К ним подошел необыкновенно привлекательный джентльмен. Оказалось, это старший брат Росса, Люк. Росс представил ему Элизабет и Эдвину. Элизабет механически пробормотала положенные в таких случаях слова, и Люк – барон Рэмсден, – галантно поклонившись, повел Эдвину знакомить с другими гостями.

Элизабет смотрела не отрываясь на плечо Росса, не в состоянии перевести глаза на что-нибудь другое. Ей казалось, что взгляды гостей прикованы исключительно к ее персоне и что своей скованностью и растерянностью она сама порождает к себе нездоровый интерес.

– Не надо волноваться, моя дорогая, – проговорил Росс с таким чувством, что Элизабет подняла голову и посмотрела ему прямо в лицо. – Еще немного, и ваше беспокойство пройдет. Вы сейчас похожи на маленькую лесную фею, которую я случайно встретил, узнал и полюбил…

Элизабет опустила глаза и провела языком по пересохшим губам.

– Я… прошу извинить меня, если я выглядела… круглой идиоткой, когда вы представляли меня вашему брату. – Она перевела дыхание и тряхнула своей русой головкой, отчего ее тугие локоны пришли в движение. – Я почти не появляюсь на людях… И разучилась общаться с незнакомыми людьми… Я редко выезжаю в свет… – Она помолчала, почувствовав, как горит у нее лицо. – Я не люблю, когда на меня смотрят…

– Здесь никто не бросает на вас косых взглядов. Все смотрят потому, что невозможно не любоваться такой совершенной красотой. – Он подал ей руку и подвел к камину, в котором, потрескивая и рассыпая снопы искр, жарко горел огонь. – Разрешите мне вас быстро всем представить, Элизабет, а потом мне хотелось бы с вами поговорить до ужина с глазу на глаз. – Его голос утратил интимную снисходительную окраску и стал сухим и отрывистым.

Элизабет снова похолодела от страха, но быстро взяла себя в руки. Глубоко вздохнув, она кивнула в знак согласия, и они с Россом направились к дивану, где Элизабет увидела женщину с улыбающимися бирюзовыми глазами – это была та леди, которую она встретила в магазине тканей.

Представление ее гостям продолжалось всего пятнадцать минут, потом хозяин дома подвел ее к двустворчатым дверям гостиной, в которые она только что вошла.

– Ужин готов, милорд. Можно подавать? – спросил дворецкий, как только они вышли из гостиной и двери за ними закрылись.

– Не сейчас, Докинс. Я тебе скажу когда, – распорядился Росс.

Элизабет посмотрела на Росса из-под густых темных ресниц, и в ее смелом взгляде не было и тени покорности или смирения. Но он бросил на нее такой властный взгляд, что она тут же опустила глаза и сердце у нее тревожно сжалось. Она оглянулась, надеясь вернуться в гостиную, но Росс пресек ее намерение. Он обнял ее сильной смуглой рукой за тонкую талию, открыл дверь в какую-то комнату и жестом предложил войти.

Комната оказалась его кабинетом с книжными полками и письменным столом возле большого окна.

– Я понимаю, что на мою репутацию в свое время была брошена тень, милорд. Я понимаю, чем вы руководствовались, предложив мне разговор тет-а-тет, но лично я считаю, что нам не следует здесь оставаться наедине.

Он стоял не шевелясь, спиной к двери, скрестив руки на груди, и смотрел на нее. Помолчав, она отвела глаза от его властного лица и уставилась в покрытый ковром пол.

– Вы меня очень рассердили, милорд.

Она гневно сверкнула сиреневыми глазами.

– Я надеюсь, вы простите меня, моя дорогая… еще раз.

Элизабет хотела сказать все, что она о нем думает, но слова застряли у нее в горле. Она поджала губы, чтобы унять их непроизвольную дрожь.

– Я… уже простила, – проговорила она сдавленным голосом. – Я понимаю, что временами раздражаю вас…

– Ах, успокойтесь… – перебил ее он и улыбнулся едва заметной улыбкой. – Ваша беззащитность и ранимость нисколько не раздражают меня. Напротив, они покоряют своей искренностью. Я хотел бы, чтобы мы стали ближе друг другу, потому что вы нужны мне…

– И что тогда? – прошептала она, не скрывая удивления.

– Что тогда? – как эхо повторил он. – Тогда… ну, тогда… опять это надоевшее обручение, о котором мы договорились заранее и которое вы благополучно провалили. Вы хотите помешать этому? Я был бы очень рад, если бы вам стало стыдно за такое ребячество. Так вы против обручения?

– Нет, – возразила она.

– Тогда почему вы нарочно где-то задержались, чтобы не участвовать в обсуждении предстоящей свадьбы? Не потому ли, что подумали, будто я приехал в магазин тканей со своей любовницей? – без обиняков спросил Росс.

Элизабет покраснела до корней волос.

– Нет, я так не думала! – крикнула она, хотя знала, что Росс прав. Она вспомнила, как ее оскорбил ненавистный граф Кэдмор, как она поехала к Софи и рассказала ей о Джейн Силби. Действительно, она нарочно тянула время, чтобы вернуться домой после отъезда этого ненавистного… ненавистного виконта!

– Что вас так расстроило? – спросил он, еще на шаг приближаясь к ней.

– Одно дело, которое касается лично меня…

– Которое вы можете обсудить со своим будущим мужем, – перебил он. – Я же говорил вам, что помогу во всех затруднениях, с которыми сталкивается моя нареченная.

– Нет, – холодно осадила его Элизабет. – Есть вещи, с которыми я хотела бы справиться сама.

– Даже с вызволением вашей подруги, которая живет теперь в трущобах недалеко от доков?

Элизабет сжалась под его проницательным взглядом.

– Да, особенно с этим…

– Временами, Элизабет, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не обнять вас…

Она бросила на него испуганный взгляд, потом посмотрела на дверь, словно прикидывая, далеко ли до выхода.

– Давайте попытаемся снова вспомнить, что же в тот день вас так расстроило? – настаивал на своем Росс. – Может, это был Кэдмор?

Щеки у нее снова загорелись от предательского румянца.

Росс понял, что его подозрения подтвердились.

– Он говорил с вами? Оскорбил вас? Мы с Ребеккой прошли мимо него, когда ходили по магазину. Вы сказали ему, что мы помолвлены?

– Конечно, нет! С какой стати я должна сообщать ему об этом? Уж кто-кто, а я-то знаю, как вести себя с графом Кэдмором. Это продолжается почти десять лет.

– Так что он сказал? – настаивал Росс.

– Он сказал, что я наглая стерва, которая якшается с отбросами общества, и что если бы он захотел, то оплатил бы мою наглость и заполучил бы меня. Вот что он сказал. Я же предупреждала вас, что он не очень-то оригинален. Разве вы не говорили мне нечто похожее? Теперь вы удовлетворены ответом?

Росс глядел на ее мертвенно-бледное лицо долгим, пристальным взглядом.

– Спасибо за ответ, – сказал он, наконец. Он встал спиной к письменному столу, опершись руками о столешницу.

– Подойдите сюда, – властно проговорил он. Она не шевельнулась. Тогда он протянул к ней руку. – Подойдите! – повторил он.

Приказание прозвучало как команда. Она медленно подошла и остановилась на расстоянии вытянутой руки. Наклонившись, он взял ее за плечи и поставил перед собой. Элизабет уловила запах сандала и чувствовала тепло, исходившее от крепкого мускулистого тела.

– Я очень сожалею, что сказал вам тогда такие обидные слова. Я давно хотел извиниться, но в последнее время стал рассеянным. И все из-за вас. Из-за вас я говорю невпопад и совершаю странные поступки. Вы перевернули мою жизнь… Я никак не решусь пойти в гостиную и объявить всем присутствующим о моей женитьбе, потому что точно знаю, что моя невеста меня не любит.

Элизабет медленно подняла глаза и недоверчиво посмотрела на него.

– Вы думаете, я женюсь на вас из-за денег? Нет! Не из-за них! – поспешил он ответить на ее красноречивый взгляд, и ее насмешливые слова замерли на пухлых полуоткрытых губах. – Видит бог, не из-за денег! Они мне совершенно не нужны…

Она пристально посмотрела ему в глаза, словно хотела заглянуть в душу. Это же Росс Трилоуни, напомнила она себе. Выскочка, карьерист, известный волокита и прожигатель жизни, бессердечный негодяй и неисправимый повеса. И он хочет, чтобы она поверила, что он испытывает к ней нежные чувства? Да он никогда бы не женился на незамужней женщине с сомнительным прошлым, если бы у нее не было приданого и если бы хитрая бабушка не обвела его вокруг пальца!