– А если бы Мари, воруя у Бланше его мусор, слишком много узнала о мэре? Мэр убил бы ее?

Оба некоторое время молчали.

– Какая мерзость, – сказал наконец Луи.

– Что уж хорошего в мусоре.

– А супруги Севран? Что вы о них скажете?

Дарнас развел руками и потряс пальцами.

– Если не считать их дрянного питбуля, только хорошее. Она женщина примечательная, настоящая красавица, вы, конечно, и сами заметили, довольно молчалива, только когда дети дома, она совершенно меняется, становится очень веселой. Думаю, она попросту умирает здесь от скуки. Севран хороший муж, умный, веселый, искренний, но он совсем свихнулся на своих машинках. Гоняется за ними по всей стране, на уме одни рычаги, клапана, шестеренки, но заметьте, он этим живет. Его можно назвать истинным коллекционером, но он еще и зарабатывает на этом, продает, покупает, перепродает, и поверьте, дело его процветает. Он один из крупнейших специалистов в стране, его знают во всей Европе, к нему приезжают отовсюду. Лина к машинкам равнодушна, а он их обожает. Потому ей и скучно. Женщине легче бороться с другой женщиной, чем с пишущей машинкой. Я так говорю, потому что я бы предпочел, чтобы Полина, например, интересовалась машинками, а не вами.

– Давайте отделять мух от котлет.

Дарнас поднял голову и посмотрел на Луи.

– Вы меня разглядываете? Что-то не так?

– Я размышляю, взвешиваю шансы.

Дарнас сощурил маленькие глазки и, не шевелясь, глядел на Луи. Наконец он кивнул и разворошил ногой сосновые иголки, устилавшие землю.

– Итак? – спросил Луи.

– Опасностью нельзя пренебречь. Я должен подумать.

– Я тоже.

– Тогда до скорого, Кельвелер, – сказал Дарнас, протягивая ему руку. – Будьте уверены, я буду пристально следить за вами и в том, что касается расследования, и в том, что касается Полины. Если я смогу помочь вам в первом и обезвредить вас во втором, это доставит мне огромное удовольствие. Можете на меня рассчитывать.

– Спасибо. Вы случайно не знаете, что именно Мари могла бы обнаружить в мусоре?

– Увы, нет. Я просто видел, как она это делала. Наверное, только мэр и знает, а может, еще Лина Севран, Мари воспитала ее как собственную дочь. Но прежде чем расспросить их, вам придется провести немало времени в «Кафе де ла Аль».

– Лина Севран бывает в кафе?

– Все туда ходят. Лина бывает там часто, наблюдает, как муж играет в бильярд, видится с друзьями. Зимой это единственное место, где можно поболтать.

– Спасибо, – снова сказал Луи.

Он направился к выходу из парка, припадая на правую ногу и чувствуя на себе взгляд Дарнаса, прикидывающего, есть ли шанс у этого хромоногого. Луи и сам размышлял о том же. Не следовало ему вновь встречаться с Полиной, это ясно. Она не изменилась, просто сменила фамилию и место жительства, и теперь ему было немного грустно. К тому же она его избегает. Оно и понятно, он ведь повел себя как грубиян. Досаднее всего, что Дарнас ему тоже нравился. Если Мари убил он, тогда, конечно, все встанет на свои места. Дарнас слишком быстро навел его на след, впрочем, его сведения весьма любопытны. На радость Бюфо, начал накрапывать дождь. Луи шел не спеша, вдыхая запах влажной хвои, он почти никогда не торопился. Приятно пахнет сосной, не станет он весь день напролет думать об этой женщине. Пора выпить пива.

Центр талассотерапии находился довольно далеко от «Кафе де ла Аль», и Луи медленно брел по пустынной улице под холодным дождем, мочившим придорожную траву. У него болело колено. Заметив каменный столбик, он присел на него вместе с Бюфо. На этот раз он пытался ни о чем не думать. Луи провел ладонью по лбу, чтобы вытереть капли, и тут увидел перед собой Полину. Смотрела она неприветливо. Ему захотелось встать.

– Сиди, Людвиг, – сказала Полина. – Выставил себя идиотом, вот и сиди теперь.

– Ладно. Но разговаривать мне не хочется.

– Ах так? А какого же черта ты приперся сегодня утром? Вломился, нес всякую чушь. Кем, прах тебя побери, ты себя возомнил?

Луи смотрел, как мокнет трава. Когда Полина в ярости, лучше дать ей выговориться, быстрее утихнет. Да и потом она совершенно права. И Полина говорила пять долгих минут и ругала его со всей энергией, какую раньше тратила на четырехсотметровку. Но, пробежав четыреста метров, пора и остановиться.

– Ты все сказала? – спросил Луи, подняв голову. – Ладно, я согласен, ты во всем права, продолжать бесполезно. Я хотел тебя навестить, ничего в этом страшного нет, и не стоило указывать мне на дверь. Просто повидаться, и все. Теперь дело сделано, это хорошо, и нечего устраивать скандал, я больше тебя не побеспокою, слово Немца. Да и Дарнас не так уж плох. Даже совсем не плох, если не сказать больше.

Луи встал. Его колено не выносило дождя.

– Болит? – сухо спросила Полина.

– Это из-за дождя.

– Ты так и не вылечил ногу?

– Нет, не волнуйся, она все такая же, как после твоего ухода.

– Придурок!

И она ушла. Право слово, подумал Луи, незачем было его догонять. Хотя нет, она на него наорала и имела на это право. Ему хотелось пива.

Подъехал Марк на велосипеде.

– Я взял его напрокат на день, – сказал он, тормозя возле Луи. – Мне нравится. Закончил с ней?

– Бесповоротно, – сказал Луи. – Отношения у нас натянутые, да их и нет вовсе. У нее интересный муж, я тебе расскажу.

– Куда идешь?

– Пива выпить. Надо заглянуть в кафе, а еще узнать, чем занята полиция.

– Садись, – предложил Марк, указывая на багажник.

Луи на секунду задумался. Раньше он сам ездил на велосипеде, его еще никогда не возили. Но Марк, который уже развернулся в нужную сторону, видимо, вовсе не собирался обидеть его своим предложением. Просто хотел помочь. Марк не такой, как он, он никогда не обижал других.

Через пять минут они остановились у «Кафе де ла Аль». По дороге Марк, стараясь перекричать дождь и ветер, успел рассказать, как он, временно забросив сеньора де Пюизе, взял напрокат велосипед, чтобы прокатиться по округе, и напротив кемпинга и супермаркета обнаружил потрясающую штуку. Какая-то машина высотой четыре метра, потрясающая громада из железа и меди, каждая деталь на своем месте – сплошные рычаги, шестеренки, поршни, шайбы, и все это совершенно бесполезное. Он стоял перед странной машиной, разинув рот, и кто-то из местных, проходя мимо, показал, как она работает. Он нажал на какую-то рукоятку внизу, и гора пришла в движение, работал каждый поршень, все части этой махины забирались на четырехметровую высоту и падали вниз по бокам, и все для чего? Держу пари, что не угадаешь, кричал Марк, повернув голову к багажнику. А все только для того, чтобы в конце концов один рычаг рухнул на рулон бумаги и напечатал «Нет ничего невозможного. Сувенир из Пор-Николя». Местный сказал, что бумажку можно забрать, это бесплатно, она таких сотни выдает. Тогда Марк стал крутить ручку и получил кучу афоризмов и сувениров от Пор-Николя. «Вы почти у цели. Сувенир из Пор-Николя». Потом «Не стоит преувеличивать. Сувенир из Пор-Николя», а еще «Почему нет? Сувенир из Пор-Николя», затем «Блестящая мысль», «К чему столько ненависти?», «Нет, не угадал» и другие, какие именно, он уже не помнит. Уникальная машина. Под конец Марк понял, что нужно мысленно задать себе вопрос, а машина будет за оракула. Он не мог выбрать между вопросами «Закончу ли я в срок исследование счетов сеньора де Пюизе?», который показался ему мелочным, и «Полюбит ли меня какая-нибудь женщина?», но решил, что если ответ будет «нет», то лучше этого не знать, и задал простой, ни к чему не обязывающий вопрос: «Существует ли Бог?»

– И знаешь, что она мне ответила? – спросил Марк, все еще сидя в седле, когда они подъехали к кафе. – «Задайте вопрос снова. Сувенир из Пор-Николя». А еще знаешь что? Этот чудный никчемный аппарат сделал Севран. Там есть подпись «Л. Севран, 1991 г.». Хотелось бы мне такую штуку, громадную и нелепую, которая выдает уклончивые ответы на глупые или невысказанные вопросы. Ладно, помечтали и будет, смотри, полиция приехала.