Я опустил ноги в тазик с горячей водой и блаженно вздохнул. Кажется, теперь все готово к встрече Рождества. Как и Новый Год, всегда встречал этот светлый праздник дома. В философском одиночестве. Третий год подряд. Это были для меня вечера подведения годовых итогов. Время обдумывания житейских планов и фантастических проектов на будущее.

Вот и в этот раз я без сожаления отклонил все предложения от корпоративов, знакомых и соседей. Тем более, что лично мне год не дал поводов для особых восторгов. Хотя нет. Некоторые надежды он мне принес. В плане решения моих финансовых проблем.

Как всегда, расположился в кресле перед огромным окном на балкон. Шторы я предварительно раздвинул. Почему перед окном? В нашем небольшом городке принято отмечать Новый Год и Рождество фейерверком. Двенадцатью залпами в двенадцать часов. Фейерверки я обожаю. Вот под них я и выпью шампанского и бокал французского «Камю». Эту традицию я установил для себя недавно, в год развода с Мари.

Нет, это не была для меня трагедия. Это был праздник! И устроила мне этот праздник моя компаньон-секретарша-кассир Виньета Блюм. Именно в таких ипостасях эта хорошенькая евреечка со временем закрепилась в нашем разваливающемся детективном агентстве. Ее младший брат уже год бесплатно стажировался у меня на должностях частного агента и бухгалтера. Я не возражал. Пусть работают.

Все это – благодаря моей лени, любви к мягкому дивану и хорошему коньяку. В этом году я решил окончательно завязать с агентством. Предложил свою долю Виньете, но та отказалась менять нравившуюся ей вывеску «Ищейка Роб». Роб – это сокращение от моего имени Роберт Клюев. Уволенный по возрасту инспектор полиции. С нищенской пенсией и бесперспективным будущим.

Я подлил в тазик из чайника горячей водички. Пахнуло запахом чистотела и ромашки. Да, инспектора кормят ноги. И они же первыми вскоре отказываются ему служить.

Хорошо. Приятное тепло разлилось по распаренным лодыжкам. Дадут вам на корпоративе вот так посидеть в кресле и попарить ноги? То-то же!

А тут перед креслом – журнальный столик. На нем – накрытый вафельным полотенцем горячий гусь, фаршированный гречневой кашей с яблоками, бутылка шампанского в ведерке со льдом, холодненькое пиво в банках на подоконнике и заветный бокал с чудным ароматным коньяком. Я тоненько нарезал лимончик и посыпал его сахарком. Дольки тут же пустили слезу. Последний завершающий штрих начала праздника!

И все это благодаря Виньете. Когда в начале года я отошел от дел, конверты с моей месячной денежной долей стали приходить все толще и толще. Когда сумма стала в десять раз больше моей пенсии, я окончательно пришел к выводу о собственной никчемности. И о таланте моей прекрасной секретарши. С благодарностью вспоминаю тот день три года назад, когда нанял эту черноволосую непоседливую красотку к себе на работу. Я-то ее нанимал, как куклу для витрины фирмы. А оказалось…

Первое, чем она занялась – это моим разводом с женой. Нет, тогда мы с Мари и не думали о разводе. О нем позаботилась Виньета.

Уже через полгода я с удовольствием вкушал плоды свободы. Меня немного удручало то, что моя секретарша с таким же рвением взялась за решение второй проблемы – женить меня снова. Естественно, на себе. Кто бы сомневался!

Вот уже два года я пока успешно отбиваю ее наполеоновские атаки. Такие же изощренные по глубине стратегических и тактических построений, полные женских хитростей, сдобренные солидной порцией эротики и кулинарных праздников для моего желудка. Все чаще стал подумывать о почетной капитуляции. Хотя терять выгоды нынешнего положения очень не хочется.

Добавил в тазик еще порцию горячей водички. Осталась одна минута до двенадцати. Я хлопнул пробкой от шампанского и налил в узкий бокал до краев. Шапка белой пены быстро оседала. Выключил свет и поднял бокал. Раздался приглушенный оконным стеклом звук залпа. Фейерверк разноцветных брызг взорвался внутри бокала. Я с наслаждением выпил этот ароматный букет запаха, цвета и вкуса. С Рождеством меня!

В окне вскоре расцвел второй шквал цветов из разноцветных огненных капель. Они приятно тонули в аромате, вкусе и цвете золотой жидкости в широком бокале.

На пятом выстреле в окне появилась она. Черный стройный девичий силуэт на фоне небесного разноцветья. Очень красиво.

Нет, вру. Вначале я увидел упавший сверху толстый узловатый канат. И только потом на нем появилась быстро скользящая вниз фигурка голой девушки. То, что она абсолютно голая, я хорошо рассмотрел на фоне горящего огненными цветами неба. Шестой залп мне не понравился. Показалось, что пушка выстрелила чуть ли не с соседнего балкона.

Я замер с поднятым бокалом коньяка. Скрипнула балконная дверь. Девушка бесшумно вошла и вытянула вперед руки. Я понял, что ослепленная вспышкой фейерверка, она сейчас абсолютно ничего не видит. Медленно она прошла мимо меня, пока не уткнулась руками в стену. Тогда она стала мелкими шажками смещаться влево, шаря руками по стене. Когда она промахнулась мимо выключателя, я не выдержал.

– Девушка, выключатель выше! – и в этот момент за окном вспыхнуло новое буйство огня и красок. Свет в комнате вспыхнул тоже.

Я повернулся в своем кресле. Она без тени смущения рассматривала мою холостяцкую обитель. Потом перевела взгляд на меня. Но я уже давно не боялся этих пронзительных женских взоров и не искал в них отражений любви, нежности или покорности. Жизненный опыт научил меня многому.

Долго эта молчаливая перестрелка взглядами не могла продолжаться. Я зашлепал босыми мокрыми ногами в сторону ванной. Принес оттуда свой банный халат. Девушка завернулась в него и уселась в мое насиженное теплое гнездышко.

Я же сел в кресло у стены и мысленно открутил события назад. До шестого залпа.

– Это ты стреляла из пистолета?

– Нет, – голос был хриплым и дрожащим. Видимо, не такие уж у нее крепкие нервы.

– А кто?

– Не знаю.

– Надеюсь, ты стерла с него свои отпечатки пальцев? – обычная полицейская уловка. Пока простенькая.

– Нет. Я ничего не стирала. У меня не было пистолета.

Не попал. Пойдем дальше. Сначала усыпим ее бдительность.

– Я раньше работал в частном детективном агентстве. Возможно, я смогу тебе помочь.

– Мне не надо помогать. Я его не убивала.

Ага. Это уже кое-что. Ситуация проясняется. Значит, я действительно слышал выстрелы. Надо мной на четвертом этаже жил полупомешанный археолог, постоянно говорящий только о костях. Даже возле стола козлятников во дворе, куда его иногда вывозила в коляске уже немолодая дочка. Значит, он убит. Выстрелом. Дочери его я уже с полгода не видел. Как и самого археолога. У него было какое-то редкое заболевание ног, подхваченное на раскопках. По крайней мере, ходить сам он не мог.

– А как тебя называть, юная леди?

– Лиза.

Я проследил ее взгляд за окно при очередной вспышке фейерверка. Канат за окном исчез. Странно, может его не видно из-за включенного в комнате света?

– А фамилия? – она тут же отвела взгляд.

– Зачем вам? Дайте мне другую одежду и я уйду.

– А почему ты не взяла свою одежду там? – я поднял вверх палец.

– Я очень сильно испугалась. Кто-то стал стучать в дверь. Очень сильно. Я думала, они ее выбьют.

– Они?

– Да. В глазок двери я видела трех здоровенных мужчин. Поэтому связала три простыни и бросилась на балкон. По ним и спустилась к вам, – она снова перевела взгляд на окно. Странно, узловатый канат снова висел на своем месте. Значит, показалось.

– Дайте мне любую одежду. Вы же не сдадите меня полиции?

Я пошел рыться в шкафу. Выбрал серый зимний спортивный костюм и старую лыжную куртку. Если подвернуть рукава, все вполне подойдет. Лиза буквально вырвала одежду из моих рук. Только что она спокойно сидела и разговаривала. А теперь в ее действиях появилась непонятная судорожность. Даже не отворачиваясь, она скинула халат мне на руки и быстро оделась. Суетливо подвернула рукава и бросилась к дверям. Глянула в глазок и тут же отпрянула.