Большое Дерево был более непосредственным. Он хотел пробраться ночью в форт, поджечь тамошние постройки и перебить всех солдат, когда те станут из них выбегать. Старому Сатанку не нравились эти речи. Он утверждал, что переговоры с офицерами — это лишь пустая трата слов и что, даже если они убьют всех солдат в форте, на место убитых прибудут другие и их будет еще больше. Белые люди подобны койотам: сколько их ни убивай, их становится все больше. Если кайовы хотят изгнать белых людей из своей страны и спасти бизонов, они должны начать с поселенцев, которые продолжают огораживать траву, строят дома, железные Дороги и уничтожают дичь.
Весной 1871 г. генерал Грайерсон разослал дозоры своих чернокожих солдат охранять притоки Ред-Ривер, но воинам очень хотелось вновь увидеть бизонов, и они сумели обойти этих солдат. Везде, где бы они ни оказывались этим летом на равнинах Техаса, они обнаруживали еще больше оград, еще больше ферм, еще больше белых охотников со смертоносными дальнобойными винтовками, Истребляющих редеющие стада бизонов.
Этой весной в Месяце Листьев несколько вождей кайовов и команчей собрали большую группу охотников на северном притоке Ред-Ривер, надеясь найти там бизонов, не покидая резервации. Но в этих местах было мало бизонов, почти все стада ушли далеко в Техас. Теперь по вечерам вокруг костров они вновь говорили о том, как белые люди, особенно техасцы, стараются стереть индейцев с лица земли. Скоро их Железный конь побежит через прерии, и все бизоны исчезнут. Маманти, Ступающий По Небу, Великий шаман, полагал, что настало время всем индейцам идти в Техас и самим стереть белых людей с лица земли.
Они подготовились к походу, и в середине мая боевой отряд, избежав столкновения с дозорами, переправился через Ред-Ривер в Техас. Сатанта, Сатанк, Большое Дерево и многие другие вожди были в этом отряде, но, поскольку этот набег привиделся шаману Маманти, последний и стал его предводителем. 17 мая Маманти остановил воинов на холме, господствующем над баттерфилдской дорогой между фортами Ричардсон и Белкнап. Там они выжидали в течение ночи и до полудня следующего дня, когда увидели армейскую санитарную повозку в сопровождении верховых, направлявшуюся по дороге на восток. Некоторые воины хотели напасть на повозку, но Маманти отказался дать сигнал к атаке. Он убедил их в том, что вскоре за повозкой последует гораздо более богатая добыча, возможно даже обоз с винтовками и боеприпасами. (Индейцы не знали, что в этой армейской повозке находился не кто иной, как сам Великий Воин Шерман, инспектировавший юго-западные военные гарнизоны.)
Как и предсказывал Маманти, через несколько часов индейцы увидели обоз из десяти груженных чем-то фургонов. В должный момент Маманти дал знак Сатанте, который держал наготове горн. Сатанта сыграл сигнал, и воины толпой бросились вниз по склону холма. Погонщики построили заслон из фургонов и оказали отчаянное сопротивление, но натиск кайовов и команчей был слишком силен. Воины прорвались через круговой заслон, убили семь погонщиков и дали остальным бежать в расположенные неподалеку заросли, пока сами грабили фургоны. Ни винтовок, ни боеприпасов, ничего, кроме зерна, они не нашли. Они выпрягли из фургонов мулов, привязали своих раненых к лошадям и поехали на север к Ред-Ривер.
Через несколько дней Великий Воин Шерман прибыл в форт Силл. После того как генерал Грайерсон познакомил его с Лысым Татумом, Шерман спросил последнего, не отсутствовал ли кто-нибудь из кайовов или команчей в резервации в последнюю неделю. Татум обещал выяснить этот вопрос.
Вскоре несколько вождей прибыли в резервацию получать свой еженедельный паек. Птица, Бьющая Ногой, Сатанк, Большое Дерево, Одинокий Волк и Сатанта были в их числе. Агент Татум вызвал их к себе в контору. С присущей ему добродушной серьезностью Татум спросил вождей, не слышали ли они о нападении на обоз в Техасе, и сказал, что, если кто-либо знает что-нибудь об этом происшествии, он охотно выслушает его рассказ.
Несмотря на то что набег возглавлялся Маманти, немедленно поднялся Сатанта и заявил, что он был предводителем набега. Делались различные предположения, почему он так поступил. Было ли это тщеславием? Хвалился ли он попросту или чувствовал, что, будучи главным вождем, он должен принять всю ответственность на себя? Во всяком случае, он использовал эту возможность для того, чтобы упрекнуть Татума в дурном обращении с индейцами:
«Я вновь прошу у тебя оружия и снаряжения, которое ты не поставляешь нам, отказывая нам и во многих других просьбах. Ты не слушаешь моих слов. Белые люди собираются провести железную дорогу через нашу страну. Этого нельзя допустить. Несколько лет тому назад нас за волосы притащили к этим техасцам, с которыми нам теперь приходится сражаться… Когда генерал Кастер был здесь два или три года назад, он арестовал меня и держал в заключении несколько дней. Но теперь не принято арестовывать индейцев, и вряд ли это вновь войдет в обычай. Помня об этих обидах, я собрал недавно около сотни воинов под водительством Сатанка, Орлиного Сердца, Большого Дерева, Большого Лука и Проворного Медведя… Мы отправились в Техас, где захватили обоз неподалеку от форта Ричардсон… Если кто-нибудь из индейцев явится сюда и станет утверждать, что это он предводительствовал отважным отрядом, он скажет вам неправду, ибо я сам был предводителем отряда».
Татум остался внешне невозмутимым, выслушав удивительную речь Сатанты. Он сказал Сатанте, что не уполномочен отпускать индейцам оружие и снаряжение, но что Великий Воин Шерман находится сейчас в форте Силл, и, если вожди желают ходатайствовать перед Шерманом о получении оружия и снаряжения, они вольны это сделать.
Пока вожди кайовов совещались о том, имеет ли смысл держать совет с Шерманом, Татум сообщил генералу Грайерсону о том, что Сатанта признался, что предводительствовал нападением на обоз и назвал других вождей, принимавших участие в этом деле. Вскоре после того, как Грайерсон получил это сообщение и передал его Шерману, Сатанта один прибыл в штаб форта и попросил свидания с Великим Солдатским Вождем из Вашингтона. Шерман сам вышел на ступени широкого крыльца, пожал руку Сатанте и попросил его созвать всех вождей на совет.
Большинство вождей явились добровольно, но старого Сатанка солдаты заставили присутствовать силой. Большое Дерево пытался бежать, но был пойман. Орлиное Сердце бежал, увидев, как арестовывают остальных. Как только вожди собрались на ступенях крыльца, Шерман объявил им, что он берет под арест Сатанту, Сатанка и Большое Дерево за то, что они убили гражданских погонщиков в Техасе. Более того, его солдаты вернут вождей в Техас, где они предстанут перед тамошним судом.
Сатанта, откинув одеяло, потянулся за пистолетом, крикнув на языке кайовов, что он скорее умрет, чем пойдет пленником в Техас. Шерман невозмутимо скомандовал; ставни на окнах крыльца растворились, и дюжина карабинов была наведена на вождей. Штаб был полон чернокожих солдат десятого кавалерийского полка.
Тут поднялся Птица, Бьющая Ногой, чтобы возразить, и сказал: «Вам нужны эти люди, чтобы убить их. Но это мои люди, и я не выдам вам их. И вы и я умрем здесь сейчас же».
В этот момент прибыл отряд кавалеристов. Пока кавалеристы выстраивались вдоль частокола напротив крыльца, прискакал Одинокий Волк. Не обращая внимания на солдат, он небрежно спешился, привязал свою лошадь к ограде и положил два скорострельных карабина на землю. Некоторое время он оставался на месте, подтягивая ремень, на котором висел его пистолет. Он смотрел подозрительно, но на лице его было выражение удовлетворенного презрения. Потом он поднял свое оружие и зашагал к крыльцу. Подойдя к ступеням, он протянул свой пистолет ближайшему вождю и громко произнес на языке кайовов: «Пусти из него дым, если что». Он бросил один из карабинов какому-то вождю и сам уселся на крыльце, направив оставшийся у него карабин на Шермана и пристально глядя на того без всякого страха.
Офицер выкрикнул команду, и кавалеристы взяли карабины наизготовку, взведя курки.
