, а гой является лишь временным хранителем своего собственного достояния. Таким образом, единственным действительным средством было бы запрещение постановлением закона придавать равное значение показанию еврея или показанию христианина, мусульманина и даже язычника.

Эта предосторожность тем более необходима, что синагога установила ежегодный праздник «Йом Кипур» или день великого прощения, дабы вперед освободить всех евреев от всех клятв, которые они могут дать в течение грядущего года, даже с намерением их исполнить и без всякой мысленной оговорки. В этот день во всех странах, где живут евреи, т. е. во всем мире, еврейское население собирается вокруг синагоги, и в момент, появления на небе первой звезды, великий раввин или председательствующий на празднике громким голосом провозглашает нижеследующее: «Пусть все обеты, все обязательства, все обещания и все клятвы, которые мы произнесем и которые поклянемся соблюдать, с этого дня великого прощеная до такового же дня будущего года, будут отложены и уничтожены, пусть они не имеют силы и цены. Мы хотим, чтобы наши обеты не были бы обетами и наши клятвы клятвами». Нельзя более определенно высказать, что клятва еврея не имеет никакой цены, даже в его собственных глазах. Почему же она должна иметь более цены в глазах не-евреев?[197]

ГЛАВА XI

СОВРЕМЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ ТАЛМУДА

Задача передачи нашим друзьям фарисейского учения талмуда и опасностей, которыми угрожает это учение всей нашей цивилизации, очень сложна. Действительно, даже те из нас, христиан, которые холодны и равнодушны к вере, тем не менее бессознательно так проникнуты учением церкви Христовой, что не могут допустить существования религии, основанной на нравственных устоях, совершенно противоположных основам, освященным христианством. Каждое религиозное учение, им кажется, должно иметь своей целью развивать добрые побуждения души и личное спасение путем дел милосердия. Человеческое воображение могло, конечно, в зависимости от климата, ткать разнообразные узоры на божественное здание, но оно никогда не изменяло его внутренней сущности. Вот, во что многие из наших соотечественников склонны верить, и их ошибочное мнение является невольной данью, приносимой христианству, так как оно убило в них даже самую возможность верить, что может, существовать религия, не имеющая своей основой добро.

Тем не менее в древних цивилизациях, как мы уже об этом упоминали в начале этого труда, существовали вероучения, имевшая в своей основе зло, обоготворенное, например, в виде, жестокосердия и сладострастия. Даже теперь существует, в особенности в Африке и наиболее отдаленных частях Азии некоторое количество этих мрачных вероучений. Но то, что мы склонны допустить, как возможное, для народов, живших три тысячи лет тому назад или для дикарей Конго и Полинезии, мы затрудняемся считать допустимым для евреев – евреев, живущих среди нас, вошедших в нашу политическую и частную жизнь, занимающих в нашей современной цивилизации должности судей, офицеров, чиновников, адвокатов, докторов, не говоря уже о купцах и промышленниках, занятиях, в нашем представлении, не отделимых от идеала служения общему благу, или самое меньшее от понятия о чести и честности.

вернуться

190

Jad Chaz. nilch Aboda Zara, Perk 10.

вернуться

191

Folio 4, b.

вернуться

192

Jare Deja, 158; Choschen Mischpat, 425

вернуться

193

Следует заметить, что еврейские или еврействующие писатели всегда обвиняли иезуитов в том, что они придумали употребление мысленных оговорок. Игнатий Лойола жил однако же двенадцатью столетиями позже составления этих двух трактатов.

вернуться

194

Traite Calla, 2.

вернуться

195

Jore Deja, CCXXXII, 12 et 14.

вернуться

196

Hagahoth Aschari

вернуться

197

Le Juif Talmudiste, Bruxelles, 1988, p. 49.

17
{"b":"47317","o":1}